— Вам следовало подождать, — сказала я. — Полиция его взяла бы. Они шли по следу. Эльзу арестовали.
— Когда бы они его взяли? После того, как он убил бы Фиону? Нет. Мы имели дело с опытным убийцей, человеком, чьей профессией было убивать. Я знал, что со временем они придут, но я должен был появиться здесь… сразу… как только узнал. Я не мог позволить, чтобы оказалось слишком поздно.
— Что случилось с ним?
— Самое лучшее. Ему повезло. Он сломал шею. Я много чего сломал, но моя шея оказалась целой. Я приземлился в сугроб… Погрузился в него. Он попал на скалу.
— Вас огорчают разговоры об этом? — спросила я.
— Нет. Мне это полезно. Меня Фиона беспокоит.
— Я посмотрю, что можно сделать.
— Попытайтесь ей объяснить. Она вам не поверит, но вы ее заставьте. Я знаю, что это трудно, но Фионе нельзя закрывать глаза на правду. Корделия… это чудесно, что вы приехали. Видимо, я все время вас звал, когда не сознавал, что говорю.
— Неужели вы могли меня позвать только когда не сознавали, что говорите?
— Я знал об Эппинге. Юджини меня довольно регулярно информировала. Об остальном я догадался.
— Что ж, вместо этого я приехала сюда.
— Глупо.
— Я считаю, это было довольно мудро. Помните, когда-то вы просили меня выйти за вас замуж?
Он слабо улыбнулся.
— Ну и хвастуном же я был, верно?
— Предложение все еще действует?
Он не ответил, и я продолжала:
— Потому что если оно еще действительно, я решила принять его.
— Вас увлекают эмоции момента. Жалость к человеку, который уже никогда не будет таким, как прежде. Между нами все не так должно быть. Там вас этот образцовый мужчина ждет. Он даст вам все, чего может желать женщина.
Я засмеялась.
— Что так смешно? — спросил он.
— Я долгое время повторяла вам, что не хочу вас больше видеть, а вы настаивали, что должна. Теперь я говорю, что буду, а вы указываете мне на причины, почему я должна выйти за другого.
— Какая же мы извращенная парочка! Мы изменились. Полный поворот. Вы оставили в Англии практичную учительницу, а я бросил чванливого негодяя где-то на полпути с горы. Как могут люди так сильно меняться?
— Они не меняются, просто открываются разные грани их характера. Вы меня действительно любите?
— Разве я должен отвечать?
— Я хочу получить ясный ответ.
— О? Школьная учительница поблизости. Если ответ неправильный, напишите сотню строк правильного. Конечно, я люблю вас.
— Тогда дело устроилось. Вы можете быть злым негодяем с оттенком дьявола, но разве я не знала всегда, как с ним справиться?
— Даже в Логове дьявола.
Мы смолкли. Мы не осмеливались смотреть друг на друга из страха выдать глубину своих чувств. Я взяла его руку и приложила к своей щеке.
Я сказала:
— С тех самых пор, как это случилось, я очень много думала о вас и о себе, а в поезде на пути сюда, когда не знала, что найду, я поняла себя… свои чувства… и чего я хочу. Если бы я нашла вас мертвым, мне самой не хотелось бы жить. Я поняла, что никогда не чувствовала себя такой живой, никогда так не любила жизнь, как в те моменты, когда сражалась с вами. Я имею в виду наши словесные перепалки. Самое восхитительное, что со мной когда-либо случалось, это было бросать вам вызов. Я узнала, какой скучной и бессмысленной будет жизнь без этого. Видимо, антагонизм иногда скрывает притяжение.
— Вы говорите чепуху, — сказал он. — Вас увлекла сентиментальность. Моя дорогая маленькая учительница делает то, что считает правильным.
— Если вы больше не хотите слушать меня, я пойду.
— Останьтесь.
— Это прозвучало как приказ.
— Вам не нравятся приказы? Вы сами принимаете решения?
— Да, и я решила, что останусь сколько захочу. Вы поправитесь. Я об этом позабочусь, и единственный способ для меня сделать лечение эффективным, это выйти за вас замуж. Только одно может меня остановить — если вы мне скажете, что я вам не нужна.
— Послушайте, — сказал он. — Вы должны подождать, Корделия. Вы должны видеть, что со мной сталось.
— Вы спасли жизнь Фионе. Помните об этом.
— Она мне спасибо не скажет.
— Скажет со временем. Что вы теперь возразите?
— Вам будет лучше с банкиром.
— Значит, мне следует вернуться?
— Нет, — сказал он. — Останьтесь. Предположим, вы выйдете за меня. Как вы можете знать, что я не дам вам смертельную дозу опиума?
— Я рискну.
— А предположим, я вас убью и брошу в рыбные пруды или зарою ваши останки на землях Аббатства?
— На этот риск я тоже соглашусь.
— Представляете скандал! Миссис Бэддикомб будет в центре событий.
— Я в данный момент безмерно благодарна миссис Бэддикомб, и буду вполне счастлива предоставить ей несколько пунктов для ее репертуара.
— Вы никак не хотите быть серьезной.
— Я смертельно серьезна. Пойду поговорю с врачом. Я хочу точно знать, в каком вы состоянии. Я останусь здесь, пока не смогу забрать вас с собой.
Я спрятала лицо, боясь, что он увидит мои слезы, а когда взглянула на него, его лицо светилось неизмеримой радостью.
XII. Откровение
Я вышла замуж за Джейсона только весной. К тому времени он мог ходить, опираясь на палку. Я пробыла с ним в Австрии три месяца. Тетя Пэтти уехала домой через три недели. Она сказала, что я смогу справиться и без нее, а она хочет увидеть, что там затевает Вайолит.
Она очень помогла с Фионой, которая не могла поверить, что была замужем не за романтическим героем, каким она его всегда знала. Он был нежным и любящим. Я думала о том, как странно все это, и заново дивилась сложности человеческой природы. Я полагаю, что когда он был с ней, он был всем тем, что она видела — и однако в то же время он ждал случая убить ее. Я думала о том, что же это был за человек, который мог играть две столь разные роли так убедительно.
Газеты много писали о деле, которое было названо делом Сатанинского жениха. Ганс Даулинг был сыном немки и англичанина; он убил двух женщин. Была еще одна до Лидии. Очевидно, это был способ собрать состояние, поскольку каждая из убитых женщин оставляла деньги ему. Его большим убийством должно было стать убийство Фионы и ее сестры. Именно проект получения денег Юджини вместе с деньгами Фионы и оставил Фиону в живых. Если бы не это, он давно отделался бы от нее.
Джейсон оставался моей основной заботой. Мы вместе сосредоточились на том, чтобы помочь ему поправиться. Были часы упражнений, в которых я помогала; я проводила около него целые дни, и мы часто вовлекались в эти стимулирующие словесные баталии, которые характеризуют наши отношения.
