В 2001 году компания GlaxoSmithKline опубликовала результаты исследования 329 среди детей и подростков1. Оно показало, что паксил (Paxil, Seroxat) – эффективное лекарство с минимумом побочных эффектов, и стало широко известным и цитируемым: к 2010 году его цитировали не менее чем 184 раза, что весьма примечательно. Однако это испытание было мошенническим. Мы знаем это, потому что Генеральный прокурор штата Нью-Йорк в 2004 году подал в суд на компанию за повторный обман потребителей в отношении вреда, вызываемого паксилом2, что привело к раскрытию архивов компании в рамках урегулирования дела.
В отношении показателей вреда манипуляции были еще хуже. Внутренний неопубликованный отчет об исследовании, который стал доступен в судебном порядке, показал, что по меньшей мере восемь детей стали суицидальными при приеме паксила, против одного ребенка, получавшего плацебо. Это серьезный и статистически достоверный вред паксила (p = 0,035). В целом у 93 детей, получавших паксил, было 11 серьезных побочных эффектов и только 2 у 87 детей, получавших плацебо, что также статистически достоверно (р = 0,01, расчеты мои; в статье не говорилось, что эта разница статистически достоверна). Это означает, что на каждые 10 детей, получавших паксил вместо плацебо, было на одно серьезное нежелательное явление больше (обратная величина от разности рисков, 11/93-2/87, что составляет 10).
Тем не менее, резюме статьи заканчивалось так: «Выводы: Пароксетин обычно хорошо переносится и эффективен при серьезной депрессии у подростков».
В одном из первых проектов статьи, подготовленном для JAMA («Журнал Американской медицинской ассоциации») серьезные побочные эффекты не обсуждались вообще! JAMA отклонил статью, и в последующих версиях стало упоминаться, что углубление депрессии, эмоциональная лабильность, головная боль и враждебность могут быть связаны с лечением. Опубликованная статья действительно упоминала о серьезных неблагоприятных эффектах, но только головную боль у одного пациента врач-исследователь рассмотрел в качестве явления, напрямую связанного с лечением пароксетином. У меня есть сомнения в том, действительно ли врачи-исследователи принимали эти решения. Поскольку неблагоприятные события были доведены до сведения компании и появились в более ранних версиях публикации, более вероятно, что это были люди, работающие в компании Glaxo, которые так криво интерпретировали вред от препарата. В опубликованной статье пять случаев суицидальных мыслей и поведения были перечислены как «эмоциональная лабильность», а три дополнительных случая суицидальных мыслей и членовредительства были названы «госпитализацией».
По меньшей мере три подростка пытались покончить жизнь самоубийством, но в статье это не упоминалось. Ее первый автор Мартин Келлер написал, что они выбыли из исследования из-за недостаточной приверженности2. Были и другие проблемы, о которых публикация молчала. Лечивший одного из суицидальных подростков психиатр попросил исследователя, вовлеченного в испытание, раскрыть для своего пациента код ослепления, что тот отказался сделать, хотя протокол это предусматривал. Другой «не приверженный» подросток проглотил 82 таблетки парацетамола, что является смертельной дозой. Самое любопытное, что еще один подросток был включен в исследование с тем же номером, что у подростка-самоубийцы. Хотя это невозможно, но, быть может, новый пациент принимал остатки препарата, предназначенные для умершего? В этой связи возникает неудобный вопрос относительно некоторых пациентов с плохими исходами, исключенных из исследования. Когда FDA потребовала от компании пересмотреть данные заново, было обнаружено четыре дополнительных случая преднамеренного самоповреждения, суицидальных мыслей и попыток самоубийства, все – после пароксетина.
Келлер – интересный малый. Он дважды предъявил к оплате командировочные расходы, которые были возмещены как его университетом, так и производителем лекарства. Более того, Департамент психического здоровья штата Массачусетс заплатил Брауновскому психиатрическому департаменту, руководителем которого был Келлер, сотни тысяч долларов, финансируя научные исследования, которые не проводились. Келлер получал сотни тысяч долларов от фармацевтических компаний каждый год и скрывал это. Социальный работник нашла в фойе компьютерный диск и открыла его, чтобы посмотреть, кому его вернуть. Она обнаружила список подростков, которые были перечислены так, как если бы принимали участвие в исследовании, которого не было. Казалось, что они были придуманы, что было бы заманчиво, учитывая, что за каждого уязвимого подростка фармацевтическая компания предлагала $25 000. Президент подразделения «Национального альянса за психически больных», которое, как предполагалось, должно поддерживать права пациентов, но на деле спонсируется «большой фармой», читал лекции для пациентов и их родственников за деньги производителей лекарств, о получении которых не сообщал2.
Келлер так и не признал, что в статье об исследовании 329 есть какие-то неточности. И его злодеяния не повредили карьере. Его департамент получил 50 миллионов долларов на научные исследования, и представитель Брауновского психиатрического департамента высказался, что «департамент серьезно относится к целостности научных исследований. Исследования доктора Келлера в отношении паксила соответствовали стандартам брауновских исследований». Ну, спасибо, что сообщили о своих этических стандартах, теперь мы знаем, куда не стоит устраиваться на работу.
Роль «Журнала Американской академии детской и подростковой психиатрии» в этой истории также была удручающей. Хотя редакторам представили доказательства искажений в статье, они отказались доводить эту информацию до медицинского сообщества и отозвать статью, что ставит под угрозу их научную репутацию и моральную ответственность перед врачами и пациентами4. Объяснение этой пассивности, вероятнее всего, заключаются в деньгах, которые поступили на счет владельца журнала.
Наибольшее возмущение общественности вызвало то, что компания Glaxo продвигала препарат среди детей, хотя он не только не эффективен, но и очень вреден и не был даже одобрен для детей. Испытания, показывавшие, что паксил неэффективен, были скрыты5. Внутренние документы компании показали, что она знала, что делает: «Было бы коммерчески неприемлемо озвучить заявление, что эффективность не продемонстрирована, так как это подорвало бы репутацию пароксетина»4.
Безжалостный маркетинг был эффективен. С 1998 по 2001 год выписывалось по пять миллионов рецептов паксила и золофта (Zoloft) для детей и подростков в год6. Мы должны помнить, что за этими цифрами стоят реальные трагедии и живые люди, которые заплатили своей жизнью за бессовестную ложь, мошенничество и преступления компаний7:
«Мэтт Миллер не был счастливым ребенком. Переехав в новый район и перейдя в новую школу, Мэтт попал на неизвестную ему территорию без поддержки старых друзей, с которыми вырос. В то лето ему назначили золофт и сказали созвониться с врачом через неделю. В воскресенье вечером, после приема седьмой таблетки, Мэтт зашел в стенной шкаф спальни, где был крюк, закрепленный чуть выше его роста (он сам был высоким). Мэтт повесился, ему пришлось поднять свои ноги с пола и удерживать себя в таком положении, пока он не потерял сознание. Ему было всего тринадцать лет.»
