Очень трудным был для Нады разговор с отцом. В общих чертах барон Кевин уже был введен в курс дела женой. Но с дочерью на эту тему еще не говорил. И Нада отважилась. Она попросила отца встретиться с ней на бабушкином камне над озером, чтобы никто не помешал их беседе. Отец согласился. И вот они сидят вдвоем над синим озером, глядя на воду.
– Я очень виновата перед тобой, папа, – прервала молчание девушка, – и теперь готова принять и твое порицание, и твой гнев, и наказание, которое ты мне назначишь. Это твое отцовское право. Но я хочу, чтобы ты знал – то, что известно в замке, не вся правда. Истину ведает пока только бабушка, а сейчас узнаешь и ты.
– Ты меня пугаешь, девочка, – повернулся к ней барон, – что может быть еще более ошеломляющим? Над тобой надругались? Тебя принудили? Скажи, и я отомщу обидчику.
– О нет, отец, – Нада взглянула на него искоса, – я сама, по доброй воле пошла в объятия этого мужчины. Только никакого обручения не было. И мужчина этот вовсе не неизвестный рыцарь. Это король Англии Ричард, папа, Ричард Львиное Сердце, и он вполне заслуживает свое прозвище. Другого такого мужчины нет на свете. И я ни одной минуты не сожалею, что была с ним. Две недели счастья – и теперь от него ребенок. Вся моя прошлая жизнь была подготовкой только к этому. И теперь я стерплю все. Но никогда, слышишь, папа, никогда я не предам эту любовь.
Барон Кевин был ошарашен, обескуражен, буквально сражен тем, что услышал. Он смотрел на дочь широко открытыми глазами. Потом веко его дернулось, лицо дрогнуло.
– Девочка моя, моя бедная девочка, – прошептал он. – Ты встала на трудный путь. И жизнь твоя не будет легкой. Но пока я жив, я стану защищать и тебя, и твоего ребенка. Подумать только! В нашем замке родится дитя короля!
У Нады отлегло от сердца. Отец не разгневался на нее, не прогнал прочь и не угрожал никакими карами.
– Я не ослышалась? Ты не гневаешься на меня, папа? – в смятении спросила она.
– Не скажу, что рад принять все это, – сознался барон, – но могу тебя понять. Любовь – сильное чувство. Наша бабушка знает об этом больше других. А сердиться на тебя бессмысленно. Нужно подумать о том, как сделать положение наименее щекотливым. Расскажи мне более подробно о короле.
И Нада рассказала отцу о Ричарде все, что могла позволить себе произнести вслух. Рассказала, что он любил ее, вопреки своей привычке не задерживаться долго возле одной женщины. О его незаконнорожденном сыне Филиппе, признанном им. О его желании иметь сына от нее. И еще о королеве Алиеноре, о ее добрых словах и пожеланиях.
– И он был честен со мной, отец, – добавила она, – не обещал того, чего не мог исполнить. И был искренне огорчен нашей разлукой. Этого не скроешь.
– Да, доченька, закрутила нас жизнь, – произнес наконец барон. – Будем стараться выйти из этого положения достойно.
И они принялись детально обсуждать легенду о неизвестном рыцаре, обручившемся с Надой в Портсмуте. Решили назвать его Филиппом де Ланом, а со временем сообщить о его гибели на полях сражений.
– И я попросила короля Ричарда за брата, папа, – добавила в конце Нада, – он обещал мне присматривать за Брэдом.
Последнее сообщение не могло не порадовать барона. Он очень переживал за младшего сына, но другого пути для мальчика найти свое место под солнцем, кроме как завоевать его, не видел. И если сам король окажет ему покровительство, Брэд сможет далеко пойти. Мальчик неглуп, смел и отважен, к тому же достаточно силен.
Разговор, так страшивший Наду, прошел гораздо легче, чем она опасалась. И теперь девушка, почти лишившись сил, сидела на большом камне, прижавшись к отцовскому плечу. А барон обнимал ее и ласково поглаживал по руке, успокаивая и утешая.
Дальше неторопливо покатились обычные дни, один за другим. Лето незаметно сдало свои позиции осени, и все вокруг окрасилось в золотые и багряные цвета. Нада чувствовала себя совсем неплохо, но ее положение уже становилось заметным. К этому нужно было привыкать и ей, и окружающим.
В начале сентября возвратился наконец домой наследник барона. Ричард возмужал, повзрослел, стал выше ростом и шире в плечах. Ну совсем взрослый мужчина, хотя, по сути, ему исполнилось только шестнадцать лет – он был всего на год старше Брэда. Нужно было подумать о том, чтобы подыскать ему достойную невесту.
А вскоре пришло известие из Уинстона. На День святого Михаила была намечена свадьба Деборы с сэром Хэмфри Стэнтоном. Все члены семьи Лорэл, разумеется, приглашены.
К назначенному сроку в Уинстон отправились барон Лорэл с супругой, их сын и дочь. Их радостно встретили в замке графа Хьюберта – все-таки не так часто родственники появлялись здесь всем семейством. При виде Нады у Деборы от удивления округлились глаза – положение кузины было уже достаточно заметным. Нада улыбнулась ей и кивнула – поговорим, мол, позднее. Как всегда после долгой разлуки, у родственников было множество тем для разговора, и вечер прошел быстро. А на следующее утро состоялось венчание. Дебора была очень хороша в новом нарядном платье. Ее мать подарила ей драгоценности. Среди них – самый ценный подарок – нежно-розовое жемчужное ожерелье.
– Это ожерелье, доченька, мне подарила на свадьбу моя приемная мать, которую я очень любила и люблю. – Леди Алисия улыбнулась сквозь набежавшие слезы. – Она тогда пожелала мне счастья в любви и в замужней жизни. И все, чего она для меня хотела, сбылось. Я счастливо прожила с твоим отцом много лет. Другой жизни и другого мужчины мне не надо.
Женщина смахнула слезы и продолжила:
– Теперь я дарю его тебе, с огромной любовью и пожеланием безоблачного счастья с мужчиной, которого ты наконец-то заметила и приняла в качестве мужа. Сэр Хэмфри хороший человек. Он, конечно, не слишком богат и знатен, но твой отец оценил его по достоинству как сильного и верного слову мужчину. И потом, его замок здесь же, на севере, совсем недалеко от нас. Ты же знаешь, как любит тебя отец и как ему было бы тяжело с тобой расстаться, если бы ты уехала на другой конец страны. Мне тоже по душе, что ты будешь близко. Будь же счастлива, девочка моя. И надень это ожерелье прямо сейчас. Так подарила мне его когда-то леди Вала, моя мать, и так поступаю я.
Графиня застегнула замочек розовой нитки жемчуга на шее дочери, и ожерелье засияло, засветилось на нежной коже, оттеняя белизну лица. Дебора поискала глазами своего жениха и, найдя, улыбнулась ему – его глаза были прикованы к ней. В них светилась любовь, а еще скрывалось волнение. Наступил самый торжественный миг.
Дебора с радостью шла под венец с этим сильным мужчиной, который никогда не унизит ее и не позволит никому причинить ей вред. В это она верила несокрушимо. Теперь, после многих дней общения на юге и в пути, она знала своего жениха намного лучше, чем раньше.
Прежде всего, он оказался не так стар, как она думала в самом начале их знакомства, – всего на шесть лет старше ее. Просто его суровость придавала ему солидности. Но теперь она хорошо знала, как восторженно умеют улыбаться его глаза, какими нежными бывают губы. Несколько поцелуев, которыми они успели обменяться, вселили в нее надежду, что и во всем остальном на любовном поприще он так же искусен и опытен.
