53
Оказавшись на борту другого живого корабля, Эхинацея взяла его под свой контроль, что удалось сделать далеко не сразу, тот инстинктивно сопротивлялся внешнему воздействию, так что пришлось повозиться. Чем-то эту борьбу можно было сравнить с объездкой дикой лошади, только укрощение шло на ментальном уровне.
– Так-то лучше, малыш, – пробормотала она, после особенно жесткого удара, что нанесла по мозгам корабля, после которого он наконец смирился и стал подчиняться. – Будешь «Строптивым».
Через органы зрения «Строптивого» Эхинацея видела, что стаи живых кораблей действуют крайне сумбурно. Впрочем, чего еще ждать практически от неразумных тварей? Уже хорошо то, что хоть как-то координируют свои действия.
– Но это мы исправим… – Эхинацея послала ментальный зов, обозначив для стай-эскадрилий первоочередные цели. Благо «Строптивый» являлся одним из лидеров.
Ближайшие стаи с готовностью откликнулись на управляющий позыв и атаковали обозначенные цели. Главной же из них являлся один из кораблей РЭБ.
– Вперед, малыш!
«Строптивый» противиться не стал и, заложив крутой вираж, лег на курс, резко маневрируя и выходя из-под обстрела. Впрочем, плотность огня была столь велика, что избежать поражений не всегда получалось, но попадания пока держались энергозащитой и телесной броней.
Стаи-эскадрильи связали активным боем корабли прикрытия, и «Строптивый», показывая чудеса скоростного пилотажа, смог вплотную приблизиться к кораблю РЭБ.
Эхинацея, задействовав псионические силы «Строптивого», произвела самотелепортацию и оказалась на борту корабля РЭБ вместе с «Черной жемчужиной».
Артефакту, отключенному от энергосети «Золотой рыбки», катастрофически не хватало ресурсов, но имеющегося запаса все же оказалось достаточно, чтобы дать короткий импульс, выведший из строя всю электронику на корабле. Ненадолго, совершенные компьютеры быстро перезагрузятся, задействуют резервные мощности… Но им этой заминки должно было хватить.
– Атакуйте!
Живые корабли не подвели и переключились на ненавистный им корабль, что так бил им по мозгам, и вдруг замолчавший.
Корабль РЭБ, в один момент вышедший из строя и лишившийся энергозащиты, подвергся жестокому массированному обстрелу. Живые корабли его буквально «заплевали» снарядами. Увы, пробить его совершенную броню за кратковременную атаку, даже столь массированную, оказалось нереально, но этого по большому счету и не требовалось. Достаточно было снести все внешние элементы, что, собственно, исторгали подавляющие импульсы. И с этой задачей живые корабли справились на отлично.
– «Строптивый»! Иди ко мне, малыш! – позвала Эхинацея.
Живой корабль сначала показал свой строптивый характер, но нахождение на борту человека все же было заложено в геном как желательное, живой корабль стал ощущать это как потребность для ощущения себя более целостным или даже приятным. Так что «Строптивый», в конце концов, откликнулся и принял на борт Эхинацею.
– Хороший мальчик… А теперь атакуем следующего.
И все повторилось. Стаи-эскадрильи пробивали дорогу для «Строптивого», ввязываясь в бои с кораблями охранения, а тот пробивался вплотную к цели и производил десантирование своего пилота. Корабль РЭБ выходил из строя, и на него тут же набрасывались со всех сторон.
Естественно, что резко изменившееся поведение живых кораблей не могло не остаться противником не замеченным, как и то, что корабли РЭБ вдруг полностью вырубаются. Сложить два и два смогли быстро, но вот отреагировать получилось не сразу, и было потеряно еще два корабля.
Корабли РЭБ окружили более плотной защитой, но помогло это мало, хотя потери среди живых кораблей возросли на порядок. Но это уже не имело значения, они почувствовали, что победа близка, и стайный инстинкт заставлял их идти на самопожертвование для блага всей стаи.
Так что, стоило только «Строптивому» прорваться под защитой остальных к кораблю-цели и произвести десантирование Эхинацеи, как в потерявший энергозащиту корабль РЭБ тут же врезалось несколько смертельно раненных живых кораблей, что получили фатальные повреждения во время прорыва к цели, ибо обстрел велся просто запредельно плотный.
Наконец был выведен из строя последний корабль, проводивший псионическое подавление, и живые корабли стали чувствовать себя гораздо свободнее, словно они вырвались из густого киселя.
Но, несмотря на испытываемое облегчение и восстановившуюся способность к телепортационным микропрыжкам, а значит, получив превосходство в маневре, продолжать бой по большому счету было невозможно. Все живые корабли к этому моменту получили ранения той или иной степени тяжести, в том числе «Строптивый». Не говоря уже о понесенных потерях, а они были ужасны, по сути, половина флота живых кораблей полностью погибла.
Несмотря на это, чисто теоретически можно было продолжить атаки, микропрыжки позволяли в один момент устанавливать локальное численное превосходство, но… много и часто раненые живые корабли прыгать не смогут, а потому риск ошибки лавинообразно возрастал.
Собственно, интуиция Эхинацеи говорила, что ошибка неминуема, а значит, нечего искушать судьбу. В конце концов, на боевых кораблях имеются свои сильные псионы, и они скажут свое веское слово, просто предсказав ее появление и нанеся удар, от которого она уже не сможет защититься.
Опять же, количество прыжков живых кораблей ограничено. У всего есть предел. Это как человек может отжаться или подтянуться ограниченное количество раз в зависимости от тренированности своего тела, а с тренированностью у корабликов было плохо, то есть вообще никак, и надо учитывать их ранения, что также сказываются на псионических возможностях крайне негативно. В конце концов, они, как любые живые организмы, тупо устали и действовали сейчас на пределе своих сил.
Кроме того, артефакт также был на последнем издыхании и требовал полноценной энергоподпитки, иначе грозился перейти в спящий режим, а потом фиг его добудишься. И вот этого допустить никак нельзя.
– Уговорил, речистый. Возвращаемся! – скомандовала Эхинацея, и «Строптивый» переместился к «Золотой рыбке».
– Как дела? – спросил Владислав, как только Эхинацея появилась в рубке.
– Отлично! Все корабли РЭБ на некоторое время выведены из игры!
– Да, я это чувствую…
– Вопрос лишь в том, как долго они пробудут в таком состоянии? Ремонтные службы наверняка сейчас пытаются их восстановить.
– Естественно…
– А у тебя как? – в свою очередь спросила она.
– Все очень печально… Хоть на другой корабль перебирайся…
– Мы уже обсуждали это.
– Я помню… Но далеко с первой попытки мы прыгнуть не сможем.
– Да нам лишь бы из системы вырваться, а там уже сил подкопим…
– Попробуем.
