— После всех этих лет? Как он может?
— Он писал об этом и ждал тебя. Я знаю, что это будет для тебя наилучшим выходом из сложившегося положения!
— Если бы вы тоже поехали…
— Я бы тебе постоянно напоминала обо всем. Нет, тебе нужна полная перемена обстановки. По-моему, ты начинаешь серьезно подумывать об этом?
Пришел Криспин. Я протянула к нему руки, он взял их и начал целовать.
Вот тут-то я и приняла свое решение. Если я останусь здесь, я не устою и сделаю все, что он захочет. Но наша совместная жизнь будет всегда омрачена, пусть даже незримым присутствием этой женщины. Где гарантия того, что она снова не появится и не станет вымогать у него деньги? Она обязательно появится! Жить все время под этой угрозой, в постоянном страхе? Какое же это будет счастье? Мне хотелось иметь детей, да и ему, я верила, тоже. Что же будет с ними? Но как же мне решиться покинуть его?
Он выглядел печальным и смущенным. Этот непривычный для него вид, его умоляющий взгляд просто угнетали меня.
— Я так беспокоился, — сказал он.
— Я знаю.
— Ты убежала в самый дождь, покинула меня… А потом мне не разрешили навещать тебя.
— Мне сейчас лучше, Криспин, и я уезжаю!
— Уезжаешь? — он был потрясен.
— Я много думала и считаю, что так будет лучше всего. Мне нужно на время уехать. Я должна все обдумать.
— Нет, — возразил он, — ты не должна уезжать!
— Должна, Криспин! Я не знаю, что делать…
— Если ты любишь меня…
— Люблю. Но я должна все обдумать. Должна понять, что же лучше…
— Ты вернешься?
— Я еду к своему отцу!
Криспин был изумлен:
— Но он же очень далеко, не так ли?
— Да. Там я смогу подумать и принять решение!
— Не уезжай! Что же я буду делать? Подумай обо мне!
— Я только и делаю, что думаю о нас обоих. Думаю о нашем будущем!
Не хочу останавливаться подробно на этой сцене. Даже сейчас это слишком больно. Он умолял меня, а я почти уступила, но разум мой взял верх над чувствами. Надо ехать!
Тетушка Софи написала отцу, а я присоединила к ее письму свое короткое послание. Я хотела видеть его. После всех лет вынужденной разлуки он станет для меня реальным человеком, а не просто фантазией!
Тетушка Софи полностью отдалась приготовлениям к моему отъезду, пытаясь в работе и заботах заглушить тоску и печаль. Я часто видела на ее глазах слезы, а иногда мы, не таясь друг от друга, рыдали вместе. Тем не менее она без устали повторяла:
— Это правильно! Я знаю, что это правильно!
Тамарикс пришла навестить меня. Она сразу же спросила:
— Так ты уезжаешь?
— Да!
— В другую часть света?
— Вроде того.
— Я знаю, у вас с Криспином что-то не в порядке. Ты уезжаешь из-за этого?
Я промолчала.
Она продолжила:
— Это очевидно. Вы собирались пожениться, и вдруг ты уезжаешь. Это что, секрет? Ты не хочешь об этом говорить?
— Ты права, — подтвердила я, — не хочу!
Тамарикс пожала плечами.
— Итак, ты уезжаешь одна. Не слишком ли смелый шаг?
— И это ты, Тамарикс, говоришь мне о смелости?
Она чуть заметно улыбнулась:
— Фред! Я хочу ехать с тобой!
Моему изумлению не было предела.
— Только не говори, что я не могу. Для меня нет ничего невозможного! Ты принимаешь решение что-то сделать, идешь и делаешь это! Помнишь мисс Блейк в школе? «Девочки, если вы решили добиться успеха, если вы упорно работаете для того, чтобы достичь конечной цели, вы ее достигнете!» Фред! Я должна ехать с тобой!
— Но это все…
— Я знаю. Неожиданно, хочешь ты сказать! Но на самом деле это не так. Я давно хотела уехать отсюда, а теперь представился удобный случай! Я не могу оставаться здесь, Фред, не могу это выносить… Каждый день все напоминает… Здесь меня все время окружает то, о чем я хочу забыть. От этого мне здесь не убежать… каждый раз, когда я смотрю на кустарник… это ужасно! Если бы нашли того, кто убил Гастона, было бы иначе… Но остаются подозрения и, конечно, все думают о жене. Мы знаем, что он был неверен, был жуликом и обманщиком. Кто больше всех страдал от этого? Жена! Почему же ей не пойти в оружейную комнату, не взять это проклятое ружье и не застрелить его?
— Хватит, Тамарикс! У тебя начинается истерика!
— Мне нужно уехать! Я не могу больше жить здесь. Я еду с тобой. Ты не можешь ехать одна, с тобой обязательно должен быть кто-то. Мы всегда были подругами. Напиши своему отцу, что ты не можешь отправляться в столь дальнее путешествие одна, а у тебя есть подруга, которая готова тебя сопровождать!
Я молчала, пытаясь представить, что бы это значило. Я понимала, что ей хочется уехать, чтобы убежать от этой трагедии. Она жила в постоянной тревоге, так же, как и Криспин. А я? Не будет ли и мне лучше, если со мной будет подруга?
Тамарикс прочла мои мысли.
— Все это легко устроить! Фред, лучше, если мы будем вместе. Правда, мне теперь намного лучше. Долгое время моя жизнь была невыносимой, особенно с тех пор, как я поняла, какую ошибку я совершила. А потом это убийство. Пожалуйста, позволь мне поехать с тобой!
— Об этом надо серьезно подумать!
— Мне не нужно думать! Я знаю, что хочу ехать. Когда я услышала, что ты уезжаешь, мне тоже захотелось! Это было, как посланное Небом избавление! О Фред, дай мне шанс убежать от всего этого… начать все снова! Пожалуйста, Фред ну, пожалуйста!
— Давай поговорим об этом с тетушкой Софи?
Лицо ее вытянулось.
— Она очень разумна, — сказала я. — Тетя поймет тебя и обязательно поможет!
— Ладно!
Я позвала тетушку Софи, и когда та вошла к нам, обратилась к Тамарикс:
— Расскажи ей все!
Тамарикс рассказала все тетушке Софи, красноречиво умоляя, объясняя свое несчастное положение в Сент-Обине, где все напоминает ей о происшедшем, где над ней постоянно довлеет эта ужасная тайна об убийстве. Тетушка Софи выслушала ее с сочувствием и пониманием.
— Тамарикс, — сказала она, — я считаю, вы с Фредди должны ехать вместе. Тебе обязательно надо уехать. Я беспокоилась, как Фредди одна проделает весь этот путь. Думаю, вы будете полезны друг другу!
Со свойственной ей импульсивностью Тамарикс подбежала к тетушке Софи и обняла ее.
— Дорогая вы моя, — сказала она. — Что я теперь должна делать? Мне надо заказать билет, не так ли?
