– Да вы что?! – искренне оскорбилась Маша. – Я что, шлюха какая-то?! Я себе цену знаю! Мы же договорились, я теперь ваша – и душой и телом! – Посмотрела, как отреагирует. Ничего не сказал, только чуть поджал губы. Семена вспомнил? Тьфу! Теперь воспоминание о Семене будет висеть на ней, как старая болячка. – Даже и не думайте! Я за вас костьми лягу! Все что угодно для вас! Я вам верю, вы меня не предадите, и я вас не предам. Никогда!
«Ведь правду говорю, – осознала Маша. – Влюбилась?! Черт, я же влюбилась!»
– Ладно, ладно, не надо лишних слов. Давай беги, я жду.
Маша выпорхнула из салона и почти бегом направилась к зданию железнодорожного вокзала, широко раздувающимися ноздрями вдыхая этот сладкий-пресладкий запах путешествий.
Она обожала запах пропитанных какой-то ядовитой дрянью шпал, запах дымка из вагонных труб, суету вокзальных пассажиров и вальяжность вышедших из вагонов проезжих «гостей». Звон подстаканников со стаканами чая, постукивание вагонных колес и предвкушение приезда туда, где тебя ждет только радость!
Ну что может быть лучше вокзала? Что может быть лучше дороги, если она заканчивается счастьем? Она молода, красива и теперь еще и влюблена, и все у нее впереди!
Йи-их! Ей хотелось визжать, подпрыгивать, рубить воздух ребром ладони, как саблей! Кричать: «Люди, я счастлива! Посмотрите на меня, как мне хорошо!»
Скучный охранник при вокзальном турникете на нее почти не посмотрел. Так, лишь ради порядка. Одна из сотен девчонок, которые проходят мимо него ежедневно и ежечасно, – ничего интересного. Вот если бы она шла голая… или, подойдя к нему, встала бы на колени, расстегнула ширинку и…
Мечты, мечты… вон какая рожица счастливая, небось к жениху едет. Кому-то повезло! Охранник вздохнул и снова стал блуждать взглядом по сторонам, ожидая, когда через турникет полезет очередная партия «черных», увешанных сумками и цепочками. Металлоискатель на входе начнет звенеть, и придется снова шарить в чертовых сумарях, от которых воняет несвежим бельем и чем-то неуловимо неприятным, нечистым… чужим.
«Плохая работа. Уходить надо!» – решил он и уже бодрее додумал мысль – лучше меньше получать, зато сидеть в какой-нибудь будочке при въезде на завод и поднимать шлагбаум. Ни тебе сквозняков, ни тебе «черных» с толстыми сумками, ни счастливых девчонок, при взгляде на которых кровь приливает в пах и хочется бежать за ними, бросив работу и забыв обо всем на свете, кроме ее крепкого круглого задика и обтянутых черными чулками коленок. Точно, чулки! Небось для своего парня снимает все, кроме них.
– Куда прешь! – вызверился он на бородатого типа в цветной тюбетейке, злой оттого, что тот размазал прекрасную эротическую картинку, вставшую перед глазами. – Не видишь, куда проходить надо?! Чурбан ты недоструганный! Чтоб вы все сдохли, гады! Ну так надоели!
Билеты нашлись на поезд, отходящий через сорок минут, – фирменный поезд с вагоном «люкс». Маша купила сразу все купе – впрочем, так оно и продавалось, только целиком, цена оказалась как за три билета на самолет. Но это ее ничуть не расстроило – да какая разница? Деньги есть, так почему не пожить как люди?! Жалко, что Константин Петрович с ней не едет. Уж она бы его утешила! Уж она бы сделала все, чтобы мужчина забыл о своем горе! Хоть ненадолго. Она, Маша, умеет быть благодарной.
Купив билет, помчалась к машине, ужасно боясь, что поезд отойдет без нее и придется потом тащиться в обычном купе, провонявшим грязными носками командированных.
Константин Петрович коротко кивнул, услышав об ее успехах на поприще приобретения билетов, и махнул рукой:
– Давай шагай по-быстрому! Никуда не выходи из купе, и… вот, возьми еще.
Он сунул ей пачку пятитысячных, и Маша счастливо вздохнула – сказка продолжается! Она попала в сказку!
Через час она лежала на мягкой постели, закинув руки за голову и расслабленно мурлыкая какую-то мелодию. Слов она не помнила, но с успехом их заменяла на «ля-ля-ля!». Выходило вполне благозвучно и забавно – «ля-ля… ля-ля-ля… лялялюшки ля-ля-ля!»
Когда в дверь аккуратно постучала проводница, чтобы проверить билет и предложить услуги, Маша уже приняла душ (душ! В поезде! Счастье!), переоделась в короткий топик, обтягивающий крепкую небольшую грудь, и в шортики, натянутые попой так, что грозили треснуть и выпустить наружу то, о чем, пуская слюни, мечтает большинство мужчин.
Проводница была очень милая, молоденькая и симпатичная, и Маша вдруг подумала, что никогда не занималась сексом с женщиной. А неплохо было бы попробовать. Вдруг понравится? Ведь не попробовав, не узнаешь!
Немного поразмышляв о такой перспективе, она вскоре заснула, утомленная сегодняшними событиями и переживаниями. И ей ничего не снилось, совсем ничего, хотя довольная улыбка не сходила с пухленьких сочных губ.
Она никогда еще так не путешествовала. По ее просьбе принесли ужин из ресторана – хотя еда и входила в стоимость билета, но Маше захотелось пошиковать, заказать что-то особенное. Заказала!
Потом она пила чай из стаканов в серебряных (якобы!) подстаканниках, смотрела киношки на экране большого телевизора, наслаждаясь, собственно, не киношками, а самим фактом – вот она, вот такое все из себя крутое купе, вот можно смотреть что угодно на здоровенном экране.
Потом снова приняла душ, стоя под струями горячей воды, пока не надоело, и улеглась спать, оставив на теле только тонкие кружевные трусики и лениво размышляя о том, как бы эти трусики понравились Константину Петровичу. Ну как жалко, что его нет рядом! Просто… у-у-у… как жалко!..
И заснула.
Утро ничем не отличилось в сравнении с вечером – только что за окном купе теперь было светло. Ну… почти светло. Небо обложено свинцово-серыми тучами, в стекло хлещет ледяной дождь, а она сидит почти голая, в шортиках и топике, и наслаждается теплом, уютом и вкусной едой.
Подумалось – эдак и растолстеть можно. Надо поменьше лопать. Вот этот кусочек торта с безе был совершенно лишним. Решено – как только приедет в Москву, тут же сядет на диету! А еще пойдет в тренажерный зал и займется сбрасыванием калорий. Ужасно, что все самое лучшее в мире или вредно, или аморально, или от этого толстеют.
Поезд прибыл в столицу в половине третьего, то есть в 14.30. Точно по расписанию, что Машу даже удивило. Неужели научились приезжать вовремя? Кстати сказать, она терпеть не могла опаздывать и не выносила людей, которые опаздывают и не выполняют свои обещания. Она их просто презирала.
Выйдя на перрон, тихо засмеялась… Москва! Вот она, столица, вот она, мечта! Нет, никакой дурой Маша отнюдь не была, потому и не предполагала, что если некая красивая девчонка появится в столице, так тут же к ее ногам бросится толпа принцев, падая со своих белых коней, и усыплет ее грудами драгоценностей. Если бы она так думала, давно бы рванула на завоевание Москвы с теми жалкими деньгами, что скопила на службе у Семена. И тут же вляпалась бы в неприятную историю, потому что нищей, но красивой девушке в Москве дорога одна – или в элитные проститутки, или на содержание к какому-нибудь типусу вроде Семена. Так зачем менять шило на мыло? У себя в городе она хотя бы живет с мамой, в своей квартире, а дома и стены помогают.
