Вита выпила один бокал шампанского. Была мысль напиться, да так, чтобы себя не помнить, но, поразмыслив, Вита отказалась от этой затеи. Она себя уважала. Напиться и ничего не помнить? Или обниматься с унитазом?
Нет. Такой сценарий не будет её выбором.
Она заметила, что и гости практически не пьют. На каком-то этапе Вита не удержалась и спросила у Романа:
- А почему мужчины почти не пьют? Странно даже.
Роман улыбнулся и, склонив голову к лицу Виталины, ответил негромко:
- Так тут же Влад.
У Виты брови взметнулись кверху.
- В смысле? А причем тут твой брат?
Она перевела взгляд на Багровского-старшего. Он стоял и разговаривал с красивой женщиной лет тридцати пяти. Ухоженная, идеально сидящим на ней нежно-синим платьем, она явно пыталась привлечь к себе внимание Влада. Он же общался спокойно, его лицо оставалось безэмоциональным.
- Все знают, что Влад не переносит алкоголь. Причем, крайне негативно относится к тем, кто употребляет в его присутствии.
Вита нахмурилась.
- Всё равно немного не понимаю.
- Вита, здесь девяносто процентов из присутствующих наши партнеры. Те, с кем работаю я и Влад. Они знают, что, если Влад их увидит пьяными, многие сделки не состоятся. И да, жена, ты долго на него смотришь.
Вита упустила момент, когда могла возразить, что Роман слишком много себе позволяет. Его пальцы завладели её подбородком, он повернул её лицо к себе и поцеловал.
Конечно, сегодня это был не первый их поцелуй. Русскую традицию с «горько» никто не отменял. Гости требовали, Вите приходилось подчиняться. Но каждый раз губы она держала сомкнутыми. Да и Роман целовал сдержанно, не играл на публику, не пытался воспользоваться ситуацией, за что она ему была немного, но всё же благодарна.
Зато этот поцелуй был другим. Властным и… собственническим? Роман накрыл её губы и сразу же попытался проникнуть между них, сделав поцелуй откровенным.
- Жаль прерывать такое, брат, но я хотел бы пригласить невестку на танец. Ты не возражаешь?
Холодный голос Влада прервал их, заставив Романа отпустить её подбородок. У Виты сбилось дыхание.
Что сейчас было?
- Даже, если возражаю, тебе разве откажешь? - ухмыльнулся Роман, сверкая глазами.
- Брат, не ревнуй. Она уже твоя.
Мужчины переглянулись, и снова, как несколькими часами ранее, Вита даже немного позавидовала им. Между мужчинами чувствовалась сильная эмоциональная привязанность.
Вот она, семья.
Которой у неё не было.
Или теперь… есть?
- Вита?
Влад протягивал ей руку. Девушка снова разволновалась и сразу же разозлилась на себя. Сколько можно? И она ещё говорит о самостоятельности и о том, что может принимать решения! Дрожит, как банный лист, перед старшим Багровским.
Хотя перед таким, пожалуй, и задрожишь.
Она невольно сравнила мужчин. Рома всё же мягче, как бы предвзято она к нему ни относилась.
Влад же очень холодный. Равнодушный. Опасный.
Вита внутренне поёжилась. Один танец, и она вернется на место.
Всучив руку в ладонь Влада, она зачем-то обернулась и посмотрела на Романа. Тот смотрел на неё. Откинулся на спинку кресла, обитого белым шелком, и с неё глаз не спускал. Даже на увеличивающемся расстоянии Вита смогла рассмотреть предупреждающий блеск стали. Что-то не так, товарищ Багровский-младший, а теперь ещё и законный муж?
Неужели ревнует?
Серьезно?
Вита споткнулась, Влад мгновенно отреагировал, поддержав её.
- Осторожнее.
- В платье запуталась, - проговорила Вита и лучезарно улыбнулась Владу. Сердце екнуло в груди. Интуиция, что дремала, вскинула голову и закричала, что Вита совершает ошибку. Зачем улыбаться, когда на тебя смотрит Роман? Для чего? Позлить? Но кто же поймет женщин, когда в них вселяется бес, или просыпается женская коварная сущность, выуживает из памяти все обиды, все запреты?
Одна улыбка ничего не значит. В конце концов, Вита невеста, а невестам принято улыбаться гостям. Тем более, родственникам.
Влад вывел её в центр зала. Музыканты мгновенно сменили задорную мелодию на красивую, позволив Владу повести невесту. Вита заставила себя расслабиться. Чужие мужские руки на её теле будоражили, и возникала потребность скинуть их. Пришлось напомнить, что на них смотрят несколько десятков глаз, они в центре внимания, и ничего плохого с ней не случится.
- Вита, я бы хотел тебе сказать пару слов, - голос Багровского-старшего пробирал, и девушке захотелось, чтобы танец поскорее закончился. Раньше мужчина не производил на неё столь странного впечатления. Но раньше она и задириста была, наивно полагая, что весь мир открыт для неё, а эти мужчины с чего-то решили, что имеют право ей распоряжаться.
Недавние события вернули её на землю, в реальность.
- Да? – Вита снова улыбнулась, но не так искренне и лучезарно, как минуту назад.
- Рома для меня всё. Будь умной девочкой.
Сначала Вита даже не поняла. Слова, как слова. Набор звуков и только.
А спустя несколько секунд до неё дошло.
- Влад, ты меня… предупреждаешь? – она не верила услышанному.
- Вита, мой брат сохнет по тебе черт знает сколько лет. Более пяти сторожит тебя, как пес. Даже сейчас смотрит на нас, а ты мне улыбаешься. Улыбка – это хорошо. Всегда. Она располагает людей друг к другу, - он говорил, а у самого даже уголки губ не дрогнули. – Не играй с Ромой. Он за тебя порвет любого. Но может и накосячить знатно. Косяки потом вам же и исправлять. Подумай хорошо, оно тебе надо?
Если бы на них не смотрели, Вита оборвала бы танец. Нельзя устраивать скандал – на это она тоже настраивалась. Слова Влада ей категорически не понравились, вызвав холодок по спине.
- Я тебя услышала, Влад, - негромко ответила она, немного отдаляясь. – Я не играю с Романом. И я думаю, ты знаешь… Я не хочу отношений с ним.
- Надо захотеть, и всё у тебя будет, Виталина.
Лучше бы она с ним не танцевала…
Лучше бы у неё остался в памяти другой Влад, что преподнес ей подарок. Браслет, который теперь символизировал оковы.
Или она себя снова накручивает? Видит того, чего нет?
- Давай я тебя верну мужу, а то он мне на рубашке уже дырку прожег, - Влад всё же улыбнулся одними губами, глаза оставались холодными. На Владе была черная рубашка с закатанными рукавами, несмотря на торжественный момент. Цвет идеально соответствовал мужчине.
Вита кивнула.
Да, ей захотелось к Роману. Неожиданно именно его она интуитивно расценила, как защитника. По сравнению со старшим братом, он казался, если и не безобидным зайчиком, то неопасной акулой - точно.
