— Торково копыто… Дядько, да не волнуйся ты. Там немножко капнуло, потому что еще мало времени прошло, а завтра все будет в порядке. Ты же сам знаешь: мне только три дня и нужно!
— Какие три дня?! Карраш, давай его сюда!
Гаррканец, проникнувшись тревогой Стража, послушно цапнул не ожидавшего подвоха пацана за ворот.
— А! Это заговор! Как ты можешь, скотина?!
— Р-р-р!
— Я ж тебя кормил! Растил!
Карраш, не разжимая челюстей, так жутко сверкнул глазами, что люди поспешили отступить в сторонку.
— Ладно, не буду, — виновато вздохнул Белик, в панике следя за стремительно приближающимся дядькой.
Тот выглядел поистине страшно: злой, как демон, всклокоченный, усы торчком, волосы на голове стоят дыбом, кулаки сжаты так, будто сейчас ударят… Мальчишка тихо взвыл и поспешил зажмуриться. Но Страж только вздернул его голову и в бешенстве уставился прямо в глаза, одновременно проводя второй рукой по спине.
— Живо в повозку! — процедил он, убедившись в собственной правоте, — ладонь была мокрая и отвратительно красная. — И только посмей нос оттуда высунуть до следующего вечера!
Белик обреченно вздохнул.
— Ты меня слышал? — окончательно взбеленился Урантар.
— О боги… Да слышал я все! — Пацан всплеснул руками. — Тетушка Арва, можно я к вам переберусь? А то ведь он житья теперь не даст, да и перевязать надо будет: самому-то никак. И потом, переодеваться опять придется, а мне бы не хотелось…
— Как перевязать? Зачем?! — испуганно выглянула из-за дальних кустов толстуха.
— У меня раны открылись, — совсем грустно признался Белик, и грозная нянька гневно ахнула:
— Опять?!
— Мне там напрячься пришлось, чтобы не продырявили, вот и получилось, что…
— А ты куда смотрел?! — неожиданно накинулась повариха на оторопевшего от ее напора темного. — Мало того что явился в чем мать родила, да еще и защитить ребенка толком не сумел! Ты на что вообще тогда годен?!
— Он пытался, — поспешно прервал повариху Белик, заставив невозмутимого дядюшку на время лишиться дара речи. — Честное слово! Как раз после того, как…
Урантар ошарашенно воззрился на недоумевающего эльфа. Неужели Белик наконец признал, что в Таррэне есть что-то хорошее?! И неужто непримиримый малыш сейчас защищает эльфа?! Мать честная! Не это ли знак, что Белик потихоньку возвращается к нормальной жизни?! Ну, хоть какая-то от ушастого польза…
Арва умолкла, заботливо обхватив окончательно помрачневшего пацана за плечи, но продолжала исподтишка сверлить полуголого эльфа негодующим взглядом до тех пор, пока он не плюнул на все и не пошел обратно к реке — одеваться.
Подумаешь, трагедия! Ну и что с того? Он же не врывался голышом в шатер к невинным девицам и не совращал малолеток по кустам! В конце концов, в лагерь вернулся почти одетым! Да и не до того было — слишком торопился! Что за дурной народ — люди? Неужели никогда в реке вместе не купались? То, что есть у каждого мужчины между ног, независимо от возраста и длины ушей, Белик распрекрасно знал и сам!
— Идиотка! — раздраженно сплюнул Таррэн, отчаявшись понять эту ненормальную расу.
Пнул по дороге какой-то пень и, перекинув за спину ножны, скрылся в темноте.
ГЛАВА 18
— Мы уходим, — объявил поутру Дядько, заставив троицу эльфов понимающе переглянуться, а герра Хагора — заметно помрачнеть.
— Когда?
— Как только доберемся до Борревы.
Купец недоуменно вскинул брови и с непониманием воззрился на Стража.
— Не стоит рисковать ради нашего дела больше, чем это необходимо, — спокойно пояснил причину своего решения Дядько. — Тем более что орден знает, сколько нас, как мы вооружены и на что способны. Но, что самое главное, совершенно точно знает, где нас искать, так что скрываться теперь бесполезно. Думаю, остальное объяснять излишне.
Эльфы неприятно улыбнулись, потому что в словах Стража промелькнула вполне понятная горечь. Конечно, не слишком-то приятно сознавать, что кто-то из твоих спутников, с которыми делил хлеб и соль, оказался предателем и исправно передавал сведения о передвижении отряда преследователям из ордена. Правда, кто это, когда и как умудрялся это делать, оставалось загадкой, но ничем другим настойчивое внимание агинцев объяснить было невозможно.
— После нашего ухода тебе и твоим людям ничего грозить не должно, охотятся не за вами, — продолжил Дядько, словно не заметив, как вытянулось лицо у герра Хатора. — Но вас осталось мало, а потому поступим так: дойдем до города, как планировали. Потом мы с эльфами исчезнем, а ты наймешь новых людей. До Бекровеля останется неделя пути, но там неплохие дороги, разбойников почти нет, разъезды дозоров в этом году заметно участились, да и грамоту для наместника я тебе оставлю.
— Ты и этот вариант предусмотрел? — еще больше помрачнел герр Хатор.
Страж передал купцу запечатанный свиток и кивнул.
— Король тоже согласился, что лишняя предосторожность не помешает, и велел отдать тебе бумаги, если что-то пойдет не так. Поскольку я забираю с собой часть охраны, то в качестве компенсации наместник Борревы дополнит ваш отряд своими гвардейцами.
— А вы?
— Ну… поскольку нас обнаружили даже здесь, то наверняка ждут и рядом с Бекровелем. А то и у хребта — для гарантии, поэтому я считаю, что нам лучше скрыться заранее.
— А Белик?
— Мы уже все обсудили: он никому не доставит проблем.
— Мы о нем позаботимся. Обещаю, что доставим в целости и…
Дядько неожиданно покачал головой:
— Ты меня не понял, Хатор: я не оставлю его здесь.
Эльфы на мгновение утратили дар речи.
— Ты в своем уме? — округлил глаза купец. — Идти вдоль хребта с больным мальчишкой на руках?! Да еще когда на вас объявили охоту?!
Страж снова улыбнулся и кивнул куда-то за спину: Белик как раз вернулся с реки — чисто вымытый, полностью одетый для дальней дороги и с походными мешками в обеих руках. Он еще прихрамывал, морщился от резких движений, но выглядел гораздо лучше, чем вчера. За мальцом семенил неутомимый гаррканец — тоже выкупанный, оседланный и невероятно возбужденный. Он то и дело с шумом раздувал ноздри, порывался пуститься вскачь и с трудом сдерживался, чтобы не прыгать диким зайцем по поляне, распугивая и без того нервничающих караванщиков. Пару раз едва не ткнулся мордой хозяину в спину, будто поторапливая, но в последний момент все-таки передумывал, лишь искоса поглядывал на непривычно серьезного и чрезвычайно сосредоточенного пацана.
— Эй! Ты что задумал? — обеспокоился рыжий, когда мальчишка закинул на спину Карраша оба своих внушительных тюка, а следом пристроил дурную палку, имеющую свойство жечь чужие руки. — Куда собрался?!
