Две женщины взяли его за руки и повели в сторону Школы. Свет, горевший в комнате на втором этаже, казался особенно ярким сейчас, когда вокруг не было ни одной живой души. Две женщины прошли в дверь перед ним, две другие замыкали шествие. Дальше они направились по длинному коридору со слегка накренившимися влево стенами. На стенах и потолке Аполлон заметил следы разрушений, пол покрывал слой пыли, на которой оставались их следы. На этом этаже Аполлон насчитал полдюжины комнат, большинство походило на маленькие, давно пришедшие в негодность офисы. От потолка отражалось эхо шороха их шагов. Когда они начали подниматься по лестнице, эхо последовало за ними.
Кэл сказала, что делать. Только я не знаю, смогу ли справиться.
В голове у Аполлона прозвучал голос женщины из церкви, громко и четко, как тогда. Возможно, он как-то отреагировал на это воспоминание и сделал резкое движение на лестнице, потому что одна из женщин у него за спиной ударила его дубинкой по правому плечу, он задохнулся, и ему пришлось остановиться. Боль вернула Аполлона в настоящее и напомнила, что его сопровождает охрана. От верхней площадки отходил еще один коридор с серией очередных комнат, которыми давно не пользовались. Из-под двери, примерно посередине коридора, лился яркий свет, и женщины повели к нему Аполлона. Надпись на двери гласила:
Остановившись у порога, Аполлон увидел женщину, стоявшую к нему спиной. Она наклонилась над длинным столом, заставленным какими-то предметами, разнообразными коробками и конструкциями, незнакомыми Аполлону. В комнате имелся еще один стол, явно отремонтированный, на нем лежали груды бумаг, а треть всего пространства занимал серый и очень старый компьютер. Провод от него был подсоединен к сверхтихому красному генератору «Хонда» на три тысячи ватт, установленному возле стены с большой дырой, выполнявшей роль выхлопного отверстия. Аполлон не слышал, как работает генератор, даже когда шел по коридору, здесь же звук был такой, как будто работала маленькая газонокосилка.
На краях стола, возле которого находилась женщина, стояли две настольные лампы, в двух углах комнаты царила темнота, но, по сравнению с остальным островом, комната сияла, точно подсвеченная ночью Эйфелева башня.
Аполлон вошел в комнату.
Одна из женщин, что привели его сюда, быстро и робко шагнула вслед за ним и положила его ключи на стол рядом с компьютером и его мобильным телефоном. Кто-то его нашел.
– Как?
– Он выпал во дворе, когда вы его поймали, – сказала женщина, не оборачиваясь. – Его подобрал и принес мне один из детей. Мне кажется, я учила вас соблюдать осторожность.
– Да, учила, мне очень жаль.
– Вы продемонстрировали неряшливость.
Охранница кивнула и вернулась к трем другим, стоявшим у двери, с ее плаща капала вода, оставляя на полу едва заметный след. Четыре женщины, которые пытались утопить Аполлона, открыли дверь и вышли.
Аполлон остался наедине со странной женщиной, которая сделала два шага вправо и взяла что-то со стола. У нее была простая короткая стрижка, какие обычно носят немолодые женщины, и седые, почти белые волосы. В немного свободных черных легинсах и слишком большом сером свитере, изящно доходившем до бедер, она походила на модель Эйлин Фишер. Когда она обернулась, Аполлон удивился еще сильнее, увидев у нее на руках две тряпичные куклы.
– Какая страшнее? – спросила она и хитро улыбнулась, потому что совершенно точно знала, какое впечатление произвела.
Аполлон подумал, что она выглядит игривой и могущественной одновременно. Она находилась наедине с ним в комнате, но ее это совершенно не беспокоило. Впрочем, Аполлон был не в той форме, чтобы что-то с ней сделать – он даже рук поднять не мог, а ноги чувствовал только благодаря пульсирующей боли в бедрах.
– Эй? – сказала она и подняла обе руки повыше. – Они же не вырезали тебе язык? – Она прищурилась и посмотрела на него. – Нет, иначе они отдали бы его мне.
У куклы на левой руке, сделанной из темно-зеленого носка, была пара глаз навыкате и радужный рог вместо носа. И если бы не он, кукла выглядела бы как Лягушонок Кермит
[33]. Другая кукла, из оранжевого носка, с тремя далеко отстоявшими друг от друга глазами, казалась пучеглазой, нос ей заменяла переводная картинка – подсолнух.
– Обе не страшные, – ответил наконец Аполлон.
Женщина повернула руки так, что куклы теперь смотрели друг на друга.
– Этого я и боялась, – сказала она.
– Вы Кэл.
Она кивнула и вздохнула, не сводя с кукол глаз.
– Да, это я. Мое полное имя Каллисто. Подойди ближе.
Аполлон доковылял до середины комнаты, но, видимо, получилось слишком быстро, потому что два угла вдруг замерцали и зашевелились, и оттуда появились две женщины в уже знакомых ему зеленых плащах, очевидно, они прятались в темноте, но теперь хотели, чтобы он их увидел. Каждая держала в руках дубинку, как у женщин, схвативших его во дворе, только концы были утыканы гвоздями так, что получились самодельные булавы. Удивленный, опасаясь нового нападения, Аполлон шарахнулся назад и упал бы, если бы Кэл его не подхватила.
– Все в порядке, – сказала она, но Аполлон не понял, к кому она обращалась, к нему или охранницам. Она сняла с рук кукол, и ее ногти царапнули его куртку. – Они изо всех сил стараются меня защищать. Но ты ведь не сделаешь мне ничего плохого, верно?
– Не сделаю, – сказал Аполлон.
Он почувствовал, что Кэл держит его очень крепко, прижимая руки к бокам. Но если бы он попытался вырваться, у него бы это получилось прежде, чем две имперские охранницы сумели проткнуть его мозги гвоздями.
– Завтра вечером я устраиваю представление для детей, – сказала Кэл. – Ты мне не поможешь сделать хорошую куклу?
Она вернулась к столу, и со своего места Аполлон увидел и наконец понял, какие материалы там лежали. Мешки с носками всевозможных цветов, клей, пистолет для склеивания, кучки разноцветного войлока, мотки черных, голубых, желтых и зеленых ниток, цветные ершики, пара взрослых ножниц и дюжина поменьше, безопасных для детей, крошечные ленточки для волос, галстуки на застежках и миниатюрные галстуки-бабочки. Картонная коробка, превращенная в домик, и еще одна, стоявшая вертикально, с вырезанным наверху окошком.
– Угадай, какую сказку я собираюсь рассказать? – спросила Кэл, показав на коробки.
Аполлон смотрел на охранниц, каждая держала оружие в левой руке, и они так и не вернулись в свои углы. Худые, узкие лица и высоко посаженные глаза делали их похожими на гончих фараона, изящных и одновременно настороженных. Аполлон отметил, что они довольно высокие, примерно роста Патриса, и стройные – это не вызывало сомнений, даже несмотря на плащи. Они замерли в одинаковой стойке, и Аполлон решил, что они близнецы. Кэл махнула им рукой, они сделали три шага назад, Кэл снова махнула рукой, показывая, чтобы они отошли еще дальше, и охранницы наконец вернулись в окутанные тенями углы, но Аполлон все равно ощущал их присутствие.
