Ибрахим Ругова создал первую политическую партию в крае — «Демократический союз Косово». Он призывал к ненасильственному сопротивлению сербским властям. Под его председательством Координационный совет албанских политических партий в Югославии на заседании в Приштине 12 октября 1991 года принял политическую декларацию о решении албанского вопроса из трех пунктов:
1. Республика Косово становится суверенным независимым государством.
2. В составе Югославии образуется Албанская республика с теми же правами, что и Хорватия, и Сербия.
3. Албанцы проводят референдум, на котором решают, хотят ли они присоединиться к Албании.
Какова была позиция самой Албании? Руководители страны держались осторожно. Президент Албании Сали Бериши говорил о том, что Сербия должна вернуть Косово автономию, которую Тито предоставил в 1974 году и которую потом отменили. И никаких призывов к отделению от Югославии! Эту позицию Сали Бериши радикальные косовцы во главе с академиком Реджепом Чося называли капитулянтской.
Попытку поладить с албанцами предпринял премьер-министр Югославии Милан Панич осенью 1992 года. Его правительство приняло программу действий в Косово. Панин сам встречался с Руговой. Но Панин быстро лишился своего поста. После его ухода сербское правительство перестало искать пути нормализации в Косово.
Правда, 1 сентября 1996 года Слободан Милошевич и Ибрахим Ругова неожиданно договорились о том, что албанские дети вернутся в государственные школы — после шести лет бойкота. Переговоры проходили при посредничестве представителей Ватикана. Со стороны Милошевича это был жест, рассчитанный на Запад. Его соглашение с Руговой так и не было реализовано.
Милошевич с откровенной издевкой говорил американцам:
— Косово всегда было сербским, за исключением короткого периода во время Второй мировой войны. Мы дали албанцам собственное правительство, собственный парламент, собственную библиотеку, школы и даже Академию наук. Разве вы, американцы, дали своим неграм собственную Академию наук?
Ситуация была такова. Сербское меньшинство держало в руках все — от полиции до бизнеса. Сто тысяч сербов находились в привилегированном положении — они управляли краем. Они жили среди двух миллионов албанцев, восемьдесят пять процентов которых вовсе не имели работы. В результате сербы могли жить только под охраной полиции.
В 1997 году в Косово появилась Армия освобождения Косово (АОК), которая начала борьбу против сербской полиции. АОК зародилась как марксистская повстанческая организация. Она не имела поддержки, пока через границу не устремилось оружие в Косово после хаоса в Албании.
Албания при Энвере Ходже была милитаризованной страной с огромными запасами оружия. После падения режима автоматы оказались единственным достоянием албанцев. Они стали торговать оружием. Некоторые пограничные деревни жили за счет контрабанды оружия.
В Армию освобождения Косово вступали молодые албанцы. Ее лидеры оспаривали власть над краем у Ибрахима Ругова, почти миролюбивого политика. Они считали, что винтовка рождает власть. Албанские боевики стали изгонять сербов из деревень. Огромная церковь в Приштине так и осталась недостроенной — это метафора трагической ситуации. Косовские сербы говорили, что они проиграли демографическую битву. Один серб приходился на девять албанцев. И сербы продолжали уезжать.
Сербскую полицию в Косово формировали не из местных сербов, как в Боснии или в сербской части Хорватии, а из тех, кого привозили из других частей страны. Полицейские просто боялись выходить на службу — их могли убить. На помощь власти пришли вооруженные силы.
Армия освобождения Косово, состоявшая из разобщенных отрядов, с которыми очень трудно вести переговоры и которых ни в чем невозможно убедить, была не так уж сильна. Югославские вооруженные силы легко могли уничтожить АОК, но для этого пришлось бы сгонять с мест местное албанское население. Это неминуемо привело бы к жертвам.
Долгое время в Косово было сравнительно тихо, и мир не обращал на этот регион внимание. О косовских албанцах почти не вспоминали. Поначалу и албанских боевиков было немного. Но в какой-то момент нервы у Милошевича или у его генералов все-таки сдали. И это понятно почему: Милошевича обвиняли в том, что он потерял Сербскую Краину, Боснию. Потерять Косово он не мог.
Как это всегда происходит на Балканах, перед кровопролитием вспоминают о старых обидах и преступлениях. Сербские руководители напомнили о том, что происходило здесь во время Второй мировой войны: албанцы служили нацистам и уничтожили сорок тысяч сербов. Что же удивляться, говорили сербы, что Армией освобождения Косово командует албанец, который дослужился до генерала в хорватской армии — еще одного врага сербов…
В начале 1998 года Милошевич отправил сербский спецназ с приказом провести массовую зачистку края и уничтожить повстанцев из АОК. Это была роковая ошибка. Но, казалось, кровопролитие еще можно остановить. Президента Милошевича пригласили в Москву и вынудили согласиться на отвод войск. Но уже албанская молодежь взялась за оружие. Албанские боевики врывались в города и стреляли в сербских полицейских.
Тогда Милошевич решил идти до конца — полностью уничтожить очаги албанского сопротивления. Хотя сербы, мужественно сражавшиеся во Вторую мировую войну против немцев, знают на собственном опыте, что одолеть партизанское движение, поддерживаемое народом, невозможно.
Военно-полицейская операция, проведенная сербскими силами, была быстрой и жестокой. Армейские части уничтожили базу АОК. У повстанцев оказались пулеметы и даже пушки — видимо, из Албании.
Но во время операции гибли и женщины, и дети. Европа забеспокоилась. Вся эта операция проходила под взглядами иностранных журналистов, которые в прямом эфире показывали механизм этнических чисток. Как это обычно бывает, страдали в первую очередь мирные жители, а не вооруженные албанские боевики. Из зоны боевых действий, из сожженных албанских деревень бежали крестьяне, оставшиеся без крова.
Часто, кажется, что партизаны проиграли, хотя на самом деле это не так. Национальные движения оживают в тот момент, когда их дело кажется проигранным. Это надо было иметь в виду и применительно к Косово — маленькому району на Балканах, который держал в напряжении всю Европу.
В начале июня 1998 года началась новая операция сербской полиции против АОК, которая контролировала теперь треть территории края. Ее численность уже превысила двенадцать тысяч человек.
Мир заговорил о Косово, когда начались боевые действия. Еще недавно американские дипломаты считали, что АОК — это террористы. Наблюдая за столкновениями между сербскими солдатами и полубандитскими формированиями косовских албанцев, мировое сообщество не знало, что делать. Дипломатам было ясно: если Косово отделится от Сербии, начнут рассыпаться все государственные образования на Балканах, начиная с Боснии, которую сдерживал только костяк международных сил. Но зрелище сожженных федеральными войсками домов в Косово изменило настроения.
Запад требовал от Милошевича прекратить военно-полицейские операции, дать беженцам возможность вернуться домой и вступить в переговоры с албанским меньшинством. Была принята соответствующая резолюция Совета Безопасности ООН.
