«Что же ты со мной делаешь, водница?»
– Мамочки-волшаночки! – зашептала Хелен. – Лиз, ты понимаешь, что у тебя теперь парень из Аркано?
– Думаешь, мы встречаемся?
– Ты совсем дуреха? Он твой друг детства, вы с ним гуляете и поцеловались! Конечно!
– Мне не верится! – затрясла я головой.
– Ты завтра идешь на бал? Туда собираются все сливки общества.
Бал… бал! Я понурилась и покачала головой.
– Родители настаивают, но я не пойду, Хелен. Они считают, что я должна отправиться туда с Гловером.
– Бе! – скривилась Хелен. – Он в последнее время ходит так, точно ему сай подпалил любимый пиджак. А твой парень туда собирается?
– Собирается. Но я ему уже сказала, что не иду.
Мы с Хелен не спеша побрели к краю площади. Там останавливались экипажи, и там должен был поджидать нас кучер. Я пока не могла думать связно, шла и глупо улыбалась. Хелен же хихикала и говорила, что у меня дурацко-влюбленный взгляд.
– Гловер – это мерзко, – произнесла она, наконец. – Эх, а классно было бы: ты в новом шикарном платье, с прической. И твой огневик весь такой… жаркий. Вы кружитесь в танце, все смотрят на вас и понимают, какая красивая пара. Из области сказки, да?
– Ага, – согласилась я. – О, вон Марсель подъехал. При нем ни-ни.
Хелен изобразила, как закрывает рот на замок. В экипаже мы мирно болтали про магазины и будущую инициацию, поругали хольдо и посетовали на то, что после каникул прибавится еще два новых урока. А сами переглядывались и едва не срывались на смех. Надеюсь, кучер ни о чем не догадался.
Сначала мы подвезли Хелен до Мимамо. Послезавтра она отправлялась на каникулы, к родителям. Мы обнялись и договорились обмениваться письмами. Подруга, перед тем как выскочить из экипажа, подмигнула мне. Я же вспомнила про ее замечание о дурацко-влюбленном взгляде и заволновалась. А вдруг родители посмотрят на меня и сразу поймут, что я на самом деле делала и с кем гуляла?
Надо срочно что-то сделать с лицом!
Я так старалась выглядеть менее счастливой, что когда влетела в дом, а потом и в гостиную, то мама с отцом едва не подпрыгнули. Они мирно сидели у камина и о чем-то разговаривали. Но при моем появлении замолчали и почему-то стали внимательно разглядывать меня.
– Бет, у тебя все в порядке, дорогая? – осторожно спросила мама.
– Да, все великолепно. Я устала, можно я пойду в комнату?
– Ты поругалась с Хелен? – поинтересовался папа. – У тебя такое лицо…
Я обернулась к зеркалу, что висело над камином. М-да, что-то я перестаралась. С таким лицом на людей нападают, а не домой возвращаются.
– Мы не ругались, – ответила чистую правду. – Просто там были другие ребята, которые вели себя отвратительно. Вот я немного и разозлилась. Очень устала, можно все же пойду к себе?
– Через час ужин, дорогая.
– Да, мам! – прокричала я, уже взбегая по лестнице. И бежала до самой спальни.
И лишь захлопнув дверь, перевела дух и огляделась.
Платье по-прежнему сидело на манекене как влитое. Нежные складки и воздушная ткань едва заметно переливались в приглушенном свете двух небольших светильников. Я не любила спать в темноте, особенно после кошмаров, что стали навещать меня в последнее время.
Рядом с платьем стояло овальное, в полный рост, зеркало. К нему я и подошла. Очень медленно, внимательно глядя на свое отражение.
Многие говорили, что я вырасту в настоящую красавицу. В зеркале я видела чуть спутанные кудри того же темно-рыжего оттенка, что и у мамы. Их всегда приходилось расчесывать, шипя сквозь зубы. Глаза серые, могли бы быть побольше. И эти веснушки на носу! Ни у кого в семье нет веснушек, а у меня постоянно вылезают, стоит попасть под солнечные лучи!
Я повертелась, встала боком. Да уж, худая и ровная, как палка…
Или нет?
Прищурилась, отмечая вдруг то, что раньше ускользало от внимания. Фигура немного изменилась. Я постепенно превращалась из подростка в девушку.
Платье…
Прическа…
Бал в огромной городской зале со сверкающими украшениями и красивой музыкой…
Адриан…
Глава двадцатая
– Я иду на бал.
Короткая фраза, сказанная за завтраком, мигом сотворила на лицах родителей некое умиление. Я же ковыряла ложкой кашу с фруктами – легкая и полезная еда для начала нового дня, как говорит мама. Мне же хотелось чего-то не слишком полезного. Например, бутерброда вон с той рыбкой.
– Отлично, – сообщил отец. – Семья Гловеров заедет к нам сегодня ближе к пяти вечера.
– У меня одна просьба, – продолжала я. – Не надо пихать меня к Леонару, хорошо? Я иду на бал, но это не означает, что согласна весь вечер показывать, как счастлива вашим выбором.
Отец мигом потемнел лицом, но мама положила руку ему на локоть и чуть сжала. Хм, обычно мне влетало от нее, а тут родители точно поменялись ролями.
– Никто не собирается, как ты выразилась, пихать тебя к Леонару, – примирительно произнесла она. – Но правила бала таковы, что все обрученные должны появиться вместе. Традиция, Бет.
Куда мне против традиций!
Но желание устроить Адриану сюрприз оказалось сильнее отвращения к Гловеру. В конце концов, перед родителями он явно будет разыгрывать паиньку, так что пусть побудет рядом.
В итоге день пролетел как одна минута. После завтрака началась суета, на которую отец посмотрел и просто ушел в кабинет. А вот мне удрать не удалось. Мама вызвала из модного салона «Блеск и шик» кучу стилистов, массажистов и еще кого-то. Сама она явно наслаждалась тем, как они порхали вокруг нее. Я же лишь ойкала от того, как меня массировали. Правда, после массажа бодрость оказалась такой, что хотелось прыгать до потолка.
– А теперь бассейн, – скомандовала одна из массажисток. – Водным магам необходимо перед балом побыть в своей стихии.
Ну да, особенно таким, как я.
В бассейне мне пришлось провести почти час. Вода оказалась теплой, с ароматными маслами и душистой пеной. Я попыталась воззвать к стихии, но не добилась даже легкого отклика. Хотя, возможно, дело в том, что сознание не желало концентрироваться на магии.
Все мысли занимал Адриан.
Я до сих пор ощущала его поцелуи на губах. Ночью долго ворочалась в постели, не в силах уснуть – все казалось, что наша прогулка продолжается. Вскакивала, искала его взглядом и тут же понимала, что нахожусь в спальне, а за окном – глухая ночь.
Видимо, оттого с утра под глазами и появились легкие синяки. И сейчас стилисты ворчали и думали, как их убрать.
В итоге ближе к пяти, когда за окнами начали сгущаться легкие зимние сумерки, я стояла в своей комнате и внимательно разглядывала отражение в огромном зеркале.
