– Да уж, стремительный взлет карьеры, – с едва заметной долей иронии отозвался вампир. – И раз уж вы теперь посвящены во многие дела Верховной ведьмы, я хотел бы понять, насколько опасно ей оставаться в зоне удара этим вашим проклятием.
– Если выстрелить из оружия, тело всегда ощутит отдачу. Так же и с проклятием: на магическом жаргоне это называется «откат», – Лиля понизила голос, будто в зловоротне их мог кто-то подслушать: – Но Дарью Романовну защитит новая Конвенция тайного мира. Так же, как и вашего брата, и Морока. Единственное, что нас сильно беспокоит, – все вампиры сразу.
– Это как понимать? – Алекс стоял к Лиле спиной у плиты, но напрягся, на секунду перестав помешивать кофе.
– Домовые не предсказывают беду, иначе бы все об этом знали. Но у нас, ведьм, есть чутье. Да и слухи ходят: что факультет в Носфероне чуть не взбунтовался, что после потери большей части армий в воронке многие из кровопийц затосковали. Ни один вампир не говорит об этом, но в глубине души… что там, Алекс? Вы же вампир.
– Глубина души у вампира неизмерима: падать до дна, пробить его и снова падать, – отшутился тот в ответ. – Но давайте оставим это, поскольку мы всегда были немного не от мира сего, нельзя забывать и о перерождении каждого, и о тяге невесть куда. Поговорим лучше о вас, уважаемая представительница колдующего народа. Вы же начнете готовить свою работу заранее, потому и приехали сюда? Или же дразнить кое-кого украшением на пальце?
– А где мой Егор? – кокетливо ответила Лиля вопросом на вопрос.
Алекс покачал головой и рассмеялся, разливая крепкий кофе по чашкам.
– Лилечка, я вижу, что вам нравится играть с огнем. Вы дерзки и самонадеянны, у вас психология настоящей ведьмы, вы умны не по годам. Именно вам принадлежит идея гениального плана, до которого не додумался никто из нас. Но сейчас в ваших руках чашка, из которой пила та, ради которой Егор скоро уйдет в неизвестность. Как бы мне необидно выразиться насчет ваших шансов? Что-то огромное в минусовой степени.
– Я не бегаю за жестокими парнями из темного народа, мамочка воспитывала меня правильно, – повела плечиком ведьма. – Вы меня не поняли. Всеобщие проклятия ведьм пора начинать уже сейчас, чтобы к моменту главного удара и Темнейший, и Егор были изрядно ослаблены, – это им уже объясняла Верховная. Чтобы рухнуло огромное дерево, его нужно подтачивать заранее, постепенно. Понимаете? Поэтому надо сделать вольты. Пряди волос нужны, кровь… это магическая рутина, так сказать, необходимые материалы. Вот… – Лиля вытащила из сумочки черный конверт с печатью. – Вот поручение от Верховной. Так где я могу найти своего драгоценного, чтобы выдрать ему клок волос?
Алекс остался серьезен:
– Егора вы найдете в Носфероне. Наверное, впервые я вижу, как этот раздолбай упорно и целенаправленно идет к своей цели. Знаете, он ведь пока не слишком хорошо разбирается в том, над чем неожиданно обрел безграничную власть. Невидимые жернова крутятся в мире, завеса дневного права незыблема, а он – как держатель ключа, замка от которого не находит. Это тяжело для него, вроде загрузки в голову непривычных знаний. А он делает вид, что остался прежним. Понимаете?
– Но ведь он не оброс чешуей и хвостами и не сыплет латынью или древнекикиморскими афоризмами направо или налево! – возразила Лиля. – Я убеждена, что в его светлой башке дурные жернова перемелют любые древние знания неизвестно во что. И если у Морока не будет рядом твердой женской руки, которая…
– Все-все, я вас понял, Лиля! – Алекс чуть не поперхнулся кофе. – Вопрос предельно ясен. Я предупрежу в Универе, чтобы вас там встретили погостеприимнее. И не забудьте показать предписание от Ведьмовства.
– Большое спасибо, и к обеду не ждите! – И с этими словами ведьма упорхнула, оставив Алекса в задумчивости допивать кофе.
* * *
В Темном Универе к полудню вовсю шли занятия: атриум был занят лекцией по носфераторике, на кафедрах трудились тролли, без конца создавая фантомы и купольные непрогляды под руководством Горана Горановича, валькеры штудировали теорию опасных виражей при боковом ветре.
С кафедры Валькируса доносились смех и анекдоты из жизни летучих, которыми Ян Вячеславович щедро сдабривал сухие математические расчеты с чертежами направлений ветра и положения угла наклона крыльев.
Тем временем в хозяйственной подсобке, что таилась в самом дальнем уголке Универа, царило редкое и непродолжительное перемирие: завхоз с охранным домовым не дрались, а мирно беседовали, коротая обеденный перерыв с бутербродами и кипящим чайником.
– Учебный день, все по кафедрам да по аудиториям, – проворчал Фобос Карлович, обстоятельно налив чай сначала себе в фарфоровую чашку, а затем охранному домовому – в чугунную. – А вампиры усвистали куда-то с этим молодым Темнейшим. Видите ли, у него вышел конфликт с профессурой Носферона, и он теперь избегает занятий. Якобы у них боевые тренировки, они не хотят разрушить Универ. Что вы думаете о том, что затеял наш правитель и этот, второй… кошмарный Бертилов?
– Похвальное весьма рвение, – проскрипел Буян Бухтоярович сквозь зубы. – Пущай провалятся обои в Тьмущу, тудамси им и дорога. Как и предрек посланец смертный, не возвернется один, но нашенскому миру токма лучшее будет. Отравлены они той девкой, вот тута… – Буян постучал себя кулаком по груди. – Вот тута травлены, не жильцы. Неужто нюх потеряли, дражайший Фобос? – И Буян впился в собеседника прищуренным взглядом из-под кустистых бровей.
– Мой нюх на месте, чего и вам желаю, – сурово ответил завхоз Носферона. – Между прочим, вы не единственный домовой на свете. Только говорить поперек Темнейшему не смеет никто. Если не вернется, то, говорят, братья и сестры вместо него будут, власть поровну разделят. Если не вернется Бертилов, то дневное право рухнет. Как я слышал, тогда власть ведьм на земле настанет. Ведьмы будут решать, видеть людям нас, темный народ, или нет. Потому эта хитрая бестия, Дашка Ивлева, и влезла в эту историю.
– Сто типунов на язык ваш змеиный! – взвился Буян Бухтоярович. – Ведьмищи вознамерились повелевать мною, самим Буяном Грозным?! Прокляну тыщи раз! Пущай токма сунутся мною покомандовать, так я им шваброй между бровищ звездану!
Старый домовой воинственно взмахнул шваброй, будто собираясь проткнуть ею невидимую ведьму, но вместо этого чуть не зашиб Дрину Веснич, которая заглянула в подсобку с обеспокоенным видом.
– Ай! – Кикимора едва увернулась, очень вовремя отпрыгнув назад. – Здравствуйте! Меня прислала Ада Фурьевна. Говорит, нужно срочно найти Бертилова. Не того, который сейчас у нее сидит на лекции по истории нечисти. Настоящего, ну… понимаете? К нему кое-кто пришел, хи-хи… – И Дрина не смогла сдержать смешок, прикрыв рот ладошкой.
– Зеленомордый паршивый баламут! – Услыхав про Егора, Буян Бухтоярович тут же забыл про ведьм. – Вчерась морочить меня вздумал, мерзопакостник! Так я спати ложуся, а кафтан мойный из шкафа вышныривает да сам гулять по комнате начал и кланяться, тьфу! Без злодея ентого не обошлось, точно говорю. А теперича на дне самое ему место, пущай и не всплывает! На дне он, на самом днище, докатилси!..
