Однако будить леди не пришлось. Встала сама. И примеряла обновки, которые не поленилась самолично принести портниха-мастерица. А скорняк, похоже, поспел даже раньше ее, судя по красующимся на ножках Энжель новеньким сапожкам.
Хотя, честно говоря, получив сразу после стука в дверь дозволение войти в комнату, на обувь девушки я обратил внимание лишь постольку-поскольку. Так же как и на небольшую шляпку с узкими полями. Ибо во все глаза уставился на дорожное платье леди, пошитое по ее заказу тьеррой Лиханной. Платье, ага! Светленький полотняный костюм наподобие охотничьего! Состоящий из коротенькой приталенной курточки на трех пуговках, с растительным узором по бокам, и облегающих стройные девичьи ножки полотняных штанишек! Их в данный момент и оценивала Энжель, крутясь перед небольшим зеркалом, что держала в руках портниха. Видимо, с целью понять, не слишком ли бесстыже обтягивают штаны ее привлекательный зад. Да, весьма и весьма привлекательный… Если не сказать больше.
Поймав себя на том, что, позабыв обо всем, стою и откровенно пялюсь на задницу Энжель, а мысли мои начинают двигаться во вполне определенном направлении, я даже рассердился немного на себя. Нахмурившись, я досадливо мотнул головой, отгоняя прочь возникшее прямо-таки необоримое желание немедля затащить златовласку прямо в этих штанишках в постель.
— Мне не следует этого надевать, да? — огорчилась Энжель, обратив внимание на мою хмурую физию и, очевидно, ошибочно сочтя это за выражение отношения к ее наряду. — Тогда я надену платье, хорошо, Кэр? — тут же поторопилась она сказать.
— Да ты что, Энжель? — растерянно протянул я, отступая от девушки, замершей в ожидании. Явственном ожидании моего дозволения сменить наряд. — Ты что, Энжель? — повторил я уже расстроенно и с горечью произнес, глядя на понурившуюся и покорно сложившую ручки златовласку: — Я же тебе не хозяин… а ты мне вовсе не рабыня, чтобы мои прихоти исполнять.
— Извини, Кэр, — шепнула леди, покраснев от моего упрека. Вскинув на меня глаза и тут же смущенно отведя взгляд, она вполне решительно сказала: — Тогда я в костюме поеду. Несмотря на то что он несколько вызывающ. — Погладив аккуратно разложенное на столе зелененькое платьице, еще один пошитый тьеррой Лиханной наряд, рассудительно заметила: — Платье — это для дома или для приема у друзей, там, где ты в безопасности. А в дорогу или на выход в незнакомом месте лучше надеть то, что будет удобнее в случае чего.
— Тебе и только тебе решать, что надеть, Энж, — твердо сказал я, закругляя этот разговор, и бросил, уходя: — Нас в зале уже ждет завтрак. Так что поторопись, пожалуйста, со сборами.
Выйдя из комнаты и прикрыв за собой дверь, я остановился, задумчиво протянул:
— Хм… — и озадаченно почесал в затылке. Призадумавшись над тем, нельзя ли примерить слова Энжель к Кейтлин. Не оттого ли моя ненаглядная невеста ходит почти постоянно в костюме, что не считает себя в полной безопасности, а не из желания эпатировать окружающих, как я полагал? Ведь, к примеру, когда мы были в столице, гостили в доме ее родителей, Кейтлин постоянно носила платье. Надевая костюм, лишь когда собиралась выйти за порог.
Сочтя, что что-то в этом определенно есть, я отмер и отправился завтракать. Решив не ждать Энжель. Пока она там еще разберется со своими нарядами… Но не успел я спуститься в зал и устроиться за столом, как Энж очутилась рядом. Похоже, в мгновение ока собралась, услышав о еде.
Я не ошибся. Моя подопечная не умчалась есть, бросив все, а действительно крайне быстро покончила со сборами. Притащенный следом за ней прислугой небольшой берестяной короб, поставленный возле нашего стола, как бы не позволял в этом сомневаться. Таким образом, в «Золотом орле» ничего нас больше не задерживало. Ну или почти ничего. Кроме, собственно, только-только начатого завтрака…
Плотно поев и расплатившись, мы покинули таверну. Забрали короб, как я понял, с платьем и прочими полагающимися благородной девушке предметами гардероба, сели в дилижанс и покатили. На рынок. Посетить его меня подвигла высказанная златовлаской просьба. Видя, что я с жалостью смотрю на то, с какой жадностью она насыщается, Энж жутко смутилась и, отодвинувшись от стола и потупившись, спросила:
— Кэр, а нельзя ли купить мне какое-нибудь животное? Чтобы побыстрее восстановиться и перестать стеснять тебя за столом…
— Ты хочешь вытянуть из животного жизненную энергию? — догадался я.
Энжель кивнула в подтверждение. И выжидательно уставилась на меня.
— Да почему же нет? — пожал я плечами и тотчас же предложил: — Давай заглянем на городской рынок, он сейчас как раз должен быть в самом разгаре, да приобретем там тебе какую-нибудь животину.
— Спасибо, Кэр! — поблагодарила оживившаяся златовласка.
— Да не за что, — покачал я головой и полюбопытствовал: — А что, ты не можешь поглощать жизненную энергию существа частично? Ну, не убивая его, а лишь ослабляя?
— Почему же? — удивилась моя подопечная. — Могу. Просто сейчас я не уверена, что смогу удержать свою способность к поглощению чужой жизненной энергии под контролем… Слишком истощена, — созналась она.
— О-о-о… Ну тогда ясно, — сказал я.
— Поэтому лучше быть готовым заплатить за убитое животное, — вздохнув, подвела черту Энжель и тотчас заверила: — Но я постараюсь не вводить тебя в напрасные траты, Кэр! Правда постараюсь!
— Да какие там траты, — благодушно отмахнулся я от так проникновенно смотрящей на меня девушки. — Забудь!
Вот с целью скорейшего восстановления Энжель и приведения ее в форму после заключения на каторге мы и заехали на рынок. Который расположился на окраине Коуриджа, не так уж далеко от северных ворот, на площади, вчетверо превышающей размерами центральную. Надо заметить, приличный в этом крошечном городке оказался торг. Не чета, конечно, кельмскому или даже римхольскому, но все же.
— А какое животное тебе сгодится? — спросил я Энжель, помогая ей выбраться из дилижанса и бросая взгляд на выстроившихся рядами со всякой всячиной торговцев, представленных в основном жителями близлежащих деревень. — Зайчишки ведь какого-нибудь тебе, наверное, мало?
— Да, одного зайчика действительно будет маловато, — улыбнулась златовласка, аккуратно беря меня под ручку, и поделилась своими пожеланиями, одновременно с этим увлекая вперед: — Лучше бы какого-нибудь бычка.
— Ого! — впечатлился я и озабоченно спросил: — А не много ли будет?
— Не бойся, Кэр, плохо от этого, как от обычного переедания, мне не станет! — рассмеялась, кажется, уловив мои опасения, девушка. Сообщив еще нечто довольно интригующее: — К тому же объем жизненных сил даже довольно крупного животного не настолько велик, как кажется. Во всяком случае, для меня.
Мне очень кстати вспомнился случай, когда Энж целого здоровущего демона опустошила, а у него жизненной энергии наверняка было как бы не побольше, чем у быка, и потому глупых вопросов более задавать не стал. Начал требуемую животину высматривать. Мне ведь это легче сделать, чем невеликой ростом златовласке. Нет, она чуточку подросла, конечно, с момента, когда я впервые увидел ее, но все же не настолько, чтобы нагнать меня. Может, футов пять да четыре — четыре с половиной дюйма и есть в ней всего… С той же Мэджери не сравнить. Не говоря уже о Кейтлин, в которой роста все шесть футов. А она ну чуть пониже меня… Я вообще до сих пор, похоже, расту. И ладно бы только вширь, в плечах бы раздавался, так еще и вверх пру. Наверное, ноги вытягиваются, чтобы было ловчей от обозленных драконов удирать…
