Да, мне и раньше доводилось слышать о таком виде любви, но с эльфом-иллюзионистом это никак не связывала. Теперь то, чем он занимался, выглядело еще более гадко. А поведение Дилана тем более становится понятным. Бедному парню практически искалечили жизнь и психику, неудивительно, что он сейчас такой. Сумеет ли преодолеть себя и отбросить прошлое — время покажет. Возможно, смогу ему в этом помочь. Во всяком случае, постараюсь не сделать хуже.
— С чего вы взяли, что он мужеложец? Предпочитает женщин, но поскольку постоянно переезжает — рабынь с собой возить неудобно, они менее выносливы, менее практичны. И нет ничего особого, что не может сделать или дать раб. Среди свободных же Райзек спал лишь с женщинами, с которыми вел себя осторожно, почти нежно. С нами же мог себе позволить особо не церемониться, — почти равнодушно ответил Тайлер.
Нельзя сказать, что у меня совсем не было ни единой догадки о том, что Райзек делает со своими красавцами-рабами. Но догадываться и знать наверняка — разные вещи. Дилан и вовсе был почти ребенком, когда с ним это произошло. Четырнадцать лет — шутка ли? И как допустили продажу несовершеннолетнего? Хотя, мне ли не знать, что закон действует не всегда и не для всех.
— Поэтому Дилан такой… ммм… нервный? — постаралась подобрать необидную характеристику я.
Не скажу же прямо: «неадекватный». Хотя, зачем спрашиваю, если и так все понятно? Но, как оказалось, не все.
— Не только. Из Дилана получилась бы очень красивая девчонка. Поэтому он и стал любимой игрушкой Райзека. Райзек в принципе любил играть. У него был целый свод правил персонально для Дилана. От более-менее адекватных, к примеру, как следует будить хозяина и в какое время, до совсем абсурдных, например, отвечать на заданные вопросы спустя ровно три секунды, не больше, не меньше. Помимо этого, постоянно давал ему новые задания. Предположим, прочесть за ночь какую-нибудь книгу и потом суметь ответить на любой заданный по ней вопрос. Много различных ограничений, их и запомнить-то все невозможно, наверное. Под каким углом держать руки относительно тела, подавая Райзеку какой-либо предмет, насколько низок должен быть поклон для разных случаев, длина ногтей с точностью до миллиметра — и та учитывалась. А за нарушение любой мелочи, бредового правила, выдуманного на пустом месте, — следовало наказание. Райзеку просто нравился сам процесс. Да и в принципе ему приносили неописуемое удовольствие крики Дилана и его страх.
Впрочем, в отличие от нас с Аланом, парню никогда не наносили серьезный физический вред. Так, легкая порка, даже кожу ни разу, кажется, не повредили, не говоря уж о рассеченной мышце или сломанной кости. Но зато почти каждый день. Редко когда ему удавалось продержаться с утра до вечера, выполнив все приказы с безупречной точностью. Нам с Аланом доставалось реже, но если уж попадало, часто приходили в себя несколько дней. Конечно, если повреждения были совсем уж сильными — Райзек вызывал лекаря, — почти спокойно рассказывал Тайлер, не отвлекаясь от процесса приготовления еды.
Я же была в полном ужасе от всего этого, сжимая чашку с остывшим кофе обеими руками. До последнего не могла поверить, что то, о чем сейчас говорит мужчина, не плод извращенной фантазии, а происходило с ними на самом деле. Вспомнилось выражение радостного предвкушения, которое я заметила на лице Райзека до того, как успела швырнуть его о стену. Такая тварь действительно способна на по-настоящему мерзкие вещи.
В груди всколыхнулась ярость и на этого эльфа, и на тех, кто позволил ему творить такие вещи. Те же целители, которых он нанимал, явно знали, что происходит за стенами его спальни, но никому ничего не сказали. Да что далеко ходить — даже мой знакомый лекарь предлагал молчать о сломанной руке Тайлера за определенную плату.
— Райзек заплатит за все, что сделал, — невольно вырвалось у меня.
Тайлер бросил на меня удивленный взгляд, но ничего не сказал.
— Сколько же Дилан прожил в таких условиях? Год, меньше? — чтоб не молчать, спросила я.
— Года три точно. Даже немного больше.
— Три? Но ведь ему всего лет четырнадцать-пятнадцать, — не поверила я, вспоминая тщедушное тело парня.
— Ему недавно исполнилось семнадцать. Он выглядит намного младше из-за недоедания. Райзек держал его на диете, чтоб было больше сходства с хрупкой девушкой. Да и, предполагаю, накладывал какие-то особые иллюзии. Он умеет делать их материальными. Думаю, без подпитки они со временем исчезнут совсем, — пожал плечами он.
— В день, когда я арестовала Райзека, Алан сказал, что его избили из-за Дилана. Вернее, даже не так. Так понимаю, он взял на себя его вину. Но почему и что такого ужасного Дилан совершил? — вспомнила я.
— Семьи ни у кого из нас нет, мы все трое старались держаться вместе и поддерживать друг друга. Бывало, Дилан нарочно нарушал какое-то несерьезное правило из своего списка, чтобы отвлечь Райзека от проступка, совершенного уже мной или Аланом. В свою очередь, по возможности, мы брали вину Дилана на себя, но это удавалось редко. На днях он не выдержал, сорвался. Сомневаюсь, что Райзек делал с ним что-то новое, то, чего не делал раньше. Возможно, пообещал сделать что-то ужасное. На фантазию наш бывший хозяин никогда не жаловался. Кто знает, может, прицепил ему иллюзорную грудь и пообещал так и оставить или еще что похуже сделал, Дилан так и не признался. У парня были длинные, до середины спины густые черные волосы, что делало его сходство с девушкой совсем уж полным. Райзек заставлял его ухаживать за ними, заплетать в различные изысканные прически. Вот Дилан на кухне и выхватил нож, пока Райзека не было, и, насколько смог, обкорнал волосы. Мы с Аланом не успели его остановить. От ярости Райзек мог и забыть, что Дилан человек и не имеет нашей регенерации, покалечил бы серьезно. Меня бы за такое просто убил, не заботясь о последствиях, тем более что мое поведение и так не всегда было идеальным. Алана же он ценил, к тому же, эльф среди нас самый выносливый, и регенерация повыше. Когда Райзек вернулся, Алан взял на себя вину Дилана, — в голосе вновь не было и капли эмоций, но по резким движениям Тайлера было видно, что он испытывает.
Честно говоря, даже не могла придумать, что сказать по этому поводу. На фоне услышанного, то, что некогда произошло со мной — мелочи. Все же насколько странное существо человек: как только узнает, что кому-то было гораздо хуже, чем ему — у него вырастают крылья и появляется желание защитить пострадавших. Или же это на мне просто сказывается профессия? Все же, защищать невинно пострадавших — моя прямая обязанность.
— А ты как попал к Райзеку? Не похож на совсем уж забитого раба, — раз уж зашел такой разговор, глупо не воспользоваться ситуацией и не узнать о них всех. В конце концов, нам еще не один месяц жить под одной крышей.
— Моя история прозаична и скучна. Сколько себя помню, жил на улице, родителей своих не знал. В возрасте пятнадцати лет попался на крупной краже, свои вытаскивать не стали, стражники особо разбираться не захотели и спихнули на меня еще несколько похожих краж. Это грозило десятилетней каторгой. Я бы там просто не выжил. Так тогда думал. Сейчас же не уверен, что сделал правильный выбор. В любом случае, один из стражников пожалел меня, предложил оформить добровольное рабство, пообещал отпустить через год. Я долго сомневался, но в итоге согласился, и стражник даже заключил магическую клятву, что через год отпустит. Семь месяцев жил у него просто как слуга: убирал, готовил, был его личным помощником во всех делах, но потом на каком-то задержании его убили по случайности, и все его имущество перешло племяннице. Поскольку магическая клятва заключена лишь со стражником, девица отпускать меня не собиралась. Сдавала в аренду своим подругам и друзьям, развлекалась сама, затем продала. А потом меня еще раз продали. И еще. Так и попал к Райзеку, — скомкано и без лишних подробностей рассказал Тайлер. Впрочем, оно и понятно. Я бы о себе тоже не хотела особо распространяться.
