Одного управляющего компанией, считающего, что ответ на этот вопрос – утвердительный, зовут Нейтэн Мирволд, он создал компанию «Интеллектуальные затеи». Мирволд, в ту пору свежий доктор физических наук, проработавший около года под началом у Стивена Хокинга, взял отпуск за свой счет, и они вместе с одним его старым школьным другом основали свое дело. Тот отпуск растянулся на два года, а затем компанию Мирволда купил «Майкрософт».
Мирволд преуспевал в Сиэтле – основал исследовательское подразделение «Майкрософта» и трудился в нем до 1999 года. До чего мощно Мирволд там преуспевал, ясно по тому разговору, какой состоялся у нас в его теперешней лаборатории под Сиэтлом. Он гордо показал мне дорогую высокоточную миниатюрную отвертку, на которую только что раскошелился. «Все раздумывал, брать – не брать, двести пятьдесят долларов за такой инструмент много, – сказал он. – Но решил все же побаловать себя. В конце концов, личный реактивный самолет-то у меня уже есть»
[92].
На этих словах Мирволд разразился вдохновенным громовым хохотом. Веселый херувим хорошо за пятьдесят, краснощекий, с песочной бородой и лохматый, он напоминает мне Санта-Клауса, разгулявшегося после стаканчика-другого. Но эльфы этого Санты не детские игрушки производят. Ученые в компании «Интеллектуальные затеи», которую Мирволд финансировал, применив свои майкрософтовские связи, работают над проектами из области ядерной физики, оптики и пищевых производств.
Цель «Интеллектуальных затей» – выдвигать идеи, до каких никто больше не додумался или которые кажутся несуразными, и лицензировать их. Мирволд обустроил и развил свою компанию на манер человеческого мозга: множество взаимосвязанных людей трудится вместе, сверху ими руководят минимально. Вот почему у Мирволда все так интересно – возможно, это уникальная корпорация с управлением снизу вверх.
Как же действует в «Интеллектуальных затеях» подход «снизу вверх»? Взгляните на новаторские продукты компании. Среди излюбленных тем у этих ребят – искать свежие применения отходам. В одном проекте они пытаются придумать, как перерабатывать шелуху от кофейных зерен в съедобную безглютеновую муку, которую можно смешивать с обычной мукой и тем самым кормить мировую бедноту – эту попытку частично финансирует друг Мирволда Билл Гейтс. Кофейная мука могла бы стать настоящим сокровищем в бедных странах – по двум причинам. Во-первых, стоила бы она вдвое дешевле пшеничной, которую в основном приходится ввозить. А во-вторых, кофейные плантаторы в развивающихся странах получат здоровенный бугор на графике доходов.
Вот покупаете вы кофе по цене пятнадцать долларов за фунт. Для тех, кто кофе выращивает, это означает пять долларов выручки с каждого фунта. Но вырастить этот кофе стоит 4,9 доллара, то есть прибыток у кофейного плантатора – десять центов за фунт. Компания Мирволда заберет шелуху от кофейных зерен, сэкономив производителю пять центов, да еще и заплатит пять центов сверху, таким образом удвоив прибыль плантатора и приобретя сырье для кофейной муки по цене достаточно низкой, чтобы конечный продукт получался заметно дешевле, чем мука из пшеницы. Переработка кофейных отходов – занятие неброское, зато дальнейшая польза может оказаться грандиозной: плантаторы кофе ежегодно производят миллиарды фунтов отходов в виде кофейной шелухи.
Еще одна придумка, от которой наблюдатели брови вскидывают, называется фотонным забором – это изобретение на основе лазера, способного стрелять по летающим насекомым и сбивать их насмерть, на манер ракетной оборонной системы «Звездные войны» Роналда Рейгана. Задача изобретения – помогать бороться с малярией в Африке, а также с ущербом, какой наносят посевам крылатые насекомые. Фотонный забор – показательный пример мощи эластичного мышления, интеграции совершенно разнородных идей. Перво-наперво инженеры «Интеллектуальных затей» узнали от специалистов по комарам, что во второй половине дня насекомые летят на закат, но над тенью или темным пятном на земле останавливаются и зависают. Такие пятна – своеобразные места свиданий у комаров, здесь самцы встречаются с самками для спаривания. Далее подключились эксперты-оптики и объяснили технологию производства светоотражательных покрытий: они возвращают свет прямиком к источнику, независимо от того, под каким углом свет на них падает. Если установить светоотражающий экран позади места спаривания комаров и направить на него слаботочный прицельный лазер, можно определить форму, размер, частоту биения крыльев и даже пол насекомого, а это важно для борьбы с малярией, поскольку переносчики – исключительно самки. Наконец, от лазерщиков сотрудники «Интеллектуальных затей» узнали, как нацеливать на то или иное насекомое более мощный лазер. Таким образом прибор способен убивать до десяти комаров в секунду, расходуя при этом энергию всего лишь шестидесятиваттной лампочки.
Никакие свои изобретения «Интеллектуальные затеи» не производят. Они зарабатывают на покупке, продаже и лицензировании патентов на всякие изобретения, подобные фотонному забору. Относиться к этому можно по-разному – некоторые считают, что ограничение доступа к идеям на такой ранней стадии разработки способно удушить инновации. Но стратегия «Интеллектуальных затей» действенна. Фотонный забор сейчас – на стадии коммерциализации, кофейная мука уже приносит прибыль, а «Интеллектуальные затеи» порождают в среднем по одной новой компании в год. Это важно, поскольку показывает потенциал применения всего того, что мы узнали о переработке данных у нас в мозге, к тому, как люди самоорганизуются для совместного решения задач повседневного мира.
Часть III
Откуда берутся новые идеи
5
Сила точки зрения
Сдвиг попкорновой парадигмы
Дэвид Уоллерстин – не из тех, кто может показаться мастером новаторства
[93]. Он был молодым управляющим из почтенной сети кинотеатров «Балабан и Кац» в 1960-е и целыми днями изводился насчет прибыли в том, что уже тогда было предприятием малодоходным. В ту пору, как и теперь, не на продаже билетов делались основные деньги в кинотеатре, а на продаже соленого попкорна и сладкой колы, чтобы попкорн запить. Уоллерстин, как и все прочие, сосредоточился на продаже этих высокодоходных товаров и, как и все прочие, испробовал все традиционные уловки ради увеличения прибыли: предложения «два по цене одного», специальные цены к утренним сеансам и так далее. Прибыль не росла.
Наш герой места себе не находил. Он не понимал, что нужно предпринять, чтобы соблазнить потребителя покупать больше. И вот как-то раз вечером его осенило. Может, людям и хотелось бы еще попкорна, но они не желают, чтобы их видели с двумя пакетами этой закуски. Кто знает, вероятно, боятся, что из-за второго пакета окружающие сочтут их обжорами. Уоллерстин решил, что можно отыскать способ обойти этот страх, чтобы публика покупала второй пакет, – и тогда прибыльность возрастет. Все оказалось просто: предложи людям пакет побольше. Вот так Уоллерстин ввел новый размер порции попкорна в мир кино – джамбо. Результат поразил нашего придумщика. Тут же подскочили продажи не только попкорна, но и другой прибыльной продукции – кока-колы.
