Мимо метеоритным дождем проносились яркие росчерки снарядов, так что и в атмосфере пришлось серьезно маневрировать, что было сделать не очень-то просто. В атмосфере газового гиганта дули невероятно мощные ветра – порядка двух тысяч километров в час, так что при любом маневре в этом потоке трясло «Золотую рыбку» нещадно.
К счастью, на глубине, куда уже не добивала артиллерия преследователя, снаряды сгорали гораздо выше или взрывались, было чуть поспокойнее и ветер дул со скоростью от пятисот до тысячи километров в час, но появилась другая проблема – дикое давление. Костяной каркас живого корабля, сжимаемый со всех сторон, трещал, скрипел, но все же достаточно уверенно держал нагрузку. Кость сама по себе очень прочное вещество, а если ее еще дополнительно насытить бронесталью…
– Уф-ф, – выдохнул Роев. – Ушли…
– А толку-то? – устало выдала Эхинацея. – Они где-то над нами висят, и стоит только нам всплыть, как тут же ударят…
– Ну хоть на время спрятались, и есть возможность что-то придумать.
– Только думать нужно быстрее…
– Чего так?
– Ну, во-первых, они тоже могут что-то придумать, да хоть загрузят сверхмощными бомбами шаттлы и, окружив нас, подорвут на глубине, и нас банально раздавит ударными волнами… Я уже молчу о том, что они могут вызвать специализированное подкрепление через Звездные Врата.
– А во-вторых?..
– Атмосфера тут не самая приятная… Очень высокая кислотность. Если не уничтожат враги, то мы тут сами растворимся.
– И сколько у нас времени, прежде чем это начнет доставлять реальные проблемы?
– Сутки, максимум.
– Понятно…
«Золотая рыбка», используя левитацию (с энергией тут проблем не было), неслась в ветровом потоке, а кислотная атмосфера делала свое дело, разъедая чешую, что обугливалась под действием кислоты. И все бы ничего, обуглился внешний слой и бог с ним, глубже реакция не идет, но нет, в атмосфере было полно пыли, что, словно сыпучий абразив в пескоструйной машине, стачивала внешний слой, и процесс обугливания чешуи начинался вновь и вновь.
Владислав и Эхинацея, понимая, что время утекает словно песок сквозь пальцы, лихорадочно пытались придумать какое-то решение, но получалось плохо.
Прямая атака будет отражена, и даже телепортационные прыжки не помогут. Ведь между прыжками требуется пауза, пусть короткая, но на близких дистанциях ее более чем хватает, чтобы взять «Золотую рыбку» на прицел и расстрелять из всех стволов.
– Нужно их как-то обмануть, причем так, чтобы даже псионы все приняли за чистую монету… – пробормотал Роев.
– Всплыть кверху брюхом?.. – невесело усмехнулась подруга.
– Хм-м… что-то вроде того.
– О чем ты?
– Нужно заставить их поверить, что мы на грани гибели…
– Но поскольку они псионы, то смогут поверить в это, только если мы действительно окажемся у этой черты, – сказала Эхинацея.
– В этом-то и заключается неприятная проблема. Нам придется пройти по самому краю…
– Что ж, надо так надо… – вздохнула она.
17
Крейсер «Секатор» наматывал круги над газовым гигантом, следуя за неясной меткой живого корабля, чтобы, улучив момент, долбануть из всех орудий по цели (когда корабль окажется в зоне уверенного поражения). Но пока такой возможности не представлялось, более того, корабль то и дело пропадал с экранов радара в районах, особенно сильно насыщенных энергией.
Сигнал то глушился мощными вихревыми бурями, в огромных количествах существующих на границах ветровых течений, там энергия атмосферного электричества бушевала так, что создавала сплошную засветку, то сам корабль, пользуясь этими мегагигантскими торнадо словно дверями, ведущими из комнаты в комнату, перемещался из потока в поток, резко меняя направление движения на противоположное.
Очередное сообщение о пропаже цели с экрана радаров никого особо не взволновало, такое случалось не раз и не два за эти часы наблюдения, так что привыкли. Но минута шла за минутой, а сканеры все никак не могли его засечь, что уже выходило за привычные рамки.
– Где он! Ищите его! – взбеленился Зарк Ламан. – Сканируйте космос, может, он выскочил из атмосферы планеты телепортацией!!
Но и космос был пуст. Как бы далеко ни прыгнул живой корабль с помощью телепортации, сканеры «Секатора» уверенно бы его засекли, очень уж совершенная техника стояла на крейсере.
– Мы нашли его! Он на другой стороне планеты всплыл!
Разведывательные дроны, что в огромном количестве вывалили на орбите и образовали сканирующую сеть над всей поверхностью газовой планеты-гиганта, не без труда, но все же засекли крохотную точку корабля в верхних слоях атмосферы. Тут охотникам повезло, потому как, будь у них оборудование хотя бы на поколение старее, и цель уже не обнаружили бы.
– Да его же там буквально растворяет! – засмеялся Зарк Ламан, увидев особенно хорошо получившиеся кадры, для чего пожертвовали один из дронов, что буквально нырнул в атмосферу навстречу цели и сделал особенно четкие снимки.
Живой корабль действительно представлял собой печальное зрелище, особенно по сравнению с тем, что было. Если раньше он сверкал золотой чешуей, то сейчас выглядел так, словно его продержали над открытым огнем, превратив в почерневшую головешку.
– Отлично! Нам даже почти ничего не надо делать, они сами подохнут! Загоняйте корабль на глубину всеми возможными средствами!
И крейсер начал носиться над планетой, не давая живому кораблю всплыть и получить хоть какую-то отсрочку и возможности восстановления.
Поскольку живой корабль то и дело маневрировал, перемещаясь из потока в поток, а потом телепортировался в те моменты, когда сканеры его не видели, что позволяло уйти на другую сторону планеты и там какое-то время восстанавливаться, то к этой своеобразной игре в прятки-догонялки привлекли псионов, чтобы те предсказывали хотя бы примерный район появления живого корабля, чтобы загодя начать маневр.
Ведь крейсеру, несмотря на свои сверхскоростные двигатели (да и помочь они по большому счету не могли, так как в основном использовались маневровые), требовалось какое-то время, чтобы цель вновь оказалась в пределах видимости, и времени требовалось достаточно много, так как в целях безопасности перемещаться приходилось по высоким орбитам.
А то, что низкие орбиты не безопасны, свидетельствовали разведывательные дроны, кои терпели крушение за крушением в те моменты, когда рядом с ними оказывался корабль. Этот живой корабль словно рыба-плевун, прямо из-под воды сбивающая пролетающих мимо насекомых водяными плевками, так и тут дроны сбивались своеобразными плевками пси-силы.
Но гибель дронов была не напрасна, это позволило определить примерную дальность псионического воздействия псионов-пилотов с помощью живого корабля, что в свою очередь позволило снизить орбиту крейсера, а это в свою очередь повысило скорость реагирования.
