– Этот человек не верил в легенды?
– Все, кто владел Зеленым Огнем, не хотели с ним расставаться.
– Вы не боялись, когда получили его?
– Нет. Но посмотрите, что произошло со мной.
– Нельзя винить несчастный камень. Интересно, что случилось с человеком, который украл его?
Бен взял меня за руку и заговорил:
– Джесси… – но не решился продолжить. Он выглядел очень усталым.
– Поспите, Бен.
Он не протестовал, и я поспешила вернуться в Дауэр.
Наступил Новый год. Иногда мне казалось, что Бен поправится. Но чаще он выглядел обессилевшим и угасающим.
Однажды в середине февраля я отправилась навестить его. В прихожей горел камин, и меня встретила печальная Ханна.
– Ему стало хуже. Да поможет Бог! Что будет с нами всеми?
– Думаю, он не забыл вас в завещании, – заверила я.
– Даже мистер Уилмот не ругает мистера Хенникера последние несколько недель. Он был бы рад, если б все оставалось по-прежнему.
– Это устроило бы всех, Ханна.
Когда я вошла в комнату, то поразилась синюшному цвету его лица. И тем не менее, увидев меня, Бен старался казаться веселым.
– Ну и погодка! – сказал он. – Приятно погреться.
Я подошла к кровати и взяла его руки. Они были очень холодными.
– В замке зябко, – заметил Бен.
Мы опять говорили об Австралии, а потом пили чай, который я подогрела на спиртовке.
– Представляю, как вы готовите пищу в лесу. Но человек предполагает, а Бог располагает. Боюсь, меня он не жалует, Джесси.
Я подала ему чай.
– Крепкий… Но чай лучше пить в лесу. Жаль, что мы там не побываем вместе. Не вешайте нос, девочка. Вы обязательно туда попадете. Я уверен.
Я не ответила. Пусть радуется своим фантазиям. Но трудно было представить, что скоро я не смогу приходить в Оуклэнд Холл.
– Думаю, пора, – сказал Бен. – Нужно послать письмо Джоссу. Ему понадобится время. Он же не сядет на первый корабль. Необходимо уладить дела в компании до отъезда.
– Хотите, чтобы я написала ему? – я взяла ручку и бумагу, а потом села у кровати. – Что?
– Сами придумайте. Пусть это будет ваше письмо ему.
– Но…
– Подчиняйтесь.
Итак, я написала:
«Уважаемый мистер Мэдден,
мистер Бен Хенникер попросил сообщить, что он болен и просит вас приехать в Англию. Очень важно, чтобы вы выехали как можно скорее.
Искренне ваша
Джессика Клейверинг».
– Прочитайте.
Я подчинилась.
– Получилось как-то недружелюбно.
– Но я ведь не знакома с Джоссом.
– Я много говорил о нем.
– Но ваши рассказы не вызвали у меня дружеских чувств.
– Выходит, я промахнулся и сам виноват. Когда вы встретитесь, то почувствуете к нему то же, что и другие женщины. Вот увидите…
– Вы кудахчете, как глупый павлин над своим птенцом.
Бен, конечно, расхохотался и повеселел. Но я не знала, что задумал мой друг.
Через некоторое время я получила ответ от Джосслина Мэддена. Он был адресован мисс Джессике Клейверинг из Оуклэнд Холла. Уилмот подал мне письмо на серебряном подносе.
Я сразу заметила австралийскую марку и четкий почерк, а поэтому догадалась и отнесла послание Бену. Я прочитала его вслух:
«Уважаемая мисс Клейверинг.
Спасибо за письмо. Когда вы получите ответ, я буду в дороге. И по приезде в Англию немедленно отправлюсь в Оуклэнд Холл.
Искренне ваш
Джосс Мэдден».
– И это все?! – удивленно воскликнул Бен.
– Здесь вполне достаточно. Теперь мы знаем, что ваш сын в пути.
Пришел апрель. В июне мне должно было исполниться девятнадцать.
– Ты взрослеешь, – сказала бабушка. – Все могло выйти по-другому, если б мы жили в Оуклэнде. Но здесь не на что надеяться. Тебе не заполучить даже аббата. Твоя тяга к дурной компании обернется тем, что ты не сможешь выйти замуж даже так плохо, как Мириам.
– Я думаю, что Мириам очень счастлива.
– А как же… Каждый день беспокоится, где бы добыть еду.
– Все не так плохо. У них достаточно провизии. Она умеет управлять домом и чувствует себя там лучше, чем в Дауэре.
– Мириам вышла бы замуж за кого угодно. Надеюсь, ты в таком положении не окажешься.
– Обо мне не беспокойся, – огрызнулась я.
Настроение было подавленным, потому что здоровье Бена ухудшалось. Я не могла представить, как жить после его смерти. Невеселая перспектива… В Дауэре я исполняла небольшие поручения: навещала бедняков, посещала курсы кройки и шитья в церкви, носила цветы на могилы, украшала церковь, и все в таком роде. Между делом я представляла, как стану разочарованной, злой и угрюмой. Чем старше я буду становиться, тем быстрее побегут годы.
Тот день начался, как обычно, молитвой в гостиной. На исходе апреля миссис Джармэн разрешилась еще одним младенцем, и бедный садовник стал еще скучнее. Он сказал мне, что природа не перестает быть щедрой к нему. Бабушка, конечно, не удержалась от комментария и прочла лекцию о половом воздержании. Бедняга Джармэн смотрел на нее с таким укором, что я рассмеялась.
Бабушка по-своему жалела его жену. Чтобы доказать семейную щедрость, она напаковала корзину провизии для роженицы, положив банку джема из черной смородины, который начал закисать, небольшого цыпленка и бутылку спиртного.
– Отнеси это миссис Джармэн, Джессика. Ведь ее муж работает у нас, а поэтому мы должны им помочь. Несчастная женщина нуждается в еде.
Когда я отправилась в дом садовника, я продолжала думать о Бене и о том, как обстоят дела в Оуклэнд Холле. Рядом с домом были грязный пруд и заросший садик. Бедняга Джармэн, отдававший все время чужим садам, абсолютно не обращал внимания на свой. Они могли бы посадить цветы и овощи. Трехлетний мальчик копался в грязи, двое других тянули веревку, четвертый бросал мячик в грязную воду.
При моем появлении все глаза устремились на корзинку.
– Добрый день, миссис Джармэн! – позвала я.
Я нашла ее в кровати. Новорожденная лежала в колыбельке рядом. Женщина показалась мне огромной и похожей на королеву-пчелу.
– У вас родилась девочка, миссис Джармэн?
– Да, мисс Джессика, – ответила жена садовника, закатив глаза. Она явно разделяла презрение мужа к природе. – Дочь назвали Дези.
Мы немного поговорили, а потом вышли во двор, где шумно играли дети.
