– Потому что не поддалась вашим чарам?
– Да, – воскликнул Мэдден. – Мне хотелось бы…
– Отказать Бену. Но вы бы не посмели, потому что желали заполучить Оуклэнд, имение в Австралии и Зеленый Огонь. Но, к несчастью, в дополнение получили меня. Если бы вы могли от меня избавиться, были бы довольны. Я не ребенок и понимаю это. Наверное, есть женщина, на которой вам хотелось бы жениться. Но пришлось согласиться на все. Неужели вы полагаете, что я глупа? Чем больше я узнаю вас, тем меньше вы мне нравитесь. Жаль…
Но в этот момент у меня перед глазами встало лицо Бена, и я вспомнила его слова: «Неужели вы хотите провести остаток дней в Дауэре?»
– Пойду посмотрю лошадей, – поднялся Джосс и оставил меня одну.
Я обвела взглядом сгоревшую гостиницу, и дурное предчувствие вновь охватило меня. Я не нужна Джоссу. Я ему отвратительна. Он хотел бы от меня избавиться и вновь оказаться свободным. Я вспомнила его слова о том, что жизнь в Австралии стоит дешево, о том, что тут полно бушменов. Мэддену будет легко убрать меня с дороги. Просто убить. Отвечать ни за что не придется.
В уме я уже слышала его объяснения: «Я пошел к лошадям, а когда вернулся… нашел ее мертвой… задушенной или застреленной… Вокруг были бушмены. Пропали драгоценности… И деньги». Или что-нибудь в этом роде: «Она плохо ездила верхом… В Англии я давал ей уроки… Лошадь понесла… Я нашел ее со сломанной шеей… И похоронил рядом со сгоревшей гостиницей». А может, он хотел заняться со мной любовью? Бен говорил, что Джосс берет от жизни все. Сначала изнасиловать, а потом убить. Многие поступают так.
Я умоляла Господа помочь мне, но тут же ловила себя на том, что молюсь лишь в критических случаях.
В этом месте таилось нечто угрожающее. Возможно, темнота, запах гари или дурное предзнаменование. Мой отец останавливался здесь. Где он сейчас? Может, умер, и теперь его дух предупреждает меня об опасности? Я ведь его дочь. Действительно ли Джосс отправился к лошадям или подбирается сзади?
Чушь.
Этот человек – мой муж.
Но он женился, чтобы заполучить то, что хотел. Избавившись от меня, Мэдден завладеет всем.
Я внезапно вздрогнула. Послышались медленные, крадущиеся шаги… Но не со стороны реки.
Я тут же вскочила на ноги и пригнулась у двери. Наконец она приоткрылась, и в гостиницу вошел мужчина. Я услышала его глубокий вздох, а потом слова:
– О Господи!
Я вскрикнула, и он повернулся. Передо мной был Дэвид Кроиссант.
– Мистер Кроиссант… – пробормотала я.
Он недоуменно смотрел на меня.
– Что…
– Гостиница сгорела, – сказала я. – Мы с Джоссом планировали остановиться в ней.
– Неужели это мисис Мэдден? Как странно. А где же Джосс?
– Пошел присмотреть за лошадьми.
В этот момент послышались шаги Джосса, и Дэвид позвал его. Кроиссант рассказал, что сел на корабль в Кейптауне через неделю после нашей встречи. Он тоже ехал в Фэнси Таун и хотел остановиться у Трантов.
– Надеясь поесть жаркое Этель, – пояснил Дэвид. – Лошади ужасно устали.
– Странно, что ты здесь появился, – сказал Джосс. – Мы видели твое имя в журнале, который нашли здесь.
– Неудивительно, я часто останавливался у Трантов. Здесь было так удобно. Что случилось с бедными Джеймсом и Этель?
– Я покажу тебе, где оставил лошадей, – предложил Мэдден. – Хорошее место. Какая провизия у тебя с собой?
– Пойдем посмотрим, – сказал Дэвид, и Джосс повел его к реке. Я почувствовала несказанное облегчение, потому что больше не была наедине с мужем.
Вскоре мужчины вернулись, Джосс развел костер и сварил чай. Дэвид достал холодного цыпленка и булочки, и мы с жадностью поели.
– Я часто останавливался у Трантов, – рассказывал Дэвид. – Однажды с Десмондом Дерехэмом. Не знаю, куда этот парень подевался вместе с Зеленым Огнем. Мы его никогда не забудем.
– Люди не помнят, что Фэнси Таун обязан своим названием ему.
– Да, его называли фантазией Десмонда. Но это было до кражи. Всем хочется узнать, что случилось с тем опалом. Интересно, увидим ли мы его еще.
– Неизвестно, – ответил Джосс. А я с трудом держалась, чтобы не защитить отца. Только рассказ Бена о том, что Десмонд собирался похитить камень, сдержал меня.
Дэвид вез с собой несколько одеял, и мы довольно удобно провели эту ночь.
А утром двинулись в путь. И днем приехали в город, где когда-то мой отец обнаружил месторождение опалов. И тогда я увидела свой новый дом: Павлинье имение.
ГЛАВА 7
ПАВЛИНЫ
Фэнси Таун вырос на берегах естественного канала, неподалеку от богатых месторождений опалов. Некоторые рабочие жили в палатках, но кое-где виднелись деревянные и кирпичные строения с грубыми глиняными трубами. На одной стороне улицы открылся магазин, рядом под навесом были выставлены товары. После невероятно красивых пейзажей дикой природы селение производило удручающее впечатление.
Судя по шумихе, сопутствовавшей нашему приезду, путешественники здесь появлялись редко. Прибежали дети, чтобы поглазеть на нас, причем большинство из них – грязные и оборванные. Ничего удивительного в этом не было: молодое поколение подрастало в лачугах и палатках.
– Рад, что вы вернулись, сэр, – окликнул Джосса какой-то мужчина.
– Спасибо, Марк, – ответил Мэдден.
– Мы все скорбим о кончине мистера Хенникера, сэр.
Имение расположилось в миле от города и было резкой противоположностью городской бедности и грязи. Мы въехали в ворота, дорога длиною в четверть мили вела к дому, выстроенному в колониальном стиле. Грациозный белый особняк словно парил в прозрачном воздухе. Крыльцо и террасы украшали резные колонны, чем-то напоминающие греческие, а в самом здании слились и готика, и стиль королевы Анны, и влияние Тюдора. Эта смесь придавала особое очарование всему интерьеру. На газоне появился важный павлин с подружкой. Он остановился у террасы, будто спрашивая наш пропуск. Лужайки были столь прекрасно подстрижены, что могло показаться: люди прожили здесь многие сотни лет. В целом создавалось впечатление, что это старинный замок, хотя на самом деле он был построен недавно.
– Займись лошадьми, Том, – приказал Джосс. – Кто дома?
– Миссис Лод, сэр, мистер Джимсон и мисс Лилия.
– Пусть их предупредят о нашем приезде.
Мы спешились, Джосс взял меня за руку и повел на крыльцо. Дэвид Кроиссант следовал за нами. Дверь в холл оказалась открытой. Тонкие деревянные венецианские жалюзи задерживали лучи палящего солнца, и на нас пахнуло приятной прохладой. Холл оказался большим, пол был выложен ярко-голубой мозаикой. В центре размещался рисунок великолепного павлина.
