Я открыла рот… и закрыла, под взглядом леди Грин. Ну… уже и так сказала все, что могла.
Преподавательница прошлась взад-вперед по кабинету, платье едва слышно шуршало в такт шагам. Фьюрри уже бессовестно дрых, раскинув лапы в стороны и выставив светлый, в серых пятнах живот. Шары под потолком чуть заметно гудели.
– На территории Мимамо драки запрещены, – сообщила наконец леди Грин. А мне захотелось поежиться. Неужели исключат? Только не это!
– Килей, ваша магия настолько ужасна, по крайней мере, на данный момент, что вас проще исключить. Чтобы не мучить ни вас, ни преподавателей.
Я сглотнула и поняла, что в глазах начало щипать. Нет, нет! Не реветь! Только не разреветься на глазах у леди Грин и Абигайл. Вот позорище-то будет!
– Бетелл у нас ученица получше, – продолжала леди Грин тем же задумчивым тоном, – думаю, по десятичной шкале у вас будет твердая семерка. Но Бетелл, вы порой и правда весьма заносчивы. Я еще переговорю со свидетелями, как все было. Идите.
Что?
– Вы нас отпускаете? – Абигайл прижала руки к груди.
– И не надейтесь. Вы отправляетесь в свои комнаты, леди, и ждете вердикта. Если я решу, что ваша вина достаточно тяжела для исключения, то никакие слезы и деньги не помогут. Выходить вам запрещено. Считайте это домашним арестом. Еду попросите принести подруг. Ах да, и еще.
Леди Грин быстрым изящным движением нарисовала в воздухе незнакомую мне руну, проговорила, точно пропела:
– Вердик морете.
И от одного из водяных шаров оторвались две длинные капельки, размером с мизинец. Красивые, переливающиеся в свете двух светильников. Они подплыли к леди Грин, затем одна из них направилась ко мне, а вторая – к Абигайл.
– Следилки, – прошептала та. – Но это же унизительно!
– Унизительно, Бетелл, будет идти на выход с вещами на виду у всей школы, – отрезала леди Грин. – А это гарантия того, что вы не попытаетесь выбраться из комнаты и не будете шушукаться с подружками. Все, свободны!
И так звучал ее голос, что мы разом развернулись и, едва ли не маршируя, направились к двери. Абигайл явно хотела вырваться вперед, а я решила ей не мешать. Так что спокойно дождалась, пока она выйдет, и перехватила дверь, которую явно пытались захлопнуть так, чтобы попасть мне по носу.
Следилка летела за мной и не особо докучала. Правда, на нее все обращали внимание. И когда я пробиралась коридорами, то чувствовала на себе взгляды. Тут и там раздавались шепотки, а одна девочка из первого класса встала прямо передо мной и звонко спросила:
– Тебя выгонят, да?
– Элис, а ну иди сюда!
От группки старших классов отделилась высокая рыжеволосая девушка. И оттащила малышку. Судя по тому, как они оказались похожи, та приходилась ей младшей сестрой.
– Извини, – пробормотала рыжеволосая, – она у нас очень непосредственная.
Я выдавила улыбку и постаралась не перейти на бег. Как же мне хотелось вернуться в Клейрон! Пусть он маленький, пусть там невозможно хранить секреты, но я, по крайней мере, чувствовала бы себя защищенной. А тут пока что учеба приносила в основном лишь проблемы и разочарования.
Только Адриан как луч света.
Я вдруг ощутила особо неприязненный взгляд, не выдержала и посмотрела в ту сторону. Чтобы заметить Леонара. Тот стоял в окружении одноклассников и разглядывал меня так, словно я голой пробежалась по школьному саду.
Мой «недожених», вместо того чтобы ринуться поддержать невесту, сделал шаг назад и храбро укрылся за спинами друзей. Ну, с этим все понятно.
Казалось, прошли месяцы, пока я добралась до комнаты. Там закрыла дверь и села в кресло. Потом вскочила, вспомнив про дневник, и… плюхнулась обратно. При следилке не хотелось показывать его. Что-то мне подсказывало, что подобная вещь может заинтересовать леди Грин.
Чтобы хоть как-то скоротать время, я села за уроки. Написала длинное эссе по истории происхождения мира на тему «Роль волшанов в развитии магического потенциала». Вызубрила новые слова на хольдо, потренировалась в составлении предложений. Что осталось еще? Ага, новые руны! Их я изучила довольно быстро, заодно повторила старые и попыталась заставить их работать. В качестве подопытного взяла один из цветков Хелен. Они росли в горшках, на подоконнике, и весьма успешно цвели. В итоге полить мне его не удалось. Зато после моих нескольких попыток достучаться до магии почему-то расцвел еще более пышным цветом.
А еще до зуда в пальцах хотелось написать Адриану. К тому же мне все не давал покоя подслушанный разговор на ярмарке. Что такое улленару? Неужели кто-то собирается проникнуть в школу? Может, стоит рассказать преподавателям?
«Ага, и спросят они, с кем ты там ходила. Или сами смогут узнать. Что потом? Нет уж, пусть сначала скажут, что меня ждет за наказание».
Только бы не выгнали, только бы не выгнали.
Я все еще твердила эту мантру, когда в комнату шумно ввалилась Хелен.
– Держи! – выдохнула она, выкладывая на стол огромный пакет. – Я пожаловалась госпоже Конорс, что ты под домашним арестом. И очень голодная. Так она туда и булочки положила, и ветчину, и половину цыпленка, и блинчики, и еще что-то.
Как кстати! У меня уже живот подвело от голода.
– Присоединяйся, – позвала Хелен.
От запахов из пакета живот взвыл с удвоенной силой. Госпожа Конорс – главная повариха Мимамо – в железном кулаке держала своих подчиненных. И сама готовила просто изумительно. Почему-то меня и еще немногих она выделяла особо, старалась подложить лучшие кусочки и причитала, что мы худые «как лапка новорожденного волшана». Магом она не была, просто пышная милая женщина с очень громким голосом. Я ее тайно обожала. Хотя насчет «лапки» была настроена скептично. Да, не Абигайл с ее точеной фигурой, но тоже ничего. А что худая, так зато бегать лучше.
Мы разложили еду по тарелкам. Повариха еще добавила к моему позднему ужину огромную бутыль с морсом из кизилы – местной ягоды. Прихваченная морозом, она становилась необычайно вкусной. Кисло-сладкий привкус с легким оттенком свежести. Мы разлили его по кружкам и выхлебали сразу половину.
– Спасибо тебе, – вдруг тихо проговорила Хелен, откладывая салфетку в сторону.
Я лишь вскинула на нее изумленный взгляд. Ответить не могла: во рту как раз оказался нежнейший блинчик. За что спасибо-то?
Видимо, взгляд у меня был красноречивый, потому Хелен решила пояснить:
– За то, что заступилась.
– Шлупошти! – Я проглотила кусок и уже более внятно произнесла: – Глупости не говори, Хелен. Эта выскочка давно напрашивалась. Какое ей дело вообще?!
– Это же Абигайл.
– И что? – пожала я плечами. – Она – Абигайл, я – Элизабет, ты – Хелен. Разница только в именах. Мы все маги, мы все весной получим волшана. Не вижу причин бросаться подобными словами. Видимо, Абигайл не умеет дружить.
