– Не-а, – Шорох покосился на меня. - Наоборот, приятнo. Они у нас чувствительные. Ну, когда дело касается поцелуев.
Я растянулась на боку рядом с оглотом, внимательно рассматривая его клыки.
– Здоровые какие, – оценила я. – Можно потрогать?
– Ну давай, – хмыкнул Шорох.
Придвинулась ближе и провела пальцем по выпуклому белому резцу.
– Не порежься, – фыркнул Шорох. - Φу, мне щекотно!
– Ты же говорил – приятно!
– Этo когда целуют, языком трогают, а не пальцем елозят туда-сюда! – заворчал мой странный друг. Но в желтых глазах прыгали смешинки,и я сердито ткнула его в бок кулаком.
– Врешь!
Шорох захохотал и пнул меня, отчего я свалилась на одеяло, и мы покатились, в шутку мутузя друг друга. Кстати, парочка его тычков оказались вполне ощутимыми, правда и я не поскупилась на затрещины. Устaв от хохота и потасовки, мы вновь растянулись на одеяле.
– Расскажи мне еще о стае, - протянула
я, глядя в стремительно темнеющее небо, перечеркнутое пролетающей стаей птиц.
– Расскажу, – Шорох потянулся. - Но давай-ка возвращаться, драчунья. Дождь начинается…
***
– Занят, – рявкнул в трубку Дагервуд.
– Влад, я уловил картинку. Это Виктория,
– осторожно начал Инис.
– Что с ней? - мгновенно подобрался Дагервуд.
– Все в порядке. Она жива. Хм… Виктория в поселении оглотов, с тем щенком…
– В чем дело? - разозлился Влад.
– Они целуются. И кажется, собираются заняться сексом. Это то, что я увидел глазами птиц. Мне что-нибудь сделать?
– Нет, – без малейшей эмоции ответил Вершитель. - Ничего не надо делать, Инис.
***
Оказывается, оглоты очень не любили мочить свою шкуру! Стоило первым каплям упаcть на крышу, как Шорох по-девчоночьи взвизгнул и бросился в дом, пригибая голову и недовольно фыркая! Я, хихикая, устремилась следом.
В комнате Шорох расположился на своей кушетке, я же бродила, рассматривая потрепанные книги в шкафу, сваленную грудой одежду, вытянутый мяч из черного каучука и плакат на стене, с которого подмигивала пышногрудая клыкастая красотка, вертясь из стороны в сторону.
Да уж, в любом мире и независимo от наличия шерсти и клыков, молодой парень повесит на стену такую пошлую картинку!
На крыше послышался глухой удар. Мы с Шорохом вскочили, но сказать ничего не успели, потому что уже через минуту свет окна заслонила мощная фигура, и в комнату спрыгнул мужчина. Полы черного пальто взметнулись, разбрызгивая капли дождя. Выпрямившись, Дагервуд отшвырнул в стороны Шороха и, схватив меня за шею, прижал к стене.
– Если тебе надо с кем-то потрахаться, ты будешь делать это со мной! Поняла?– прорычал он мне в лицо.
Я опешила, но лишь на мгновение. Злость на него вернулась моментально, стоило заглянуть в эти серые глаза с расширенным зрачком.
– С вами я больше ничего не буду делать, ясно вам, господин Дагервуд? Не смей прикасаться ко мне!
Шорох ударил пожирателя палкой по голове. Ну, попытался. Влад отклонился и снова отшвырнул парня, даже не отпуская меня.
– Что в слове «возвращайся» вам было непонятно, Виктория? -процедил он мне в лицо.
– Что в словах «горите в аду» не понятно вам, господин Дагервуд?! Оставьте меня в покое!
– Чтобы ты могла продолжить развлекаться
с этим щенком?
– Не ваше дело, с кем я развлекаюсь!
– Еще как мое! Только посмей к нему прикоснуться!
– Посмею! Я буду делать то, что захочу. И отпусти меня!
– Только попробуй.
Озарение осветило мой разум, затянутый пеленой злости и обиды.
– Бог мой… Да вы ревнуете. – Я глазам своим не верила. Он? Ревнует? Поэтому его трясет от злости?!
– Ви, может, позвать кого? – смущенно спросил Шорох, топчась у двери.
– Уйди! – заорали мы одновременно с Дагервудом.
– Мать моя зубастая, – пpисвистнул оглот. – Вершитель. Не признал сразу…Ну,тогда я пошел, да?
Но о парне уже все забыли. Мы смотрели друг на друга, тяжело дыша, как дышат враги, желающие убить. Или любовники, желающие сойти с ума в объятиях…
– Ты пойдешь со мной, – припечатал Дагервуд. – Надоело ждать, когда ты одумаешься. Похоже, вас надо тащить за волосы, так, Виктория?
Он разжал ладонь и посмотрел на мою шею. И снова схватил, на этот раз – да, за волосы. Га-а-ад!
– Метка? Что за обет ты дала?
– Целомудрия! – озлобилась я. - Не ваше дело!
– Говори!
– Иди ты к дьяволу! Ненавижу тебя!
– Целомудрия, значит? – прищурился он. Рывком прижал меня к себе. – Отлично. Обожаю заниматься сексом с… целомудренными.
– Я ничем не буду с тобой заниматься! – отрезала я, пытаясь вырваться из его рук.
– Думаешь?
– Уверена! – я извивалась, но, черт побери! Вырваться из хватки господина Дагервуда- это тоже самое, что из стальных клещей. Он развернул меня, прижав щекой к стене и не давая двигаться, сжимая мои ладони. Я лишь брыкалась, но от этого только явственнее ощущала его эрекцию, выпуклость, трущуюся о мои ягодицы. И самое поганое, что мне это дико нравилось… Выдохнула.
– Занимайся этим с теми, кого водишь в звездную чашу! Хоть заобнимайся! Отпусти меня!
– И кто здесь ревнует? – протянул он. Опустил голову и поцеловал мою шею. Тяжелое дыхание мужчины, его напряжение и такое явное, жадное желание кружило голову сильнее пойла из Логова.
– Отвали!– Я вывернулась и укусила его руку, как раз возле печати. Дагервуд втянул воздух и рассмеялся.
– Вот это ты зря.
Я прикусила губу, судорожно пытаясь думать. Но ничего не выходило. Я ощущала лишь биение крови внизу живoта, пульсацию и тянущее, мучительное желание. От мужчины пахло дождем и тем особым пряным арoматом, что сводил меня с ума. Его волосы были мокрыми, и я с трудом удержалась от желания коснуться их. Зато Влад уже не сдерживался -рванул собачку на молнии моих джинсов, дернул пряжку своего ремня. И провел пальцами по кружеву моих трусиков. Сдвинул их в сторону.
– Я устал тебя ждать, – тихо произнес он, поглаживая нежную кожу между моих ног. Вверх – вниз, пока не проникая глубже, но сводя с ума. Горячий язык прoшелся по шее и коже возле уха. Пальцы вновь коснулись внизу. – Устал, понимаешь? Я все равно никому тебя уже не отдам и уйти не позволю. Даже если сама захочешь…
