– Ах ты… огневик, льдом ужаленный! – прошипела я.
Кровь бросилась в лицо, а потом так же резко отхлынула. Даже, кажется, губы побелели. В затылке закололо невидимыми иголками.
Значит, забыть меня не может, но согласен на помолвку?! Мечется, бедненький? Мгновенная радость оттого, что он обо мне думает, сменилась тяжелым чувством, которому я не могла подобрать названия. Оно выматывало, от него хотелось плакать – и не получалось.
Не знаю, сколько я сидела над письмом. Но за окном успело стемнеть, когда вздрогнула, вспомнив, что сегодня должна вернуться Хелен. Жалость подруги мне была не нужна, боялась не выдержать и снова стать размазней.
Интересно, Адриан ждет от меня ответа? Я кусала губы и вдруг поняла, что уже не сижу, а практически бегаю по комнате. Пришлось заставить себя остановиться. А что ему написать? А надо ли? А смысл?
Оглянулась на дверь, потом снова перевела взгляд на письмо. Оно жгло меня, точно дыхание огненного волшана. Потому я сделала единственное, что смогла в этой ситуации.
Порвала письмо, а потом бросила клочки в огонь камина. Он тут же поглотил бумагу, точно и не было никакого письма.
Точно и не было встречи с другом детства.
Глава двадцать вторая
Эта зима проносилась мимо, точно санки с горы. Не успела я оглянуться, как каникулы остались позади, началась учеба. В которую я погрузилась так, что наружу, по выражению Хелен, торчали только ботинки. Оценки плавно поползли вверх, кроме практических занятий. Но, по меткому выражению леди Грин, «ждать осталось недолго, а там как волшан ляжет». Вот я и ждала, то и дело глядя на календарь.
Минул второй месяц зимы, молнией сверкнул и исчез праздник Аштэ. Два дня отдыха, когда из храмов внучки бога Оку неслись песнопения, а весь город пропах пряными запахами горячего напитка бойро. Считается, что его придумала именно Аштэ, когда замерзла и хотела согреться.
– Лиз, ты не собираешься к родителям? – спросила Хелен в первый день праздника.
Я мотнула головой, не отрываясь от учебников.
– И даже со своим огневиком не увидишься? – не успокаивалась подруга.
Я повторила жест, еще сильнее уткнувшись в тетрадь, в которой описывала подробно начало конфликта между магами. Вокруг лежали учебники и трактаты, добытые в библиотеке. Я находила спасение в страницах, в истории, от которой потом гудела голова. Но зато не думалось про Адриана.
– Лиз!
Хелен прежде никогда не повышала голос. Только поэтому я все же оторвалась от описания Зарекка и взглянула на подругу. Та стояла перед столом, руки скрестила на груди и разглядывала меня весьма скептично.
– Поругались, да?
Горло у меня сжало так, что и слова не вымолвить. Так что я лишь кивнула.
– Ну помиритесь, – попыталась успокоить Хелен. – Может, он тебя пытается увидеть, а ты сидишь в четырех стенах!
Это и пугало! На письмо Адриана я так и не ответила, не видела смысла. Но чувствовала, что он попытается перехватить меня в городе. Хотела его увидеть и боялась, что не выдержу. Натворю такого, за что потом станет стыдно. Потому сцепила зубы и сидела в школе. Хотя чего уж там… про Адриана думала часто. Вроде и гнала от себя эти мысли, но они возвращались.
– Не хочу о нем говорить, – сообщила я Хелен. – И вообще, послезавтра контрольная у лорда Лоу. Я не хочу и ее завалить.
– Заучка.
– Кто бы говорил.
Так и текли дни, складывались в недели. После праздника Аштэ снова потянулись будни. Я старалась проводить время или с друзьями, или с книгами. Отвлекалась, смеялась, шутила, а потом проскакивала одна случайная фраза про Аркано или огненных магов, и все, внутри становилось пусто, тоскливо.
Я так хотела увидеть тебя, Адриан!
А теперь стараюсь тебя возненавидеть.
– Килей, как ты могла провалить простейший тест на реакцию?!
Гловер перехватил меня в школьном саду, где я лепила снежки и бросала их в ближайшее дерево. Хорошо так бросала, чаще попадала, чем мазала. На его голос лишь повела плечом и запустила следующий «снаряд». Да, провалила тест у лорда Лоу, да, вымокла с ног до головы и оказалась под прицелом насмешек учителя. Тот в выражениях не стеснялся, и не будь мое настроение и так мерзким, оно бы скатилось в никуда.
– Килей, да что с тобой?
Следующий снежок полетел в Гловера, но тот пропел на хольдо незнакомое мне заклинание, и снаряд развеялся под налетевшим коротким вихрем.
– Тебе-то что? – рявкнула я в ответ. – Командовать иди к своим дружкам и обожательницам!
Леонар, вместо того чтобы разозлиться, чего я втайне желала, посмотрел на меня и расхохотался.
– Килей, мы с тобой прямо как супруги, уже много лет женатые, – пробормотал он сквозь смех. – Ты меня пилишь, а я над тобой подшучиваю.
– Иди ты… к Хаосу! – прошипела я. – Не хочу за тебя замуж.
– Так и не зову, – пожал плечами Гловер, переставая смеяться. – Маленькая ты еще. До замужества три года как минимум ждать, сама понимаешь.
Этими словами он невольно напомнил мне, что Адриану уже восемнадцать вот-вот исполнится, как и его невесте. С ней он целуется. Перед глазами замелькали картинки их парочки на башне часов и на балу, как она на нем повисла, привычно целуя.
А я как дурочка не могу забыть наш поцелуй и его горячий шепот: «Что же ты со мной делаешь, водница?» – преследует меня.
Прищурившись, со злостью посмотрела на Гловера.
– Килей, мне не нравится твой взгляд.
– А что будет через три года? Позовешь? – с вызовом спросила я.
– Позову, – неожиданно серьезно ответил Леонар.
Все-таки он не отказался от идеи нашего обручения. Раздражение и неутихающая обида на Адриана толкнули меня продолжить этот разговор, а не послать недожениха в далекие дали.
– Ты отвратительно целуешься.
В глазах Гловера мелькнуло удивление, но на губах заиграла привычная ехидная улыбка:
– Ты так усиленно сопротивлялась, что не успела ничего понять.
– Уверен, что дело в этом? Думаешь, если я не буду сопротивляться, у тебя получится лучше?
На лице Леонара мелькнуло неверие, и он весь подобрался.
– Можешь это проверить. – И он по-кошачьи мягко шагнул ближе, не делая резких движений.
«Что я творю?» – вопил внутренний голос, но упрямство заставило меня не отшатнуться и не отвести взгляд.
– Если не струсишь, – тихо добавил Леонар, подойдя вплотную.
«Я трушу!» – бился в истерике здравый смысл, но я даже не дрогнула, хотя напряжение между нами в этот момент просто зашкаливало.
Как-то слишком быстро лицо Леонара заслонило все вокруг. Подбородок я и так упрямо вздернула, демонстрируя уверенность. Он погладил меня по нему кончиками пальцев, едва задевая нижнюю губу. Поднялся к щеке, провел по скулам, устремляясь к виску и отводя выбившуюся из-под шапки прядь волос.
