– Мы не можем станцевать три танца, это уже неприлично!
– Кто сказал? – удивился Рэйн.
Опять прозвучало так, словно говорю этакую очевидную неадекватность, и я взбесилась.
– Рэйнер, вы меня дост… – а договорить не смогла.
Просто декорации, сотканные из иллюзий высшего мастерства, исчезли – многочисленные цветочные гирлянды растаяли вместе с наколдованными птицами, а удивительные разноцветные огоньки погасли.
Прежняя иллюзия сменилась другой, от которой перехватило дыхание – главный зал академии превратился в копию зала в древнем храме, который все видели на картинах, но в котором никогда не побывать.
По полу побежал узор, потолок превратился в звездное небо, а еще появился кружащий в воздухе снег и дополнительные, сотканные из тьмы, колонны. Вокруг этих колонн танцующие пары и закружились, и мы в том числе.
Ругаться уже не хотелось – здесь было слишком красиво и величественно. Но только я успела привыкнуть к новой обстановке, как опять случилась неожиданность – Рэйнер резко изменил траекторию движения, и мы очутились в темноте.
Я не испугалась – видела, как входим в сотканную из тьмы колонну, но когда магистр остановился, напряглась, потому что…
– Какая-то опасность? Диверсия, которую вы предсказывали?
Лица Рэйнера не видела, зато слышала его неровное дыхание и ощущала горячие руки, лежащие на моей талии.
– Нет, эту диверсию я не предсказывал, – отозвался Варкрос. – Но знаете, Эрика… я так давно этого хочу, что уже не в состоянии контролировать себя.
Я не поняла! То есть вообще! Но когда магистр наклонился и с точностью эльфийского снайпера отыскал мои губы, ощутила безудержное счастье.
Огромное! Невероятное! Бешеное!
Такое, что закружилась голова.
Губы Рэйнера оказались твердыми и сладковатыми, да и целовать он начал как-то совсем решительно, словно ожидая сопротивления. Только я не возражала – разве что потом, уже после всего, выговорю ему за наглость. А что? Я ведь хорошая девушка из приличной семьи. Я обязана его отчитать.
Я собралась раствориться в поцелуе, сойти с ума, а вместо этого… подпрыгнула и взвизгнула, когда случилось то, чего никак не могло случиться. Рэйна отшвырнуло прочь, а меня, совсем как после поцелуя с Грэгсом, шлепнуло по губам.
– А-а-а… – выдохнула я.
Еще не понимая, что делать, выскочила из непроглядной тени, чтобы увидеть, как «жених» в своем расшитом бриллиантами камзоле поднимается с пола.
Рэйн был в бешенстве, а я… Тут меня шлепнуло по губам еще раз.
– У-у-у! – я буквально взвыла, и от разочарования, и осознания того, что сейчас с этими самыми губами случится.
– Эрика! – недобро позвал лорд Варкрос младший, делая стремительный шаг навстречу.
Бежать! Не от Варкроса, разумеется, а из зала, потому что два распухших вареника на лице – это жуть.
Не обращая внимания на замершие в изумлении пары, я метнулась к Рэйнеру и потребовала:
– Покажите татуировку!
Магистр прищурился. В следующий миг меня схватили за руку и потащили к выходу – благо арка, уводящая в один из коридоров, находилась недалеко.
Едва выскочили в коридор, Рэйнер огляделся, а убедившись, что поблизости никого, процедил:
– Что происходит?
Отличный вопрос. Тоже хочу знать ответы!
– Татуировку покажите, – прикрывая ладонью губы, повторила я.
Даже не сомневалась, что его узор проступил – ведь мой-то проявился, я чувствовала, как покалывает кожу под перчаткой.
Рэйн прищурился снова, а потом стремительно стянул свой роскошный камзол и приподнял рукав рубашки, чтобы окончательно меня шокировать.
– Это не мой герб! – взвизгнула я.
Повисла пауза. Она длилась недолго, но напомнила вечность. На лице Варкроса по-прежнему отражалась смесь злости и досады, а я стояла и понятия не имела, как быть.
Наконец, Рэйнер отмер:
– Что значит «не твой»? – переспросил он, причем с угрозой, словно я его в чем-то обманула.
А мне… вот даже обидно стало! Получается, он обо всем догадался, вычислил личность невесты, но так и не нашел времени посмотреть на ее герб? Хам.
– То и знашит, – буркнула я. – На нашем герпе никогда не пыло незапудок, да и фсе это… – я указала на мерцающий узор, – ни с одним элементом не шовпадает.
– Что с дикцией? – перебил Рэйн.
– Нишиво хорошего, – настроение уже не портилось, а падало в бездну.
Выходит Рэйнер Варкрос – мне не жених? Но кто же тогда?
Прилив замешенной на разочаровании паники, и я все же сумела взять себя в руки. Отступила от мужчины, к которому ужасно хотелось прижаться, и сказала решительно:
– Мне нушно срошно поговорить с отшом.
Ответ? Он немного огорошил:
– Да, мне тоже нужно с ним поговорить. Полагаю, лорд Эмирен все объяснит.
Что-что?
– А мошет вы со своим поговошите? – возмутилась я.
Рэйнер глянул так, что стало ясно – уперся и ни за что не отступит.
Как подтверждение выводу:
– Идем! – и опять за руку хвать! – На правах преподавателя подпишу тебе разрешение на телепортацию. Хотя, думаю нас и так пропустят.
Он даже потянул дальше, а я успела сделать несколько шагов, но потом вспомнила про губы, и…
– Я не пошду! В шмышле не сейшас! Я…
– Это еще почему? – Варкрос остановился и глянул строго. – И все-таки, что с дикцией и… с губами?
Продемонстрировать проблему я и не подумала, продолжая прикрывать рот ладонью. Объяснять тоже не собиралась, особенно учитывая этот лишенный любого сочувствия тон.
– Нишиво. Прошто не пойду. Я шерез пару дней…
– Ну-ка подожди-ка!
Опять вспомнился Диверик – все-таки прав наш преподаватель по физической подготовке, плохо быть маленьким и слабым. Рэйн попросту перехватил и отвел мою руку, и вот теперь… да, сочувствие на благородной физиономии таки проявилось.
А вслед за ним:
– Стоп. А в прошлый раз, когда ты ходила обмотанная шарфом, – в глазах Варкроса вспыхнул очень недобрый огонек, – получается, ты с кем-то целовалась?
И тон такой, словно я не целовалась, а спала, причем не под одеялом и в темноте, а в самых развратных позах – как в письмах из того сборника. Логично, что я вспылила:
– А што такого?
Рэйнер застыл и глянул так, что захотелось отступить и слиться со стенкой. Но…
– Да вы мне фообще не жениш! – воинственно напомнила я.
Миг, и меня потащили дальше со словами:
