Книга Русалка и миссис Хэнкок, страница 13. Автор книги Имоджен Гермес Гауэр

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Русалка и миссис Хэнкок»

Cтраница 13

Зал кондитерской являет собой истинный храм сахара, где решительно ничего не свидетельствует о пролитом поте и усердном труде его создателей, которые неустанно что-то парят, варят, снимают накипь, тщательно отмеряют ингредиенты, колдуют над блюдами. Здесь прохладно, все вокруг блестит и сияет; знатные господа и дамы сидят кучками за мраморными столиками, мило беседуя. На длинных полках вдоль задней стены теснятся бутылки с ликерами и сиропами всевозможных цветов и ароматов – бергамотовыми и мускатными, ярко-красными и нежно-розовыми; на прохладных мраморных стойках выставлены бокалы силлабабов с пышными шапками пены; а из заднего помещения нескончаемой чередой выносятся все новые и новые изысканные лакомства. Посетителям подаются полосатые желеи, сверкающие шербеты, замороженные шоколадно-кремовые бомбочки, башенки, мышки и кошечки. На стеклянных подносах на прилавке высятся груды пирожных и прочих сладостей: крохотные янтарные карамельки, тарталетки с полупрозрачным заварным кремом, сдобные булочки из фруктового теста, искусно скрученные в «узлы верности». Больше всего Анжелика любит меренги с цукатами – хрусткие облачка с апельсиновым ароматом, обсыпанные карминовой пудрой, дробленым миндалем, ягодами годжи и измельченными листьями златоцвета.

– Прямо как драгоценные камни, – вздыхает она. – Восхитительно вкусные маленькие карбункулы. Я возьму домой немного.

По атмосфере, установившейся в зале, Анжелика догадывается, что все на нее смотрят и прислушиваются: теперь разговоры за столиками текут не столь оживленно, как в первую минуту ее появления, и когда она направляется к стойке с фруктами, то явственно слышит шорох платьев и шейных платков, владельцы которых слегка перемещаются на своих сиденьях, чтобы не потерять ее из виду. Кондитеры, чей главный талант состоит в умении соединить фрукты с алкоголем, сахаром и кремом, все же достаточно разумны и практичны, чтобы предлагать своим посетителям отборные дары лондонских садов и теплиц также и в натуральном виде: персики и сливы, чуть не лопающиеся от спелости; плотные гроздья красной смородины; блестящие налитые плоды клубники; сочные дыни, источающие волны терпкого, медового аромата; ананасы, затейливо обвитые виноградными лозами.

– Ах, ананасы! – взвизгивает Анжелика. – Белла! Хочу ананас!

– Так утоли свое желание.

Анжелика заливается румянцем (что придает прелести любой женщине, а обладательнице столь соблазнительных пышных форм – тем более) и понижает голос до жалобного шепота:

– Элиза не одобрит.

– Элиза тебе не указ, – шипит Белла. – Купи ананас.

– Она говорит, подобные покупки – деньги на ветер.

– Ну, такая у нее работа, вести счет деньгам. Если бы в свое время тебе не потребовалась помощница, она бы до сих пор шила простыни на чердаке.

– Ой, но Элиза страшный деспот во всем, что касается кошелька. Говорит, что в нашем… – Анжелика наконец-то произносит эти слова, – нынешнем положении мы должны отказаться от всяких излишеств.

– Ну и дура твоя Элиза. Ты можешь от многого отказаться, но только не от излишеств. Неужели она хочет, чтобы все видели и знали, что ты питаешься одной гороховой кашей? – Белла вздыхает. – Ладно, ничего не попишешь. Остается единственный способ заполучить ананас.

Губы Анжелики вздрагивают в озорной усмешке.

– Ты серьезно? Думаешь, получится? После столь-то долгого перерыва?

Анжелика незаметно озирается кругом, проверяя, привлечено ли к ней внимание присутствующих. Да, все до единого посетители украдкой поглядывают на нее, не только женщины, хрустящие миндальным печеньем, а и мужчины тоже, среди которых она замечает нескольких джентльменов высшей пробы.

Анжелика глубоко вздыхает.

– Обожаю ананасы! – восклицает она с очаровательным кокетством. Глаза Беллы лучатся смехом, и Анжелика продолжает с еще большим воодушевлением: – Превосходнейший из всех фруктов, по-моему! Ах, как бы мне хотелось ананас, чтобы всласть полакомиться дома!

– Пойдемте отсюда, миссис Нил! – громко требует Белла, гадливо передергиваясь. – Видеть не могу эти богомерзкие плоды! И не потерплю такой пакости в своей карете!

– Ах, да неужто же вы лишите меня удовольствия?

– Да, мадам, именно что лишу! Сегодня обойдетесь без ананаса. – Обе поворачиваются прочь от прилавка; миссис Фортескью вскидывает бровь и шепчет: – Отлично сыграно!

– Думаешь, сработает?

– Подожди – и увидишь.

Глава 5

За тридцать лет мистер Хэнкок изучил как свои пять пальцев все кофейные дома вокруг Биржи, а потому почти сразу принимает решение, в каком из них он выставит русалку. Это была любимая кофейня его отца, и для людей с долгой памятью и умеренным воображением она по-прежнему сохраняет репутацию заведения, где можно случайно подслушать серьезные беседы на различные биологические темы. Уровень дискуссий ныне уже не такой, каким был когда-то, ибо ведут их преимущественно пожилые торговцы, гордящиеся научным складом своего ума, – а какой более или менее состоятельный человек в наши дни не мнит себя ученым? Кофейня называется «Ананас».

– Такое название, – говорит хозяин, мистер Мюррей, – она получила потому, что была первым в Лондоне заведением, где можно было отведать сей экзотический фрукт. С тех пор мы показывали здесь великое множество разных диковин, ко всеобщему удовлетворению. У нас выставлялась и мисс Джерми, черная в белых пятнах, как корова. И паренек, у которого вместо ног руки, а вместо рук ноги, царствие ему небесное; и африканская маска, на которой лежит страшное проклятие; и маленькая белая лисичка… Погрызла стенные панели, – с сожалением добавляет он. – Я возьму с вас залог на случай порчи имущества.

– Не думаю, что это существо причинит вам подобные неприятности.

– Хм. Такое я уже не раз слышал. А чем оно питается? И какого размера бак для него нужен?

– Так оно же не живое.

Мистер Хэнкок запеленал русалку в индийскую шаль, некогда принадлежавшую его матери, и сейчас, в конторе кофейного дома, разворачивает ее не без торжественности. Вопреки его ожиданиям, мистер Мюррей не выказывает ни малейшего удивления. Он смотрит на русалку так, будто видит перед собой нечто не более необычное, чем ведро яблок, хотя из вежливости вытирает ладони о бриджи, прежде чем взять ее в руки.

– Ага, понятно, – произносит он. – Что-то вроде морского гоблина, да? Я бы это так назвал.

– Оно выглядит жутковато. Как вы полагаете, народ пойдет на него смотреть?

– Почему бы и нет? Чудо природы есть чудо природы. – Мистер Мюррей с рассудительным видом похлопывает пальцем себя по носу. – По моему разумению, чем уродливее, тем притягательнее. Люди не прочь немного попугаться, когда знают, что внизу смогут спокойно поесть пирога и посудачить.

– Значит, берете?

– Почему бы не взять? Назовем эту тварь русалкой, заманим народ. Двадцать процентов от выручки – мои.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация