— Нет, я провинился и должен быть наказан, — зажмурившись, упрямо мотнул головой Дилан.
Я чувствовала, что еще пару секунд, и он просто зальется слезами. У меня буквально перехватило дыхание от жалости к нему.
— О, боги, ну хочешь, разбей еще одну и успокойся, а? Можешь еще и тарелку кокнуть за компанию, — с тоской протянула я, на что Дилан в ужасе замотал головой, распахнув свои бездонные глаза, полные слез.
Внезапно меня озарило, как можно выйти из этой ситуации с наименьшими потерями для обеих сторон. Став на цыпочки, я осторожно дала Дилану легкий подзатыльник. В ответ он с ярко выраженным недоумением уставился на меня.
— Вот тебе. За разбитую чашку, — тихо сказала я, испытав сильное смущение.
Глаза же парня стали совсем уж невероятных размеров, в них зрело неимоверное удивление. Сам же Дилан выглядел теперь и вовсе несчастным.
— И сладкого завтра никому из вас не дам. Алану и не рекомендуется, тебе — за чашку, а Тайлеру — за то, что не остановил тебя и отправил стоять под моей дверью, — зачем-то добавила я уже совсем тихо, уверенная, что полукровка знал о решении Дилана, и от этого испытывая возмущение.
— Я сам так решил, Тай к этому не имеет никакого отношения, — запротестовал было Дилан, но тут же сник и сжался, будто ожидая от меня удара за такое своеволие.
Я сделала вид, что ничего не заметила. Между тем, вспомнила еще об одном важном моменте.
— Тебе же негде спать, диван рассчитан максимум на двоих. Еще раз прости, совсем вылетело из головы. Где-то на чердаке должна быть раскладушка, но ее еще найти нужно и спустить вниз. Пока могу предложить этот диванчик в гостиной. Он небольшой, но, может, как-нибудь поместишься? — с сомнением сказала я, оглядев размеры диванчика и долговязое тело Дилана.
— Наказание закончено? — недоверчиво выдохнул Дилан, даже не шевельнувшись.
— Да-да. Ты получил за порчу моего имущества сполна. Не изверг же я, чтобы всерьез ругаться за случайно выпавшую из рук несчастную чашку. Сейчас принесу тебе плед и подушку, — спохватившись, сказала я и, быстро вернувшись в комнату, вынесла ему оттуда плед, в который обычно куталась, когда замерзала, и одну из своих подушек. Что поделать, привыкла спать, обнимая еще одну подушку. Ее же и пожертвовала парню.
Дилан заторможенно принял вещи, продолжая с несчастным видом смотреть на меня. В его глазах была целая гамма эмоций. И недоверие, и удивление, и растерянность, и облегчение, может, еще что, но, самое главное, в данный момент страха я там не заметила.
Удовлетворенно кивнув, не удержалась и, потянувшись, взъерошила его волосы, отчего некоторые прядки упали ему на глаза. Но парень от неожиданной ласки застыл, кажется, даже не дыша. Хотя нет, пару мгновений спустя я услышала его судорожный вздох, но Дилан по-прежнему ни на миллиметр не сдвинулся.
— Ложись спать. Я сейчас в душ схожу и тоже буду ложиться, — мягко сказала я и, оставив парня в смятении, направилась в сторону душа.
Глава 12
Под тугими струями горячей воды я нежилась довольно долго, словно смывая с себя все события сегодняшнего дня. Наслаждалась каждой минутой, проведенной там.
Вышла оттуда уже посвежевшей и значительно подобревшей. На ночь на улице ощутимо похолодало, и по дому теперь гуляли легкие сквозняки. В коридоре я быстро озябла в своем тонком халате на влажное тело. Да и деревянные полы без коврового покрытия неприятно холодили босые ноги.
Я постаралась быстро проскользнуть в свою спальню, но остановилась в гостиной, где должен был спать Дилан. Обнаружила его скрюченного на твердом полу, замотавшегося в плед и прижавшего к себе мою подушку, подложив под голову свою сложенную рубашку. В первое мгновенье мелькнула мысль, что с ним что-то случилось: заболел или плохо стало. Но когда приблизилась к нему, поняла, что он спокойно себе спал.
Несмотря на то, что успела уже прилично замерзнуть, пройти мимо не смогла. Присела возле Дилана и осторожно тронула за плечо. В ту же секунду он распахнул глаза и с ужасом дернулся, затравленно озираясь и пытаясь проморгаться.
— Он уже здесь? — беспомощным голосом жалобно спросил он, еще до конца не проснувшись.
— Он больше не твой хозяин, — сразу поняв о ком речь, мягко сказала я.
— Адриана… — с облегчением прошептал он, на губах даже мелькнула слабая улыбка, которая мгновенье спустя исчезла, и на лице вновь отобразился страх.
— Простите, госпожа! — воскликнул он, став сначала на колени, но потом, видимо вспомнив мое неприятие этой позы, вскочил на ноги.
— За что ты извиняешься? Впрочем, можешь не отвечать, — с тоскливым вздохом сказала я. Глупо надеяться, что парень сумеет так быстро откинуть свое прошлое.
— Почему ты спишь на полу? Диванчик слишком маленький? — спросила я между тем, пока взгляд Дилана заполошно метался то на меня, то утыкался в пол, то переходил на, собственно, диван.
— Простите. Мне на нем очень неудобно, лучше на полу. Но если вы прикажете, я, конечно… — начал быстро говорить он.
— Постой. Это моя вина, нужно было днем позаботиться об этом, хотя бы отыскать в кладовке или на чердаке матрас, спал бы на нем этой ночью. Что же делать с тобой? — прервала его я, крепко задумавшись.
— Если позволите, я мог бы так и спать на полу, — осторожно предложил Дилан, тут же съежившись, будто испугался собственной смелости.
— Пол жесткий, да и сквозняки тут — еще не хватало, чтоб ты заболел, — покачала головой я, мучительно пытаясь найти выход из ситуации.
— Я и у прежнего хозяина спал на полу. На коврике у его кровати, даже пледа и подушки не было, — неожиданно тихо сказал Дилан.
Я поморщилась от очередного упоминания того, как по-зверски раньше обращались с мужчинами, которых теперь могу назвать своими. Дилан, восприняв мою гримасу на свой счет, тут же машинально чуть сжался и сощурил глаза, вжав голову в плечи, будто ожидая удара. Хотя, почему будто? Уверена, раньше так и было.
Из глубины души вновь поднялась жгучая волна жалости к нему. Разве мало выпало испытаний на его долю? И теперь попалась глупая хозяйка, которая даже не озаботилась тем, чтобы найти ему спальное место на ночь.
На краю сознания смутно забрезжила мысль, как можно все исправить. Сперва хотела отбросить ее, как невозможную, но взглянув на Дилана, смотревшего на меня глазами несчастного побитого щенка, решилась.
— Ты храпишь, ворочаешься во сне? — хмуро спросила я.
— Нет.
— Ладно, бери плед, подушку и пошли за мной, — сдалась я, направившись в свою спальню.
Дилан безропотно последовал за мной, остановившись на границе белоснежного пушистого ковра, который мне обошелся в половину месячного жалованья и был моей тайной гордостью.
— Вы позволите мне спать на ковре у вашей кровати? — почти восхищенно спросил он.
