В июне 1999 года югославский парламент, который еще недавно голосовал за войну, безоговорочно принял все требования Запада. Югославия согласилась вывести свои войска и полицию из Косово, куда войдут международные силы и вернутся албанские беженцы.
Осталось много нерешенных вопросов, в частности, как именно Россия будет участвовать в миротворческих силах и какой будет дальнейшая судьба Косово. Но всех интересовал ответ на главный вопрос: почему президент Югославии Слободан Милошевич согласился на то, что еще недавно отвергал? Что позволило договориться и прекратить войну, которая продолжалась десять недель?
Милошевич понял, что должен капитулировать, как только Россия и НАТО достигли согласия и выработали совместный план. У него был шанс продержаться дольше, если бы в Москве взяли верх политики (и генералы), которые требовали оказать сербам не только политическую, но и военную помощь. Тогда бы война продолжалась, и погибли бы уже не десятки сербов, а многие тысячи.
9 июня 1999 года было подписано соглашение о выводе сербских войск из Косово. 10 июня натовские бомбардировки прекратились. Они продолжались семьдесят восемь дней. Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 1244, в которой подтвердил: после вывода сербских войск из Косово туда вводятся «силы международной безопасности».
В Сербии царило подавленное настроение. Когда Милошевич капитулировал, наступило внезапное отрезвление. «А за что мы воевали, — спрашивали себя люди. — Ради чего умирали? И как теперь восстановить то, что разрушено? На это уйдут годы, и понадобятся миллиарды долларов, которых у Сербии нет».
Сербия оказалась в руках политика, который, так или иначе, привел ее к катастрофе. Взбираясь на вершину власти, Милошевич обострил косовскую проблему. Он обещал ее решить в интересах сербов, но им пришлось оттуда бежать. Все, за что боролся Милошевич, оборачивалось трагедией.
Он обещал укреплять Социалистическую Федеративную Республику Югославию, но единое государство разрушилось, от чего больше других пострадали сербы. Когда Югославия начала рушиться, он выступил в роли спасителя сербов. У него была простая и эффективная стратегия. Он предупреждал сербов о неминуемом геноциде, а затем посылал войска, чтобы их защитить.
В 1991 году Милошевич отправил армию поддержать хорватских сербов. Совместными усилиями они отвоевали немалый кусок территории Хорватии и создали не признанную республику Сербская Краина.
При российским посредничестве удалось договориться о предоставлении хорватским сербам почти полной автономии. У сербов появилась возможность остаться на своей земле и нормально жить. Прошло четыре года, и хорватская армия вернула себе утерянные земли. Полмиллиона сербов были вынуждены бежать оттуда. Видимо, навсегда.
Милошевич помогал боснийским сербам в войне, которая шла несколько лет, снабжал их оружием, деньгами и давал указания, как действовать. Это была кровавая и грабительская война, построенная на этнических и религиозных чистках. На первом этапе войны сербы, имевшие превосходство в живой силе и технике, захватили большую часть территории Боснии и Герцеговины.
Международное сообщество предлагало один мирный план за другим. Все они были выгодны сербам, потому что оставляли в и руках значительную часть территории республики. Милошевич говорил «нет», а тогдашние лидеры боснийских сербов Радован Караджич и генерал Младич верили, что смогут занять всю Боснию. Но соединенные силы боснийских мусульман и хорватов окрепли и перешли в контрнаступление.
В этот момент Милошевич, стараясь поладить с Западом, заставил боснийских сербов смириться с Дейтонским мирным планом — на условиях, худших, чем они могли иметь.
То же самое произошло вокруг Косово. Милошевич сначала решительно отверг мирный план и тем самым втянул страну в разрушительную войну. А потом все равно согласился с тем, что от него требовали…
За годы правления Милошевича территория, на которой сербы могут чувствовать себя свободно, постоянно сокращалась. До Милошевича это был самый процветающий народ на Балканах, а в конце его правления оказался у разбитого корыта — с чувством ущемленной национальной гордости и горечью за постоянные поражения и провалы. Сербы остались одни, практически в полной изоляции.
Вот когда стало ясно, что Косово для сербов потеряно. Многие албанцы были убиты во время военно-полицейских операций. Восемьсот пятьдесят тысяч бежали из Косово не сколько от натовских бомбардировок, сколько от сербской армии, полиции и каких-то банд — они уже не хотели жить под сербским управлением. Беженцами стали и косовские сербы, которые боялись мести.
Все прежние варианты договоренностей предполагали только автономию для косоваров. Но как европейцы могли бы помешать албанцам требовать независимости?
Международные силы, вступив в Косово, столкнулись не с сербскими партизанами, которые могли бы попытаться отомстить натовцам, а с албанскими боевиками. Армия освобождения Косово была распущена, но албанские боевики объединились в корпус защиты Косово.
Косовские боевики продолжали исподтишка убивать сербов — в основном для того, чтобы их запугать и сделать совместную жизнь невозможной. Международные силы не в состоянии были их защитить. Теперь уже двести тысяч косовских сербов стали беженцами. Вернуться было страшно. Да и нормальная жизнь в Косово так и не восстановилась — работы нет, жить не на что.
Косовские албанцы были довольны. Чем больше сербов уехало из Косово, тем было лучше. Сербия лишилась рычагов влияния на ситуацию в Косово. Она могла рассчитывать только на помощь международного сообщества. Оно в ту пору гарантировало, что Косово останется частью Сербии. Обещало создание условий для экономического развития. Рассчитывали, что со временем косовские сербы и косовские албанцы преодолеют старую вражду.
Прыжок на Приштину: игра на грани войны
В России был праздничный день, и мало кто знал, что страна — на грани военного конфликта со странами НАТО. Российские и натовские солдаты были готовы стрелять друг в друга… Теперь всю историю можно восстановить по запискам главных участников той драмы.
Зти события развернулись в июне 1999 года, когда российские десантники тайно были переброшены на аэродром Приштины, главного города Косово. И на той, и на другой стороне нашлись генералы, которых война не пугала.
Генерал-полковник Леонид Ивашов, который в ту пору занимал пост начальника главного управления международного военного сотрудничества Министерства обороны, вспоминает:
«Вопрос о возможности вооруженного столкновения с натовцами мы отрабатывали еще на стадии принятии решения о броске в Косово. Был и еще один вариант, запасной: лететь в Белград и в случае боевых столкновений с натовцами провести блицпереговоры о совместном противодействии угрозе нашим миротворцам.
Мы хорошо знали настроения сербских военных: они были готовы развернуть войска в южном направлении и войти в Косово. В этом случае натовцы оказались бы перед перспективой наземной операции, которой они страшно боялись. Тем более что армия Югославии с удовольствием отомстила бы агрессорам и за жертвы, и за поруганную честь. Да еще в братском союзе с русскими. Этот аргумент стал решающим…»
