Бронте почувствовала, как он расстегивает молнию на своих брюках.
– Нет, – прошептала она.
– Я так и подумал.
Обхватив Бронте за бедра, он приподнял ее и резко вошел в нее. Она всхлипнула от наслаждения и подалась ему навстречу, принимая его глубоко в себя. Лукас мощно двигался внутри ее, и Бронте чувствовала, как начинает пульсировать ее плоть вокруг его члена. Не в силах больше сдерживать себя, она пронзительно вскрикнула, и ее мир рассыпался на миллион разноцветных осколков.
Казалось, прошла целая вечность, а может, всего пара мгновений, прежде чем Лукас смог разжать пальцы, вцепившиеся в бедро Бронте. Он ведь не собирался даже притрагиваться к ней! Он отстранился от нее, и Бронте вздрогнула, невольно вызвав в нем острый укол вины. Хватит! Она лгала ему, она его предала.
Лукас застегнул ширинку и увидел разорванные трусики, валявшиеся на полу. Он нагнулся, чтобы поднять их, и протянул Бронте порванное кружево. Он не должен был прикасаться к ней, но теперь ему придется еще решительнее приступать к плану, который он успел продумать днем. Да, его обманули и заставили поверить, что между ним и Бронте может быть что-то большее, но теперь он не даст ей себя провести.
– Лукас, – Бронте посмотрела на него, трясущимися руками заталкивая рваное кружево в сумочку. – Что-то не так?
– Это ты мне скажи, что не так, – отрезал он, и, черт возьми, он имел полное право злиться. – Когда ты собиралась рассказать мне о беременности?
Виноватый румянец на ее лице поднялся до самой линии роста волос, но это, как ни странно, делало ее еще красивее.
– Откуда ты знаешь?
– Тебя заметили, когда ты выходила из абортария этим утром. Снимки попали в Интернет около часа назад, – сказал Лукас. Он был удивлен, что Бронте еще не в курсе, – Гарви уже донимал его звонками, умоляя дать комментарий в прессе.
– Понятно… Мне жаль, Лукас. Я должна была сказать тебе раньше. Но, предупреждаю сразу – аборт я делать не буду, – твердо сказала она.
Лукас молчал. Он никогда не хотел быть отцом, он просто не создан для этого. Но, даже учитывая этот факт, беременность Бронте не испугала его настолько сильно, насколько могла бы. Нет, все дело было именно в ней и в том, что она заставляла его чувствовать. И страх, что он уже увяз настолько глубоко, что не сможет выбраться.
– Я знаю. Именно поэтому мы поженимся, и чем скорее, тем лучше.
Он уже успел привести в движение механизм, и теперь осталось лишь озвучить Бронте условия сделки. Конечно, они отвлеклись, но ему необходимо сделать ее своей женой как можно скорее. Бронте решила оставить ребенка, но это и его ребенок тоже, и он больше никогда не будет исключен из процесса принятия решений.
Лукас не позволял людям подходить к себе близко, но каким-то непостижимым образом Бронте за минувшие шесть недель удалось подобраться настолько близко, что он успел забыть, что люди умеют причинять боль. Но теперь их отношения будут только на его условиях. Он потерял хватку и доверился ей, и вот к чему это привело.
– Что? – ошеломленно переспросила Бронте.
Лукас должен был обрадоваться, что она не планировала эту беременность, чтобы обманом заставить жениться на себе, – и это только одна возможность из многих, которые он рассматривал за прошедшие четыре часа. Но он не был рад, он находился в каком-то оцепенении.
– Ты слышала. Тебе придется подписать брачный контракт, но я уверен, ты будешь приятно удивлена моей щедростью.
– Контракт? Звучит как деловая сделка, а не как настоящий брак, – растерянно пробормотала она.
– Так и есть, – пожал он плечами.
– Тогда мой ответ «нет», – решительно сказала Бронте. – Я не хочу выходить за тебя замуж в таких обстоятельствах.
Бронте положила ладонь на живот, словно стараясь закрыть от него ребенка. Неужели она настолько плохого о нем мнения, если думает, что он может обидеть ребенка или навредить ему?
– Это не просьба, Бронте. Я не прошу тебя выйти за меня замуж, я приказываю.
– У меня нет выбора?
– У тебя был выбор, когда ты солгала мне, что принимаешь противозачаточные. Был выбор, когда ты решила не говорить мне, что беременна, когда тайком отправилась в клинику и была поймана фотографом.
– Но я не стану делать аборт. Поэтому ты так злишься? – Она сморгнула слезы, подступившие к глазам.
Лукас опустил взгляд на ее живот, смущенный странным ощущением в груди при мысли, что у него будет ребенок. Он должен был быть в ярости, потому что всегда делал всё возможное, чтобы избежать такой щекотливой ситуации. Но его злил не сам факт существования этого ребенка, а тот водоворот эмоций, который он сейчас испытывал. Черт, с тех пор как завел этот роман, он вообще перестал контролировать свои чувства.
– Не ты одна сделала этого ребенка. Но то, что ты делаешь со своим телом, – это твой выбор, так что нет, я не злюсь.
Выражение явного облегчения на ее лице лишь усугубило интенсивность эмоций, которым Лукас не мог подобрать названия. И это ему совершенно не нравилось.
– Тогда что? Если ты считаешь, что должен жениться на мне из-за ребенка, то не нужно этого делать. Я сделала свой выбор, и я бы никогда не заставила тебя нести за это ответственность.
– Я уже несу чертову ответственность! Мой ребенок будет носить фамилию Блэкстоун. А значит, и ты тоже.
– Чтобы дать фамилию ребенку, не обязательно жениться на его матери.
– Мне это не подходит.
Дело было не в самом браке, а в контроле, в том факте, что он не мог жить без нее. И хотел, чтобы и она не могла без него. И пока он не научится обходиться без нее, они будут вместе, и это даст ему права не только на ребенка, но и на саму Бронте.
Вытащив телефон из кармана, он набрал номер Лайзы.
– Собери мою команду юристов.
Лукас уже решил, что Бронте будет получать щедрое ежемесячное содержание всю свою жизнь, а его ребенок будет учиться в лучших школах и колледжах.
– Ты не можешь заставить меня выйти за тебя замуж, Лукас. – В голосе Бронте звучало настоящее отчаяние, но сейчас ему было все равно.
– Еще как могу, – прорычал он, позволив наконец пролиться хотя бы толике своего гнева. – Я очень богатый человек, Бронте. Ты уже живешь в моем доме. Ты скрывала от меня племянника в течение четырех лет и собиралась сделать то же самое с моим ребенком. Как думаешь, что на это скажет судья, когда я подам в суд по поводу опеки над детьми?
Эту угрозу он уже однажды непреднамеренно озвучил, но сегодня он играл нарочито жестко. Цель всегда оправдывает средства. Да, он потерял хватку на целых шесть недель, но отец преподал Лукасу суровый урок, когда ему было семь лет. «Если ты позволишь своим эмоциям помешать достигнуть желаемого, ты не достигнешь ничего».
– Я все еще считаю, что выиграю. – Бронте смертельно побледнела. – Я – законный представитель Нико, а ты знаешь его всего несколько месяцев.
