– Эрика, бросайте это всё.
Я замерла, округлив глаза, а мужчина продолжил:
– Сожалею, но магия – это не ваше. Вам, вероятно, хочется реабилитировать фамилию, добиться успехов, сопоставимых с достижениями ваших деда и прадеда, но это невозможно, Эрика. Вашдар, он… очень слаб.
Это были благие намерения, которыми, как известно, выстлана дорога в Чертоги Вечных Страданий, и я немного взбесилась. Или бешенство захлестнуло потому, что Варкрос угадал?
Да, возможность получить привилегии и поправить положение семьи, это одно, а доказать, что в нашем роду ещё есть боевые маги – другое, и не менее важное.
Мне хотелось. Очень! И я не собиралась отступать.
Пусть мой дар слаб, но старания и труд тоже что-то значат. И еще мне нужен шанс! Просто немного времени. Ведь бывали случаи, когда полноценная сила просыпалась позже – так может и со мной так?
– Эрика, вы… – вновь попытался заговорить Варкрос, но я перебила.
Лорд наступил на больную мозоль, да ещё эта его снисходительность… В общем, очень захотелось поставить «новенького» на место.
– Вы не понимаете, магистр. У меня бывают такие всплески, что при желании могу разнести половину академии.
Пауза, а за ней тихое:
– М-да?
И столько неверия в голосе, столько иронии, что меня прямо- таки с головой накрыло!
– Ещё как бывают, – повторила хмуро.
– И что это за всплески? – всё же пошел на попятную Рэйн. Обсуждать подобные вопросы с мужчинами вроде не принято, но я сказала:
– Физиологического характера.
– Да-а-а?
Это его «да» прозвучало совершенно убийственно. Никакого уважения к чужим проявлениям магии!
Следом мне сообщили:
– Эрика, я сожалею, но поймите, маг, который эффективен два-три дня в месяц, это ничто.
Всё. Достал.
– Можете смеяться, но я над этим работаю.
– В каком смысле? – заломил бровь Варкрос.
– В том, что пытаюсь сделать так, чтобы эти проявления длились дольше.
Магистр тихо рассмеялся и кивнул. Причём кивнул с видом лекаря-мозгоправа, который выслушивает пациента, наделённого особо богатой фантазией.
Клянусь, такого никто бы не выдержал – не удивительно, что и я сорвалась.
– А можно прямо сейчас попробую? То есть ударю по мишени ещё раз? – попросила решительно.
Препод хмыкнул и опять кивнул, всем своим видом сообщая: хочешь опозориться – давай.
Ну а я сжала кулаки и повернулась к мишеням. Заставляя себя унять злость, сделала несколько глубоких вдохов, а потом расслабилась, входя в состояние отрешенности и… мысленно потянулась к татуировке. Раньше так не поступала, но сейчас возникло ощущение, что это упростит процесс.
Добившись нужного состояния, вызвала боевой пульсар и швырнула его в заданном направлении. Я стояла дальше, чем на занятии, только это не помешало. Пульсар стремительно достиг цели, и мишень разлетелась на куски. Просто бах, и всё. Сердце наполнилось радостью, губы растянулись в улыбке, а я обернулась, чтобы увидеть столь желанное – лорд Рэйнер Варкрос пребывал в шоке.
Именно в этот миг с языка чуть не слетело пугливое «ой». Просто я… прекрасно понимала, что творю.
Да, невзирая на состояние аффекта, я помнила, чью силу беру, и догадывалась, что за этим последует. Знала, что Варкрос почувствует отток магии, а дальше нужно быть полным болваном, чтоб не понять.
Я даже склонила голову, готовясь принять наказание, однако вместо крепкой брани услышала ровное:
– Повтори ещё раз.
Я вскинула голову, заглянула в тёмные чуть раскосые глаза, а лорд…
– Ещё раз, Эрика.
Прозвучало настолько спокойно, что стало ясно – всё, ругать не будут. Сейчас убедятся, что отток магии не померещился, а потом просто прибьют.
Что в такой ситуации делать? Лично я тяжко вздохнула и снова повернулась к мишени. Учитывая, что терять было уже нечего, вызвала Оковы льда, напитала их силой и растянула, как сам Варкрос и учил.
Это растягивание увеличивало зону поражения, и после того, как отправила магическое плетение в полёт, в мелкую промёрзшую щепку превратились сразу три защищённых от разрушительного воздействия круга.
Теперь я не оборачивалась. Скукожилась, готовясь к худшему, но…
Секунда, две, три… ничего не происходило. То есть он стоял рядом и молчал, не пытаясь ни придушить, ни обвинить в воровстве.
Сначала эта тишина пугала, но потом я не выдержала и снова обернулась, дабы взглянуть на магистра. Рэйн, добившись внимания, кивнул и сказал абсолютно спокойно:
– После занятий в мой кабинет.
* * *
Рэйнер Варкрос
Идея разделить первокурсников на две группы принадлежала Иверсу, но мне она понравилась. Правда, учитывая мой боевой опыт, Иверс предлагал забрать тех, кто сильнее, а я отрицательно качнул головой.
Смысл возиться с сильными? Они и так, без лишних наставлений, всё освоят – ведь в данный момент речь об элементарной базовой части. Куда интереснее было поработать с теми, чьи результаты оставляли желать лучшего. Ну и ещё кое-что…
Мне хотелось «пощупать» именно ту группу, где окажется Эрика. Уж слишком странно повела себя эта адептка, и я желал присмотреться, попробовать понять, что к чему.
Она, как и ожидалось, оказалась единственной, кто сделал жалобные глаза при словах о разделении. Тогда я спросил прямо:
– А вы против, Эрика?
Ответила, что нет.
Вероятно, солгала, но допытываться не стал – махнул рукой и дал группе задание отрабатывать то, что уже умеют. Адепты послушно выстроились у линии ограничения и началось.
В мишени полетели пульсары и плетения, а я стоял и наблюдал за процессом. Время от времени заглядывал в ведомость, где отражалась не только сила ударов, но и рассчитывался коэффициент.
Уровень поражающего воздействия – самый важный показатель в нашей профессии Он связан с силой удара, но в определённый момент, после того как сила преодолеет условную точку, поражающее воздействие растёт в геометрической прогрессии, и это интереснее всего.
И именно уровень поражающего эффекта говорит о том, сможет ли маг достигнуть настоящих высот – станет ли магом высшей категории.
В «моей» группе таких, разумеется, не было, но…
Видит Всевышний, я не хотел цепляться к этой несчастной Тизар, но её результаты были настолько отвратительны, что не сдержался. В финале занятия брюнетка подошла, чтобы поинтересоваться своими «успехами», а я сказал как есть. Она отреагировала ожидаемо – расстроилась и взбесилась одновременно. А потом между нами состоялся занятный диалог.
