Я зашла в ее комнату и почувствовала, как мои ноги подкосились. Подруга же, наоборот, радостно засуетилась, доставая доску, и находилась в крайне приподнятом настроении. Ей не терпелось познакомить меня со своим учителем, и она выглядела очень взволнованной. Принеся с кухни две восковые свечи, она поставила их на полку прямо над нашими головами.
— Зачем это, разве нельзя оставить гореть свет? — с нескрываемой тревогой произнесла я.
— Учитель не любит дневной или искусственный свет, только пламя свечи настраивает его на нужный лад, — пояснила она.
Я надеялась, что этот демон не умеет задувать свечи, так как на улице уже почти стемнело и мне совсем не хотелось остаться посреди спиритического сеанса в полной темноте.
Мы уселись напротив друг друга, положив по два пальца на блюдце, ровно так же, как и в тот первый раз, когда все только начиналось.
— Говорить вслух не обязательно, учитель уже здесь и стоит только в мыслях задать вопрос, как он тут же на него ответит, — наклонившись ко мне, почти шепотом сказала она.
— Начинай беседу первой, мне надо побороть свой страх, — тихо ответила я.
Моя подруга улыбнулась, закрыла глаза и видимо задала свой вопрос. Блюдце стало ездить по доске очень быстро, совсем не так, как раньше, и я уже не улавливала всех букв. Но когда оно остановилось, подруга заулыбалась и поблагодарила учителя за ответ вслух. Я с ужасом представила, как много времени она проводит в таком общении, что сходу собирает буквы в слова. Она взглянула на меня и дала знак, задавать свой вопрос. Я решилась на хитрость, откуда не возьмись храбрость, граничащая с глупостью, толкнула меня поиграть с демоном в его же игры. Закрыв глаза, я мысленно начала свой монолог.
«Здравствуй дух, я знаю, что ты меня слышишь, и обращаюсь к тебе. Я потомственная ведьма, и обладаю знаниями и силой своего рода. Меня тревожит вопрос на ком жениться Василий. Не торопись с ответом, мне нужна только правдивая информация. Если ты откроешь мне ее, я буду верной твоей ученицей и помогу тебе, чем только смогу». Это была чистая ложь, я не собиралась обучаться у этого существа, ровно, как и помогать ему. Единственной моей целью было показать подруге, как быстро ее учитель откажется от своих слов, в погоне за другим учеником, который является ни просто подростком с горой желаний, а потомственной ведьмой. Собственно, в чем конкретно отличие простого подростка и подростка, считающего себя ведьмой, мне было сложно тогда понять. Однако в тот момент эта несусветная глупость выглядела в моих глазах очень весомым аргументом.
Через мгновение я почувствовала за своей спиной присутствие кого-то огромного. Затем я ощутила, как мощная волосатая рука накладывается сверху и начинает давить, создавая движение блюдца под собой. В тот момент я не могла ни о чем думать, как только об этих ужасающих ощущениях чьей-то невидимой лапы поверх моей руки. Сердце моё бешено заколотилось, а в висках начало стучать. Моя подруга пристально следила за черной стрелкой и губами собирала буквы в слова. Я старалась изо всех сил, но не могла читать, эти неописуемые ощущения не давали мне сконцентрироваться, и я просто отстранившись, следила за быстрым движением блюдца.
Когда оно, наконец, остановилось, подруга бросила на меня взгляд и попросила повторить свой вопрос вслух. Она явно была озадачена ответом, полученным от учителя, а я даже не знала, что он мне ответил. Я была в тупике, который сама себе устроила. Что я собственно сейчас должна говорить подруге, как мне повторить свой вопрос, даже не зная ответ на него. И надо было решаться быстрее, она вопрошающе смотрела на меня.
— Я снова спросила про Василия, ты же знаешь, это мой больной вопрос, — ответила я, как мне показалось совсем неплохо, — а какой был ответ? Блюдце так быстро крутилось, что я не успела прочесть…
Она опустила глаза в стол, и не глядя на меня сказала:
— Учитель предупредил меня, что ты никогда не станешь мне лучшим другом, а ему хорошей ученицей, потому что ты всегда считала себя намного лучше меня. Ты считаешь меня соперницей, а не подругой. Ты играешь со мной, а не дружишь.
Что я могла ответить на это? Я никогда так не считала, но мой вопрос говорил об обратном. Меня раскусили и обыграли, мне было совершенно нечем крыть. Я закрыла глаза и мысленно прочитала заклинание из книги, а затем потребовала: «назови свое имя». Лохматая рука снова придавила мою, но я сосредоточилась на доске, буквах и черной стрелке. Моя подруга тоже следила за блюдцем, и через несколько секунд у меня было имя «Анатасия».
Я не помнила ничего про такого демона, был ли он в классификации, и мне необходима была книга под рукой, чтоб что-то предпринять.
— Что ты спросила? — раздался вопрос моей подруги.
— Я спросила настоящее имя твоего учителя, — выпалила я.
Она задумалась, будто снова с кем-то общалась, но уже без доски и блюдца. Затем отвела глаза, будто это было что-то совсем неважное, и спросила меня снова:
— Ты хочешь еще что-то узнать у моего учителя? Думаю это твой последний шанс пообщаться с ним. Он не настроен больше встречаться с тобой. Ты разочаровала нас.
Во мне вскипела буря эмоций, демон полностью держал контроль над ситуацией, и в открытую говорил, что моя подруга и двери ее дома отныне закрыты для меня.
— Да есть, последний! — ответила я, — но мне надо произнести его вслух. Прошу не убирай руки с блюдца, пока я не закончу.
Девушка изобразила скуку на лице, и снисходительно положила свои пальцы на блюдце. Я произнесла громко и отчетливо: «отпускаю тебя дух, Анатасия, в твой мир. Откуда ты пришел, туда и возвращайся».
После этой фразы блюдце остановилось. Оно совсем замерло, и мы замерли вместе с ним. Моя подруга убрала с него свою руку, подняла глаза, они почему-то смотрели сквозь меня в стену. Ее рот открылся и совершенно мужской голос произнес: «отпускаю тебя, Валентина, в твой мир. Откуда ты пришла, туда и возвращайся».
Она смотрела в стену и не приходила в себя, я встала из-за стола, мои руки и ноги тряслись. В спешке выйдя из дома, оступившись на последней ступеньке, я наконец-то была на улице. Ноги сами несли меня домой, голова кружилась. Я была целиком и полностью как в эмоциональном, так и физическом ужасе.
Забежав домой, я закрыла дверь, прислушиваясь, не следует ли за мной кто-нибудь, что, впрочем, было уже не так важно, следует или нет. Теперь я абсолютно точно понимала разницу между: впустить демона в свой дом и впустить его в свою душу, и она была колоссальной.
Открыв свою книгу, первым делом я проверила правильность заклинания, которое использовала. Оно было правильным, я все вспомнила верно, если такой вид контакта с книгой можно было назвать памятью. Во мне снова зародилась надежда, и я выпалила вслух, перелистывая книгу в раздел классификаций демонических существ:
— Может битва и проиграна, но войну я еще могу выиграть!
Я замерла: в разделе демона Анатасия, где не было написано абсолютно ничего. Ни его описания, ни характеристик поведения, ни признаков присутствия, и соответственно ни одного слова по тому, как его изгнать. Лишь очень мелким шрифтом что-то виднелось в скобках сразу под именем. Я вооружилась лупой и прочла надпись, которая была сделана на моем родном языке.
