- Не стоит. Потом. Нам бы столик уединенный.
- ВИП-кабина?
- Нет! – это уже Вита встрепенулась.
Роман улыбнулся.
- Просто столик.
- Будет сделано.
Их проводили в уединенное место с шикарным видом на веранду. Панорамные двери отделяли их от прекрасного сада. Столы на веранде отсутствовали, значит, или убрали или готовились, наоборот, к ответственному мероприятию. Роман поставил в голове галочку, что в следующий раз хочет пообедать с Витой на природе.
Официант принес меню и карту вин. Вита не открыла ни первое, ни второе.
- Значит, заказываю я, - недовольно высказался Роман, откидываясь на спинку дивана. Ему начинала нравиться игра Губастой.
- Мне надо в дамскую комнату.
Сбежит?
Не сбежит?
- На дверях охрана, - как бы между делом заметил он. Вита прищурила глаза и начала подниматься.
- Я заметила. Глупостей делать не буду.
- Надеюсь. А то, боюсь, как бы мне ни понравилось играть в догонялки.
Он давал понять, что если она всё же надумает сбежать, наказание не заставит себя долго ждать. Как и он сам.
Её найдут быстро.
В глазах Виты промелькнула печаль с растерянностью, но девушка быстро взяла себя в руки.
- Через пять минут вернусь, - сказала маленькая заноза и с гордо выпрямленной спиной направилась к туалетам.
Роман быстро изучил меню, выбрал вино и для Виты тоже. Пусть немного расслабится, слишком напряжена. День у них намечался плодотворный, придется много ходить, выбирать и принимать решение.
Несмотря на внутреннюю уверенность, что Вита не настолько глупа, чтобы всё же попытаться уйти из ресторана, если только чисто из-за упрямства, он нет-нет да посматривал на часы. Пять минут прошло. Даже больше. Восемь. Ладно, ждет до десяти.
Нервозность наравне с негодованием и желанием всё же надрать упругую попку Губастой разрастались внутри него с каждой проходящей секундой.
Роман, психанув, упер руки в край стола, намереваясь встать и разнести к чертям собачьим все дамские комнаты, когда увидел, что в зале всё же появилась Вита. И она очень быстро шла в его сторону.
Роман почувствовал недоброе.
Он не ошибся.
На девушке не было лица. Бледная, с испуганными глазами, она слишком поспешно опустилась на диван, положила на колени небольшую сумочку, словно ей пыталась защититься, а второй схватила фужер с водой, и, поднеся к губам, сделала несколько жадных глотков.
Внутри Романа всё похолодело.
- Девочка?
Если бы рядом находились люди, что знали его, они посоветовали бы поосторожнее с ним быть. Вернее, поостеречься тем, на кого будет направлен его гнев. Он говорил вроде бы мягко, не повышая голоса, но в его интонации слышалось предупреждение.
- Роман… Рома, мы можем отсюда уйти, - быстро выпалила Вита, поднимая на него максимально распахнутые глаза, в которых по-прежнему плескался испуг. – Пожалуйста.
Она поставила фужер, руки опустила на скатерть.
Роман перегнулся через столик и накрыл её руку своей. Она даже не заметила, не пыталась вырваться. Это ему сказало о многом. Тут слова ни к чему.
- Вита, мы уйдем. Обязательно. Но сначала ты мне скажешь, кто тот смертник, что посмел тебя обидеть.
Глава 12
- Никто.
Вита говорила правду.
Её никто не обидел.
Наверное…
Она видела, что Роман ей не поверил. Его глаза затягивались льдиной, от которой даже ей становилось не по себе.
И холодно.
Да-да, холод проникал внутрь, сковывая её и без того растрепанную душу.
Она краем сознания понимала, что Багровский злится не на неё, а его слова – последние особенно – направлены на то, чтобы защитить, выяснить, кто вывел её из душевного равновесия, но объяснить она не могла.
- Значит, будем действовать по-своему, - жестко бросил мужчина, начиная подниматься. От его слов мурашки побежали по спине, и Вита сильнее вцепилась в его ладонь, не позволяя ему окончательно подняться.
Роман замер. Именно замер, как хищник перед прыжком. Вита готова была поклясться, что даже через его легкую куртку разглядела, как напряглись его мышцы, превратившись в тугие канаты. Во рту снова пересохло. Сколько же силы в этом мужчине! А она играет с ним, как кошка с мышкой. Постоянно капризничает, нервы выносит.
Ведь видит, что она ему для чего-то нужна. И ласков он с ней…
Господи, о чем она думает!
Подумаешь тут, пожалуй, после увиденного и услышанного.
- Рома, сядь, пожалуйста. Вернее… Давай уйдем вместе.
Она тоже порывисто поднялась, но его руку не выпустила. Ей казалось, что, стоит ей её отпустить, он достанет пистолет (хотя его она у него как раз и не наблюдала) и начнет пальбу. Циник в голове Виты иронично заметил: Роману Багровскому не нужен пистолет, чтобы убивать. Такой голыми руками справится. Не зря кулаки натренированы, да костяшки сбиты.
Взгляд Романа медленно вернулся из зала к ней.
- Уйдем. Как только ты скажешь, кто тебя обидел.
Он говорил тихо, даже тише, чем вначале, и вот именно сейчас Виталине стало по-настоящему страшно. Когда Роман накидывался на неё, ставил ультиматумы, ограничивал свободу, грозился взять и называл Губастой, она, если и испытывала страх, то не такой, как сейчас. Глядя на него, её пробрало до костей.
Перед ней стоял тот, кто не бросает слов на ветер. Кого стоит опасаться, остерегаться.
Тот, под крышей дома которого она живет.
Вита облизнула пересохшие губы и на каком-то интуитивном уровне порадовалась, когда увидела, как его взгляд задержался на её губах. Он часто на них смотрит, и, к собственному стыду, Вита начинала получать от этого какое-то извращенное удовольствие. Аналог женской мести?
- Скажу. В машине.
- Вита…
- Меня никто не обижал, - выдохнула она, кое-как закидывая на плечо сумку и обходя столик.
Вита встала напротив Романа.
Пигалица да и только.
- На тебе лица нет. Бледная. Ты шла, пошатываясь.
Вита на долю секунды прикрыла глаза.
- Я просто стала свидетельницей одной сцены… Рома, я тебя в последний раз прошу – уйдем. Не могу здесь находиться. Задыхаюсь.
Она видела, как внутри него происходит самая настоящая борьба. Как темнеет и без того темный взгляд, как угрожающе прищуривается. Как на висках сильнее проступает венка, как сжимаются губы, и подбородок выступает вперед.
