Садат симпатизировал фундаменталистам. Но он не понял, что именно эти люди, готовые без колебаний пожертвовать жизнью, никогда не простят ему мира с Израилем. Для них не было худшего преступления. Братья-мусульмане убивали и за меньшие грехи. Они нападали на полицейские участки, устраивали взрывы в ночных клубах, охотились на коптов-христиан.
В последние годы своей жизни Садат демонстрировал редкостное упрямство, неожиданное для политика. Скажем, демонстративно предоставил убежище бежавшему в 1979 году из Тегерана иранскому шаху Мохаммеду Реза Пехлеви, которого никто не хотел принимать.
Чем больше в арабских странах поносили Садата за союз с Западом, тем охотнее он демонстрировал особые отношения с Соединенными Штатами — словно назло своим врагам. Садат стал любимцем западного мира — и врагом Востока. Жюри, составленное из таких признанных авторитетов, как Джина Лоллобриджида и Пьер Карден, включили египетского президента в десятку самых элегантных мужчин мира. Для арабского Востока это было уже чересчур…
Когда Садата убили, на Западе многие решили, что за этим стоит КГБ. Бывший государственный секретарь Соединенных Штатов Генри Киссинджер сказал тогда:»Не подлежит сомнению, что на Ближнем Востоке поднялась радикальная волна, подпитываемая советскими секретными службами…»
В реальности Садата убили сами египтяне.
Халед аль-Исламбули, старший лейтенант египетской армии, участвовавший в военном параде 6 октября 1981 года, остановил свой автомобиль прямо перед трибуной, где сидели руководители государства. Он бросил гранату и открыл огонь из автомата. Лейтенант и его сообщники были казнены после суда.
Старший брат убийцы, Мохаммад, был одним из руководителей египетской террористической группировки «Апь-Гамаа аль-испамия». После прихода талибов к власти в Кабуле, Мохаммад перебрался в Афганистан. Мать убийцы Садата Кадрия Мохаммад Али Юсеф жила сначала в Иране, где к ней относились как к матери героя. В Тегеране есть улица, названная именем убийцы Садата. Потом она обосновалась у старшего сына в Афганистане. 13 мая 2002 года ей разрешили вернуться в Каир.
Смерть Садата не привела к большим переменам в политике Египта. В отличие от Насера Анвар Садат более удачно выбрал себе преемника. Бывший военный летчик генерал Хосни Мубарак, спокойный и разумный, по существу, развивал то, что было заложено Садатом.
Избавление от насеровского социализма позволило Египту превратиться в достаточно благополучную страну со стабильной экономикой. Мир с Израилем не только вернул Египту Синайский полуостров, но и избавил от необходимости постоянно вооружаться и ждать войны. Испорченные после Кэмп-Дэвида отношения с арабскими государствами постепенно восстановились.
Но Египет долгое время оставался единственной арабской страной, установившей дипломатические отношения с еврейским государством. Трагическая судьба Анвара Садата остановила тех арабских политиков, которые тоже хотели бы принести своим странам мир.
Всех, кроме молодого ливанского президента Башира Жмайеля.
Глава девятая
Двадцать три дня президента Жмайеля
Захватив в 1967 году Голанские высоты, Западный берег реки Иордан и Синайский полуостров, Израиль получил границы, защищать которые было легче, чем прежние. Но у всякой победы есть оборотная сторона. Именно с этого момента начался активный палестинский терроризм.
Арабские страны пришли к выводу, что пока они не могут победить Израиль в войне, поэтому решение палестинской проблемы следует предоставить самим палестинцам. А палестинские боевики поставили перед собой задачу ослабить Израиль ударами изнутри и заставить его уйти с оккупированных территорий.
Первоначально оккупированныетерритории находились под жестким военным управлением. В декабре 1975 года министр обороны Шимон Перес предложил провести в следующем апреле выборы в городах Западного берега реки Иордан.
Перес исходил из того, что участие в выборах, демократическом процессе, даст палестинцам ощущение того, что они сами управляют своей жизнью, и это уменьшит ненависть к оккупантам. Министр обороны полагал, что если мэрами будут избраны консервативные и прагматичные политики, которые ориентируются на умеренную Иорданию, то они станут барьером против роста влияния радикальной Организации освобождения Палестины.
Но выборы на Западном берегу привели к неожиданному для израильтян результату. Не потому, что у правительства не было надежной разведывательной информации о происходящем на оккупированных территориях, а потому, что ее неправильно оценили. Министр Перес сам вскоре почувствовал, что промахнулся.
Популярностью среди палестинцев пользовались не те политики, которые хотели возвращения под власть иорданского короля Хусейна, как это было до июня 1967 года, а радикальные сторонники Организации освобождения Палестины и ее лидера Ясира Арафата, призывавшего к созданию самостоятельного государства палестинских арабов.
За четыре дня до выборов контрразведка Шин-Бет предупредила министра обороны Шимона Переса, что, скорее всего, победят кандидаты, которые поддерживают позиции ООП. Так и получилось. Отныне палестинские города на Западном берегу управлялись теми, кто поддерживал Арафата и жестко выступал против Израиля.
Это ухудшило и без того плохие отношения министра обороны Шимона Переса с премьер-министром Ицхаком Рабином.
Шимон Перес, как министр обороны, отвечал за ситуацию на оккупированных территориях, но контрразведка Шин-Бет подчинялась премьер-министру. Однако Рабин обиделся на Шин-Бет и ее нового начальника Авраама Ахитува, обвинив его в том, что тот работает на Переса, а не на премьер-министра.
Рабин потребовал от службы безопасности представлять ему не только выводы, но и саму разведывательную информацию.
Шин-Бет была страшно обижена, потому что она-то предупреждала правительство о ситуации на оккупированных территориях, но к ней не прислушались. Хотя некоторые офицеры Шин-Бет согласились, что они сконцентрировались на борьбе с террористами и пренебрегли изучением общей политической ситуации на оккупированных территориях.
Дурные отношения между Рабином и Пересом сделали жизнь начальника Шин-Бет Авраама Ахитува, вынужденного постоянно маневрировать, отвратительной.
А тут еще произошла одна неприятная история. Служащий-араб в иерусалимском отеле «Дипломат» обнаружил в ресторане секретный документ Министерства иностранных дел, оставленный Моше Данном. Даян уже не был министром, а всего лишь депутатом кнессета. Он завтракал в гостинице, за чаем читал документы и один из них оставил на столе.
Неофициальное расследование, проведенное Шин-Бет, выявило, что Перес по старой дружбе знакомил своего знаменитого предшественника с некоторыми секретными документами. Кто-то в контрразведке позаботился о том, чтобы об этом стало известно прессе.
Премьер-министр Рабин разозлился и приказал вычеркнуть Переса из списка получателей особо секретной информации. Потом, конечно, это решение было отменено, потому что Перес все-таки был министром обороны.
