Ведьму уговаривать долго не пришлось – она юркнула в ванную комнату. А Алекс призвал на помощь все свои навыки адвоката, тайного агента Темного Департамента и просто интригана-любителя, чтобы вытащить из обезумевших ведьм связный рассказ о случившемся.
В подлинность Егора Бертилова, который встретился Лиле, Алекс поверил, когда ведьмы упомянули о жалком и болезненном состоянии великого тролля. Все фантомные копии Морока обычно пребывали в отличном настроении и успешно портили его окружающим.
– Где ваша главведьма? – раз в сотый переспрашивал вампир, но ответа так и не добился.
К семи часам утра ситуация в зловоротне Алекса немного стабилизировалась. Во всяком случае, ведьмы перестали голосить, хотя дом вампира не покинули. Они издавали тревожный гул, рассевшись на полу квартиры и на ступеньках в подъезде.
Больше всего Алекса злило, что туалет захватил косматый ведьмак с вороньим гнездом на голове. Он заперся изнутри и жег вонючие пучки трав, завывая при этом защитные заклинания. Другой нервный колдун сооружал на вешалке в прихожей «обережный алтарь», который был утыкан волчьими клыками и перьями, звенел колокольчиками и цеплялся за каждого, кто проходил мимо.
– Уважаемые, мою зловоротню не громить! – рычал вампир, видя, как стены и двери покрываются защитными рунами, а на полу, безжалостно царапая паркет, ведьмы ножами чертят круги.
Однако взывать к благоразумию было бесполезно. Ведьмы начали обустраиваться в вампирском жилище, расстилать плащи в нацарапанных на паркете кругах и укладываться там поудобнее. При этом они не переставали скандалить друг с другом и перемывать кости семейству Костровых.
– Лилька – пигалица, малявка, – не унималась рыжая ведьма. – Думает, что окрутила самого Морока, так теперь будет в шоколаде. Вцепилась зубами, щучка! Нужна она ему очень…
– Морок любит ту, которая во Тьме, – отозвалась дрожащая колдунья из другого угла кухни. – К тому же он тролль, а тролли однолюбы.
– Вот ему прямо в руки ее и сдадим, пусть расправится с ней, никто не пожалеет! – проскрипела старуха.
– Это уж точно, никто. Костровым давно пора…
– Ведь посмотреть не на что, мелкая и невзрачная. Разве что косметики на лицо поярче намажет да нос задерет повыше, – фыркнула рыжая.
– А вам и это не поможет, злыдни, несмотря на все заговоры для красоты, которыми вы обвешаны! – огрызалась Лиля, высовывая нос из ванной и тут же захлопывая дверь.
– Дамы, я бы попросил склоки перенести на другое время и в другое место! – пытался угомонить их Алекс, но ведьмы умели переругиваться гораздо яростнее, чем домовые семейки, а Лиля в искусстве скандалить и злословить превосходила всех остальных.
– А вам не кажется, что запахло цветами?! – истерически выкрикнула вдруг одна из женщин. – Я помню, когда Морок запер всех нас в парке, тоже повсюду была сирень и…
– Да замолчи ты, Татьяна, не каркай! – рявкнула на нее другая ведьма. – Здесь он нас не тронет, а эту Кострову мы просто выдадим на блюдечке, когда Морок явится. Пусть ему и рассказывает про свои гениальные планы! – И в поисках поддержки она взглянула на Алекса.
Тот сидел на подоконнике в кухне, штурмуя скайп по ноутбуку, набирая без конца номер Даши в телефоне и уже подумывая, не послать ли к ней сотню-другую пауков.
– Страшно вспоминать, какое чудовище этот Морок, – расплакалась вдруг старая ведьма Тамара. – Мне до сих кошмары снятся, я просто сразу умру, если снова его увижу. И не только я – второго приступа безумия никто из нас не переживет…
– Да где ваша главведьма, черт возьми?! – сердился Алекс, слыша в трубке только «абонент тайного мира в данный момент недоступен».
Ему приходилось то утешать, то прикрикивать, то искать дополнительные одеяла и подушки, то демонстрировать пауков на потолке – чтобы ведьмы удостоверились в наличии защитной нежити и прекратили рыдать.
Приступ острого психоза случился у ведьм снова, когда они попросили кофе и увидали чашки, подаренные Алексу студентами Носферона. Выбирали кофейный сервиз романтичные первокурсницы-кикиморы, поэтому на чашках и блюдцах, как назло, красовались букетики ярких цветочков. Новых истеричных воплей вампир не выдержал и покинул свою зловоротню через окно.
* * *
С крыши «сталинки», в которой обитал Алекс, открывался отличный обзор на город: за дальними домами на востоке чуть светлело, а прямая стрела Московского проспекта простиралась в мутные сумерки вереницей оранжевых уличных фонарей.
Июльская ночь выдалась теплой и безветренной, даже машин было маловато – то ли город обезлюдел из-за дачников, то ли вмешались какие-то другие силы.
Алекс даже не удивился, заметив на окрестных крышах движение: паучья нежить приводилась в боевую готовность, хотя сам он участия в этом не принимал.
Темнейший и его верный друг Герка появились неслышно, и Алекс поздоровался кивком, не отрывая взгляда от предрассветного города.
– Что, у тебя стало тесновато? – небрежным тоном поинтересовался у брата Гильс. – Отцовский дворец пустует, можешь перекантоваться там.
– Ливченко в своем блоге хвалится, что выгнал самого Муранова из его зловоротни при помощи ведьм, – добавил Герка. – Я этого домового поймаю когда-нибудь и интернет ему оторву.
– Дурдом «Ведьмовские зори» в полном разгаре, – буркнул Алекс. – Какая-то мелкая девчонка, о которой никто никогда не слышал, типа она ведьма, вдруг умудряется поставить на уши сначала Бертилова, потом Ведьмовство, а теперь уверяет, что у нее есть план, который захотят услышать Морок и Темнейший. Да еще и намекает, что все мы тупицы. Вот что это такое?!
– В вампирских боях иногда такое бывает, – задумчиво отозвался Гильс, глаза которого впервые за многие дни ожили и пульсировали огнями. – Вроде как все уже заранее расписано, кто кого победит, есть фавориты, у которых и войска нежити о-го-го, и тренировки… А вдруг вылезает пацан, которого не знает никто, и месит противников каким-то своим способом, разработав уникальную тактику боя.
– Ну да, бывает… – согласился Алекс, с досадой отметив, что, кроме драк, им, вампирам, сравнить эту ситуацию больше не с чем. – Только это может оказаться ерундой, и тогда девчонку просто перемелет во всей этой мясорубке, если движуха начнется. Где Дашка, черт бы ее побрал?!
– Ждет на Московском проспекте, – пожал плечами Темнейший. – Гремит какими-то оберегами, пообещала гром и молнию, если ей помешают. Бертилов действительно движется сюда, нежить его чует.
– Так, – Алекс огляделся вокруг. – Если она собирается сцепиться с Егором, то ничего хуже и придумать невозможно. Попытается повторить свой трюк – будет эффектно, но вокруг дома́, в них люди спят.
– А мы-то на что?
Алекс, бросив взгляд на брата, отметил, что впервые за последние недели беспросветное отчаяние Темнейшего сменилось на интерес к происходящему. А это означало, что сейчас он ждал вовсе не очередной драки, а чего-то совсем другого.
