– О! Ну неужели! – Брэндек засиял ярче прежнего, и сейчас он смотрел мне за спину. – Кто вернулся!
– Конечно вернулся. А как иначе? – отозвался Рэйн.
Пришлось срочно взять себя в руки и, вспомнив о приличиях, обернуться.
– Доброе утро, магистр, – сказала я.
Лорд Варкрос, облаченный в форменный мундир с нашивками, сдержанно кивнул.
Сказать, что от его сдержанности стало обидно – наврать с три короба. Это было не просто обидно, а убийственно!
– Рэйнер, как так получилось, что в наши ряды затесалась девушка? – продолжил веселиться Брэндек. Боевой маг, из числа сильнейших, если судить по ауре.
И что в ответ?
– Это не просто девушка, – Варкрос усмехнулся. – Это малы… хм… Эрика Тизар. Имена Шейн и Каэрт тебе о чем-нибудь говорят?
Теперь лицо Брэндека вытянулось, а кто-то еще и присвистнул. Повисла новая пауза, в процессе которой лично я старалась задушить желание сказать Рэйнеру какую-нибудь колкость, а лучше вообще его прибить. Просто за то, что он здесь.
Потом прозвучало:
– Эрика, руку дай.
Я дала. Протянула руку Рэйнеру, а тот ловко стянул с запястья силовой браслет, скомкал его и развеял магию. От прикосновения стало жарко, но я выдержала.
– Это вам сейчас ни к чему, – пояснил Рэйн.
Он был прав, мы пришли в Цитадель на две недели и браслет действительно не нужен. Я сама собиралась его снять, просто отвлеклась.
– Мм-м… – вновь подал голос Брэндек. – Теперь нужно думать, что делать с размещением.
– То есть? – встрял Иверс.
– Мы приготовили койки в офицерской казарме, но для леди это не подойдет.
Воображение живо нарисовало соответствующую картинку, и я содрогнулась, а через миг вообще подпрыгнула, услышав:
– Не проблема. Эрика будет жить в моей комнате.
Нет, я в курсе, что Рэйнер Варкрос вообще без тормозов, но это перебор!
Я вперила в бывшего жениха гневный взгляд, а тот… ну, видимо, поиздеваться решил:
– Эрика, что вас так задело? Вы против?
Я открыла рот, но тут же закрыла, и ужаснулась проскользнувшей мысли – а действительно, почему нет?
К счастью, на этом первое знакомство с обитателями Цитадели закончилось. Рэйнер кивнул остальным магам, затем кому-то из офицеров и вежливо поинтересовался, где мой чемодан.
После этого группа адептов боевого факультета разделилась. Парни ушли смотреть казарму, а меня повели узкими коридорами в одну из башен. Варкрос шел впереди, неся тот самый чемодан, а я семенила следом, искренне ненавидя собственное воображение, которое разыгралось так, что ой.
Стыд был забыт, моральные принципы – тоже. В смысле, я не задумывалась о том, как объяснить проживание в одной комнате с мужчиной, этот момент отошел на десятый план. Вместо этого думалось о горячих поцелуях, о том, как запускаю пальцы в его распущенные волосы, как он сжимает мою талию и нежно прикусывает мочку уха.
Как я стягиваю с него форменный мундир, потом шелковую рубашку, и… а вот дальше шел уже сборник писем, от чего одну адептку резко бросило в жар.
В результате, к двери комнаты я подошла краснее свеклы!
Рэйнер, разумеется, заметил, и…
– Эрика, что с тобой?
Прозвучало тихо и проникновенно, словно не с человеком говорю, а с этаким инкубом Искусителем.
В эту секунду я поняла, что буду сражаться за право жить в казарме! Но…
– Давай, – Рэйн открыл дверь и подтолкнул, причем рука легла пониже поясницы. – Проходи.
Прошла. Сделала несколько шагов и застыла в ожидании… ну, собственно, неприличного. А Рэйнер словно мысли прочел – подкрался со спины и, наклонившись, шепнул в ухо:
– Ну как?
Жар! Дрожь! И… я все же заставила себя собраться и обвести затуманенным взглядом комнату. В действительности ничего особенного – простая мебель, никакого уюта, этакий непонятный, но явственный запах той самой казармы, но не в этом суть.
Понимание, что комната принадлежит Рэйну, что он прожил здесь много месяцев, спал на этой кровати, вызвало волну нервных мурашек.
– Я понимаю, что не слишком комфортно, – продолжил магистр, отступая. – Но такова уж военная служба. Зато теперь у тебя будет повод задуматься, стоит ли стремиться в армию.
Какую еще армию? – едва не спросила я.
Новое усилие, призванное вырвать из сладкого туманного плена, и я сообразила. Рэйнер говорил о том, что большинство боевых магов мечтают о военной карьере – как Гиберт или та же Ирма, например.
Стоило представить Ирму здесь, и… нет, никаких противоречий не возникло, рыжая запросто впишется в подобную обстановку. А я восторга все-таки не ощущаю.
– И по поводу мужского внимания, в котором тебя непременно искупают, – выдернул из этих мыслей Варкрос. Голос прозвучал недобро. – Попробуй отнестись здраво и не обольщаться. Женщины в Цитадели бывают редко, поэтому интерес… хм, скажем так, он связан не столько с твоей личностью, сколько…
Договорить я не позволила, резко обернувшись. Всю мою слабость, смешанную с желанием поцелуев, словно ветром сдуло. Да как ему не стыдно! Как этот напыщенный дурак смеет такое говорить!
Сверкнув глазами, я процедила:
– По-вашему, я не могу заинтересовать как личность?
– Еще как можешь, – выдал он. – Но тут военная крепость, полное безры… эм…
Все, я зашипела. А Варкрос внезапно поднял руки, признавая себя проигравшим, и даже отступил.
Несколько долгих секунд я испепеляла бывшего жениха взглядом, а тот смотрел хмуро и с претензией. Потом сказал подчеркнуто-ровно:
– Я сейчас заберу кое-какие свои вещи, дам тебе чистые полотенца и постельное белье.
– То есть ты не здесь ночуешь? – удивилась я.
Рэйнер замер на долю секунды, и…
– А можно?
– Нет!!!
Лишь сейчас я сообразила, что сказала, но не смутилась. Во-первых, была слишком зла, во-вторых, я поняла ровно так, как Варкрос объяснил. Мог выражаться ясней!
Рэйн застыл, словно ожидая каких-то других слов, а потом неохотно вернулся к прежней теме:
– Но насчет внимания солдат и офицеров я не шучу, Эрика, – буркнул он, и добавил как-то совсем уж тихо: – Не создавай парням проблем.
Проблем? Единственным, для кого хотелось создать проблему, причем побольше и пожирнее, был сам Варкрос. У меня даже ладони зачесались от желания этого павлина придушить. Лишь когда Рэйн покинул комнату, предварительно положив на тумбочку ключ, я задумалась о том водовороте эмоций, в котором только что побывала… Я чувствовала себя странной, неадекватной и понятия не имела, что делать и куда бежать.
