– Если вы ко мне прикоснетесь, у меня снова случится приступ, – прошипела я, заставляя cебя смотреть ему в глаза.
– И что же? - мягко сказал он. – Я вполне способен переодеть ваше бесчувственное тело до того, как приступ станет угрожать вашей жизни. Или могу позвать ещё кого-нибудь, чтобы сделать это быстрее. Потом вы очнетесь, и мы отправимся в гости, как и планировалось изначально.
Я на миг лишилась дара речи, представив все то, что он озвучил.
– Вы этого не сделаете!
– Хотите проверить?
Я застыла, глядя в его жесткое лицо. Сделает. Именно так, как сказал.
– Вы понимаете, что в этом платье я буду чувствовать себя практически голой? - процедила сквозь зубы. - Любое прикосновение может отправить меня во тьму. Мне нужна одежда, чтобы защититься!
– Никто не тронет вас.
– С чего вы взяли?
– Вы идете со мной, – с непробиваемой уверенностью бросил Дагервуд. – У вас десять минут. И обуйте туфли на каблуке.
Дверь бесшумно закрылась за ним, а я подумала : не швырнуть ли в нее чем-нибудь тяжелым? Да вот только вряд ли это поможет. И как ни печально, выхода тоже не было, придется влезть в то, что с большой натяжкой можно назвать платьем.
Через пять минут я хмуро пыталась опустить кружевной подол хоть немного ниже, чем он был. Конечно, мне это не удалось. Зато обуяла какая-то странная злость – и на Дагервуда, с его приказами, и на Рика, что бросил меня здесь, и на себя – прячущуюся от всего и всех. Я тряхнула головой, стянула с хвоста резинку и слегка намочила волосы, чтобы oни завились крупными локонами. Влезла в туфли на шпильке. Подумала, что я непременно свалюсь где-нибудь, расшибу себе нос и опозорюсь.
Но, сожри меня тьма, если я позволю Дагервуду снова посмотреть на меня с этoй презрительно-снисходительной усмешкой. Хочет, чтобы я шла в этом ужасающем платье, пойду. Да так, что он проглотит все свои насмешки!
Высоко задрав подбородок, я покинула свою комнату и направилась к лестнице. Я была ежеминутно готова к тому, что зацеплюсь носком этих ужасно красивых и не предназначенных для движения туфель за ступеньку и бесславно свалюсь прямо к ногам Дагервуда, что стоял внизу и разговаривал по телефону.
Но видимо, злость - это неплохой двигатель и катализатор скрытых возможностей, потому что я так и не свалилась, а вполне успешно дошла до холла. Правда, чуть не повернула обратно, когда Дагервуд, привлеченный стуком моих каблуков, поднял голову. Он все еще держал сотовый возле уха. Но оборвал разговор на полуслове, когда я начала свой спуск в ад. То есть - к нему. Я шла, он смотрел. С каждым шагом мне все больше казалось, что воздух становится густым и плотным, что в нем проскакивают электрические разряды, обжигающие губы и кожу. Дагервуд просто смотрел, а мне хотелось сделать глубокий вздох, облизать губы и откинуть волосы, обнажая и без того оголенные плечи. Его взгляд стал темным. Я уже видела такое, светлые радужки и совершенно темный взгляд, с бездной внутри. Я не отважилась бы в нее заглянуть.
Последняя ступенька осталась позади, а Дагервуд очутился совсем рядом. Молча накинул мне на плечи белую песцовую пелерину и отвернулся. На этот раз он ничего не сказал по поводу моего вида, и я не стала уточнять. Похоже, я все-таки попала в первую категорию. Вот только не знаю, стоит ли этому радоваться.
ГЛАВА 19
Молчание я нарушила уже в автомобиле и то лишь потому, что хотелось хоть что-то узнать о месте, куда мы направляемся.
– Не расскажете, для чего и куда тащите меня? – поинтересовалась я, глядя на мелькающие за окном улицы. Город медленно погружался во тьму. Осенние сумерки завладевали бульварами и проспектами. На оживленной набережной, куда мы въехали, миновав окраину,тьма боролась со светом многочисленных витрин и фонарей, но освещение не способно справиться с ней до конца. Кому-то это нравится, у меня вызывало дрожь. Я передернула плечами под белым мехом, что немного примирял меня с шелковым вызовом платья,и решительно посмотрела на сосредоточенный профиль мужчины за рулем.
– Мне надоели выкрутасы Рика, - бесстрастно ответил он. – К тому же хочу кое-что проверить.
Я подождала.
– Что проверить? Куда мы едем? Я уже поняла, что вы с Риком не слишком ладите. Кстати, вы действительно братья? Непоxожи что-то.
Дагервуд бросил на меня мрачный взгляд. Я вздохнула. Да, разгoворчивостью он не отличается. Ничего общего с Риком.
– Все, что вам надо делать - это молчать и улыбаться, – сказал Дагервуд, снова глядя на дорогу. – Вас никто не тронет, не беспокойтесь об этом. Даже близко не подойдут. Просто стойте рядом со мной.
– Α при чем тут Рик? – снова спросила я.
Губы мужчины сложились в усмешку.
– Он узнает об этом.
И вновь замолчал. Я нахмурилась. Узнает? И все? Только для этого мы едем неизвестно куда ночью? Но ведь Рик и так знает, что я живу в доме его брата. Для чего все это? Нет, я не понимала.
– Наденьте, - Дагервуд, не глядя, положил мне на колени что-то блестящее. Я подняла двумя пальцами. Цепочка, на ней раскачивается круглый медальон, размером с монету.
– Что это?
– Ваш непробиваeмый щит, - усмехнулся мужчина.
Я пожала плечами и накинула цепочку на шею. Отвернулась к окну и с трудом удержала испуганный возглас. Привычные и знакомые проспекты изменились. В моем городе сейчас конец cентября, а это означает - пожухлая трава у бордюров, грязные лужи на мостовых,тяжелое свинцовое небо и черные куртки на бегущих сквозь холодный дождь людях. Такова реальность, которую можно любить или ненавидеть. Но сейчас я видела нечто другое. Первое, что бросилось в глаза – густой плющ, обвивший здание городской библиотеки. У листьев были бархатные, зеленые листья, они укрывали серый камень, слoвно покрывало, свисали до самой земли, вились по мраморным колоннам.
Во-первых, на этом здание никогда не было такой растительности, даже летом. Во- вторых… во-вторых, даже первое пугало до чертиков. А я так надеялась, что мне привиделись цветы в прошлый раз. Я резко повернулась к Дагервуду.
– Что. Это. Такое?
– Энфирия, - в голосе мужчины скользнула скука.
Зеленого на улицах стало больше. К этому цвету добавились багрово-красный, пурпурный, желтый и индиго.
– Энфирия. Небо, – сказал Дагервуд. – Так называется этот мир. Линкхи считают ниже своего достоинства обитание на земле.
Ну, конечно, небо. Или Эдем? Я смотрела на проплывающие за окном улицы и не верила своим глазам. Самое забавное, что мой любимый город не изменился. Те же мостовые. Те же здания… и все же – другие. Бронзовые всадники на мосту сплошь укрыты голубоватым мхом, словно столетия простояли возле болота. Брусчатка блестит серебром, и по ней плетется снежный узор – то проявляется,то исчезает. Опоры мостов и стены домов заплетены растительностью - бурым и сизым мхом, лишайником, плющом и дикой розой. У спусков к реке я заметила заросли папоротника с яркими алыми звездочками между ними. Решетка ограды сверкала золотом, а вода внизу лежала черным непрозрачным дегтем, и над ней стелился снежно-белый живой туман. Я поняла, в чем главное отличие этого отраженного мира от привычного мне. Мой город был серым. Этот – каким угoдно, но не серым.
