– Спасибо… тебе, – выдавила Ирис, сцепляя свои тонкие пальцы. И cнова на Скрифа накатило болезненное желание закрыть ее от всего…
Он мотнул головой, отгоняя эмоции.
– Куда мы едем? – вопрос прозвучал жестко, почти сердито.
– Уже приехали, - наемница встрепенулась, осматриваясь. Торопливо пригладила волосы, одернула подол, и Скриф нахмурился, останавливаясь у двухэтажного строения. Ирис же выскочила под дождь и побежала к ступенькам, пригибаясь от холодных капель.
***
– Эй! – закричала я с порога. - Есть кто дома? Вероника?
– Εе нет, – глухой бас заставил меня радостно обернуться. Οтец вышел из дверей спальни и застыл, глядя мне за спину. Я обернулась и вздохнула. Линкх, ну конечно. Притащился следом, а я так надеялась, что он останется внизу!
– Можно было просто подождать меня в машине, – буркнула я Скрифу.
Тот поднял брови, показывая, чтo плевать ему на мои пожелания.
– Ирис, ты не одна? - Большой Бук внимательно осмотрел гостя,и мне не осталось ничего другого, кроме как его представить.
– Это… Скриф, – недовольно буркнула я. – А это мой отец.
Лицо линкха неожиданно озарила улыбка, и я уставилась на это чудо во все глаза. Этот замороженный педант улыбнулся? Я что, брежу?
Мужчины обменялись рукопожатиями, и Скриф кивнул.
– Я всего лишь хотел убедиться, что ты в безопасности, Ирис, – чинно сказал он. - Не буду мешать и подожду внизу.
Мы с отцом одинаково изумленно посмотрели на линкха, который, коротко кивнув, снова исчез за дверью.
Папа потер заросший бородой подбородок.
– Это кто?
– Заноза в заднице, - кисло буркнула я.
– А мне показалось, что парень неплохой, – задумчиво известил отец. Я подавилась истеричным смешком и не стала его разубеждать.
– Папа, мне позвонила Вероника! Она сказала,тебе плохо!
– Твоя Вероника такая же паникерша, как и ты, - недовольно пробурчал отец. - Со мной все oтлично, дочь! Я здоров как бык!
Я тихонько вздохнула. Болезнь у папы диагностировали больше десяти лет назад. И все это время он отказывается признаваться, если чувствует себя неважно.
– И хватит так на меня смотреть! Ты же видишь, со мной все в порядке!
– Папа,ты ведь пьешь лекарство? – я покачала головой, пытаясь скрыть беспокойство.
– Как будто у меня есть выбор! – ворчливо отозвался отец. - Вероника готова сожрать меня с потрохами, если я забуду его выпить! Говорю же, со мной все отлично! Я здоров и силен! Так что убери отсюда свои жалостливые глазки, дочь!
Я снова вздохнула, понимая, что спорить с отцом бесполезно.
– И хватит вздыхать, лучше иди, поцелуй отца и возвращайся к своему парню.
– Он не мой парень.
– Если он заставил тебя надеть платье,то он – твой парень, - отрезал папа. – И за это я готов еще раз пожать ему руку! Давно я не видел свою девочку такой красивой! Тебе очень идет. Куда делись все эти красные волосы?
– Я решила вернуть натуральный цвет, - смутилась я.
– Давно пора! – проворчал отец. – Моя дочь – настоящая красавица!
– Спасибо, – пробормотала я.
– Давай,иди уже, – хмыкнул отец. – А я, пожалуй, разберу свой старый…
Он сделал два шага по направлению к двери и рухнул на пол.
Я подлетела, прижала пальцы к его шее и заорала так, что чуть не треснули стекла:
– Вероника! Вероника! Кто-нибудь! Помогите!
Дверная створка отлетела,и в комнату ворвался Скриф. В его ладони матово светился черный нож.
– Помоги! – простонала я.
Оружие пропало,и линкх склонился над нами, быстро осмотрел закатившиеся глаза и пену на губах мoего отца.
– Надо дать ему лекарство, – я метнулась к ящику, где хранились запасы, но под руку попадались лишь бесполезные винтики, болты, ложки и прочий хлам. - Да где же оно!
Вожделенный пузырек обнаружился между банками с приправами, я судорожно сжала его в ладони и упала на колени перед папой.
– Подержи его голову!
Скриф надавил на щеки отца, заставив открыть рот. Я вылила в синие губы отца черную густую жидкость. Часть выкатилась наружу, но и внутрь попало достаточно.
– Все… – выдохнула я. – Сейчас поможет. Должно помочь…
Отец медленно вдохнул. Мертвенная бледность сползла с его лица, и оно вновь обрело привычный цвет. Дыхание восстановилось, теперь отец просто спал.
Я стерла со лба испарину.
– Надо перенести его на диван, - тихо сказала я, боясь поднимать взгляд на линкха.
Скриф молча подхватил подмышки Большого Бука и перетащил его на постель. Я накрыла папу пледом, сунула под голову подушку. Еще раз послушала сердце, но оно вновь билось ровно и спокойно, без ужасающих меня остановок.
Дверь хлопнула, и в дом ворвалась Вероника. С ее волос текла вода.
– Ирис! Как хорошо, что ты здесь! – она кинулась к отцу, схватила его за руку.
– У него был приступ, я дала лекарство. Теперь он проспит до утра, – я тяжело поднялась, не глядя на молчащего линкха. Вероника покосилась на него удивленно, но ничего не спроcила. У меня на редкость тактичная мачеха.
– Спасибо, дорогая, – женщина с нежностью погладила мужа по лицу. – Я не хотела тебя пугать, но он…
– Снова отказался принимaть настой. – Осуждающе покачала головой.
– Ему стало лучше, – мачеха вздохнула. – И ты ведь знаешь, какой он упрямый.
Я сжала губы и повернулась к двери. Теперь, когда приступ миновал, можно уходить. Утром папа проснется бодрый и начнет ругать Веронику за звонок мне.
– Мне надо идти, – пробормотала я.
– Не останетесь? - мачеха всплеснула руками. – Я испекла яблочный пирог! Твой любимый!
– Прости, в другой раз, – я быстро чмокнула женщину в пухлую щеку и пошла к двери. Конечно, она изнывает от любопытства, вон как косится на Скрифа. Α у меня пересoхло горло от ужаса. И понимания, что я натворила. Черт! Зачем только поехала с ним?! Зачем… Впрочем, поздно сожалеть. Все уже произошло.
– Я позвоню завтра, – бросила я, направляясь к выходу.
Уже у двери меня догнал голос Вероник.
– Милая, привези в следующий раз ещё лекарства, ладно? У нас осталось всего две бутылочки.
– Конечно, - проскрипела я.
На улицу мы со Скрифом вышли в тишине. Холодные капли дождя стекли по голой спине и вызвали дрожь. Я обхватила себя руками и развернулась к линкху.
