Так или иначе, а вскоре выяснилось, что мое превосходство в росте над Энжель не играет решающей роли в деле поиска чего-либо на рынке. Ну, во всяком случае, в деле розыска животных — уж точно. Повинующаяся какому-то не то наитию, не то неведомому чутью златовласка изначально выбрала верное направление движения и после непродолжительного путешествия по рынку притянула меня прямо к месту продажи скота. Приличных размеров загон был разделен на небольшие части, в которых стояли и лошади, и коровы, и даже ослы. А также телята-жеребята да всякие там мулы и волы.
Отыскались среди всего этого разнообразия живности и быки. Стояли они наособицу в отдельных, огороженных крепкими жердями клетях. Во избежание, видимо.
Один особенно крупный бык — могучий прямо такой, с широченной грудью, мощной шеей, увенчанной большой башкой с широко расставленными толстыми рогами, да непоколебимо стоящий на ногах, кажущихся довольно короткими из-за их толщины и общей солидности покоящейся на них туши, сразу привлек внимание моей подопечной. Отпустив мою руку, она устремилась к клети с этим животным. А я разговорился со стоящим рядом хозяином — каким-то деревенским в простой одеже, заштопанной в нескольких местах, да в обычной соломенной шляпе с небольшой прорехой в поле. Словно и не в город приехал на торг, а так и остался у себя в селе.
— Сколько ж ты хочешь за этого красавца? — поинтересовался я у него, кивая на быка, к клети которого подошла Энжель.
— Шесть золотых, благородный сэр, — коротко поклонившись, без малейшей заминки ответил он. — И ни серебряным меньше!
— Ого! — Названная цена неслабо меня впечатлила, и я совсем по-новому взглянул на неказистую одежду мужика. Кажется, кто-то просто чрезмерно жаден, а не столь беден, что не может позволить себе приобрести что-нибудь поприличней. Хмыкнув про себя, я задал вполне закономерный вопрос: — А не сильно ли много просишь, хозяин? Это ж, по здешним меркам, наверняка стоимость половины дома в городе.
— Да вы посмотрите, какой бык, сэр! Да вы лучшего во всей округе не найдете! — с каким-то даже возмущением провозгласил мужик, поведя рукой в сторону клети и как бы предлагая мне самому получше разглядеть могучие бычьи стати. — А уж какие от него пойдут телята… — И, только-только начав расхваливать свой товар, осекся.
Энжель же в этот самый момент добралась до своей жертвы… Перчатку полотняную стянула и просунула руку меж жердин к здоровущему быку, чуть опустившему голову и с подозрением уставившемуся на нее. И легонько так по морде его — хлоп! А бык — брык! И наземь повалился! Правда, тут же подскочил обратно, ошеломленно мотая башкой и пытаясь укрепиться на подкашивающихся ногах. Действительно могучий оказался бычище.
— Нет, хозяин, — рассмеялся я, глядя на выпучившего глаза мужика, — не буду я покупать у тебя этого быка. Какой-то он у тебя неженка совсем, оказывается. От легчайшего хлопка по морде с ног валится.
— Да как же так, Фавр?! Как же так?.. — запричитал бросившийся к своему сокровищу его хозяин.
Все еще посмеиваясь, я предложил руку своей подопечной, с чуть порозовевшими щечками отошедшей от клети. Мы пошли обратно к дилижансу.
Транспорт наш во время нашего недолгого отсутствия никуда, понятно, не делся, так что вскоре мы залезли в него и покатили в Римхол. Устроились поудобнее и покатили.
Заметно ожившая Энжель, голубые глаза которой вернули себе былую яркость и теперь буквально сияли, почти сразу же пересела с места напротив моего на другое, рядом. Умильно посмотрев на меня, ухватилась обеими своими ручками за мою. Примостила голову мне на плечо, а затем и глазки довольно прикрыла…
Так что не вышло серьезно поговорить со златовлаской, как я намеревался. Думал, обсудим сейчас все как есть, а оно вон как получилось… Энжель почти сразу задремала. Я просто не решился тревожить ее, успокоив себя тем, что времени для разговоров будет еще предостаточно, ведь путь в Римхол займет не один день. А там и сам уснул…
Во сне, можно сказать, весь первый день нашего путешествия и прошел. До самого вечера продрыхли и Энжель, и я. Лишь однажды во время остановки на каком-то постоялом дворе для обеда стряхнули с себя сонную одурь и открыли глаза.
Вечером же, когда мы остановились на ночевку, с разговором по душам тоже не сложилось. Я решительно отложил его до решения проблемы, вставшей в полный рост. Дело в том, что в тот момент, когда мы входили в зал постоялого двора и Энжель при этом была пропущена мной чуть вперед, я вновь поймал себя том, что самым предосудительным образом пялюсь на нее сзади. Мало того, мне еще пришлось приложить немалые усилия, чтобы отвести взгляд от своей спутницы, переместив его с дивной девичьей фигурки на ничем не примечательную и неинтересную окружающую обстановку да подавив пробудившееся желание обладать такой прелестью. А спустя всего два шага ощутил настойчивый позыв души вернуть свой взор назад, на Энжель… Чтобы хоть еще совсем недолго, хоть еще совсем чуть-чуть полюбоваться на прелестную златовласку. Вышагивающую впереди в этих возмутительно откровенно обтягивающих ее ножки и зад полотняных штанишках… Ведь вид же открывается просто восхитительный!
«Да что это такое?!» — сердито подумал я, помотав головой.
«Ага! Что это такое и как с этим бороться!» — не преминул тут же съехидничать восседающий на моем левом плече бес.
«Ты еще тут поумничай!» — буркнул я и, вильнув-таки взглядом в сторону своей подопечной, страдальчески воздел глаза к потолку.
Тут и без чьих-то подначек ясно, в чем причина всего этого безобразия, творящегося со мной. Все дело в том, что у меня давно уже не было девушки. А Энжель, как ни крути, очень и очень привлекательная особа и вообще просто прелесть. Вот и пробивает меня на откровенное вожделение в отношении ее. Несмотря на ясное понимание того, что нехорошо это — доверившуюся мне девушку желать…
Потому и счел я, что правильней будет погодить с разговором на серьезные темы. Не получится у меня с Энжель нормальной беседы в таком состоянии, когда все мои мысли склоняются лишь к одному. Явно упущу что-нибудь очень важное, засмотревшись на ее прелести.
К счастью, войдя в зал таверны, я увидел свое спасение. Явившееся в облике светловолосой девушки-прислуги с усыпанным веснушками лицом и красивой располагающей улыбкой. Фигурка у подошедшей к нам девицы лет примерно двадцати была очень даже ничего… Нет, если выбирать между ней и Энж, то шансов у первой, конечно, никаких, но такой дилеммы передо мной не стояло.
Заметно повеселев, я с воодушевлением занялся размещением нашей честной компании на постой и соответствующими хлопотами. Чтобы спустя всего четверть часа, умывшись и приведя себя в порядок, вновь объявиться в зале. Понятно, за компанию с Энжель. Которую, едва она сообщила мне о том, что уже чувствует себя сытой, я попытался быстренько сплавить, благодушно сказав:
— Ну иди тогда к себе. А я еще немного посижу в зале, кубок вина выпью и тоже наверх поднимусь.
Златовласка, бросив на меня странный взгляд и прикусив нижнюю губку, поднялась. Поколебалась чуть, явно желая что-то сказать, но, так и не вымолвив ни слова, развернулась и отправилась по лестнице на второй этаж. В свою комнату.
