— Полагаю, мы оба — те люди, которые хотели бы делать выбор сами.
— Похоже, что Бен сходит с ума.
— Он так не считает. Клейверинги его околдовали своими грандиозными предками, родовым замком и прочей белибердой. Он хочет, чтобы ваша голубая кровь текла в венах нашей семьи.
— Ему придется придумать что-нибудь другое.
— Если вы не согласитесь, то ничего не выйдет.
— Неужели вы сами пойдете на это?
Джосс внимательно посмотрел на меня, губы скривила скептическая улыбка:
— Сейчас для меня многое поставлено на карту.
— До свидания, мне надо уходить.
— До встречи! — крикнул он вслед.
Я возвращалась в Дауэр, как в тумане. В холле меня встретили знакомые запахи, вазы с цветами. Из гостиной доносились голоса бабушки и Ксавьера. Наверное, вместе пилят дедушку. На секунду я задумалась, не открыть ли дверь и заявить, что получила предложение и скоро выйду замуж и уеду в Австралию. Однако предполагаемый жених так же не хотел вступать в брак, как и я, а посему объявлять не о чем. Но я бы испытала истинное наслаждение, если бы эта новость оказалась правдой и ошарашила моих родственников.
Я вернулась в свою комнату с портретом Маргарет Клейверинг, родившейся в 1669 году. На меня смотрела красивая молодая женщина с хитроватой усмешкой. Я не знала, что она натворила в жизни, но бабушка всегда вспоминала эту особу с презрением. Ее дурное поведение связывали с королем. Бедняжка Маргарет дурно кончила. Она погибла при падении с лошади, когда убегала с любовником от одного из своих мужей. Первых у нее было много, а вторых — только три.
Со стен комнаты дедушки смотрели предки-картежники. Эдакая веселая компания — сплошные моты. Но они выглядели значительно лучше, чем известный предок, живший в восемнадцатом столетии и сколотивший большую часть нашего состояния. Что-то у него было общее с бабушкой.
Огромная кровать заполняла мою маленькую комнату. Меблировку дополняли небольшая кушетка, бухарский ковер, сувенир из Оуклэнда, и больше ничего. Неужели мне придется провести остаток жизни с этими вещами?
Я не могла оставаться в спальне. Есть единственный человек, с которым можно посоветоваться, — Мириам. Хотя еще несколько месяцев назад эта кандидатура показалась бы мне невозможной.
Я выбежала из Дауэра по направлению к церкви. Коттедж, в котором поселились Мириам с мужем, выглядел симпатичным. Мириам оказалась дома. Как она изменилась! Заметно помолодела и приобрела достоинство. Не нужно было даже спрашивать, счастлива ли она.
Я вошла прямо в гостиную, рядом с которой располагалась кухня, а на втором этаже — две спальни. Все было начищено до блеска, а на красной скатерти стояла ваза с цветами. Комнаты украшали шифоновые занавески и цветы на камине, перед которым расположились два удобных кресла. Медные подсвечники и серебряная утварь казались очаровательными и дополняли обстановку.
У Мириам была новая прическа, и она выглядела очень домашней в цветастом платьице с тряпкой в руке.
— Мириам, нам нужно поговорить. Я так хотела увидеть тебя.
Она обрадовалась моему приходу.
— Я сделаю чай. Эрнст ушел. Викарий просто эксплуатирует его.
Я склонила голову, чтобы получше рассмотреть Мириам.
— На тебя приятно смотреть. Ты олицетворяешь счастливый брак.
Должно быть, Мириам оценила свое положение замужней дамы по достоинству, ибо слишком долго ждала его.
— Мне сделали предложение! — выпалила я. Глаза Мириам вспыхнули.
— Кто-то из Оуклэнда?
— Да.
— Только не это, Джессика! — Она стала похожей на прежнюю Мириам и, видимо, вспомнила, как покойная Джессика Клейверинг сообщила ей о том же. — Ты уверена, что примешь его?
— Нет, — ответила я.
Она вздохнула с облегчением.
— Будь осторожна.
— Обязательно. Мириам, если бы ты не вышла замуж за Эрнста и жила как раньше…
На ее лице появилось выражение ужаса.
— Не хочу даже думать об этом.
— Но ты слишком долго колебалась.
— Просто собиралась со смелостью.
— Если бы с Эрнстом не сложились отношения, ты все равно была бы рада уехать из Дауэра?
— А разве с Эрнстом могло не получиться?!
— Если бы ты этого не предполагала, то вышла бы замуж раньше.
— Я боялась…
— Бабушкиных пророчеств? Но сейчас они тебя не беспокоят.
— Для меня не имеет значения, насколько мы бедны. Эрнст говорит, что я отличная хозяйка. Но, честно говоря, как бы ни сложилось, я все равно была бы счастлива покинуть Дауэр.
— Это понятно.
Я не могла представить себе, как проживу в этом доме долгие годы, не посещая Оуклэнд и Бена. Но разве замужество — выход? И все же я не переставала думать об этом.
Брак по расчету… Можно заключить соглашение. Пожениться, как просит Бен, а потом каждому жить своей жизнью.
Я внезапно задрожала от радости. Нет смысла проводить годы в мрачном Дауэре.
— Давай поговорим. Кто этот мужчина? — поинтересовалась Мириам.
— Сын Бена Хенникера. Он приехал из Австралии.
— Но ты ведь его знаешь совсем мало.
— В жизни все бывает.
— Ты не можешь быть уверена в нем.
— Так еще интереснее.
— Что ты имеешь в виду? Джессика, ты такая упрямая и похожа на мать, но покойная Джесс была добрее.
— Мириам, я не могу оставаться в Дауэре, выслушивая постоянные жалобы бабушки: «Мы жили значительно лучше. Если бы не мой проклятый муж, все было бы по-другому». Господи, не забывай об этом, потому что я никогда не забуду.
— Иногда ты бываешь очень злой, Джессика.
— Но я говорю правду и не хочу оставаться в тюрьме. Пока это предложение в секрете, так что не говори никому.
— Мне придется рассказать Эрнсту. У нас нет тайн друг от друга. А он может посчитать своим долгом…
— Напомни ему, как бабушка разделяла вас многие годы. Это моя тайна, и я хочу, чтобы ты сохранила ее. Я еще ничего не решила. Просто хотела посоветоваться.
— Если вы любите друг друга, не нужно колебаться. Представляю, что скажет мама.
— Она меня не беспокоит. Это ты боялась ее, но в конце концов решилась. И теперь счастлива.
— Да, очень, — ответила Мириам.
Она на какое-то время задумалась, так и не придя к определенному мнению. Теперь все будет зависеть от того, что подумает Эрнст. Она во всем полагалась на мужа и, как хамелеон, изменит свое мнение в соответствии с его.
