1 октября на Иркутском вокзале за несколько минут до отхода почтового поезда было предотвращено нападение на артельщика Сибирской железной дороги. Арест производили чины ГЖУ, давно подключившиеся к дознанию грабежей. Были схвачены три грузина с оружием, перевязочными средствами и принадлежностями для грима.
Именно жандармы увязали все эти многочисленные происшествия в одну цепь. К концу года они добились разрешения самим взяться за искоренение «грабительской организации сибирских кавказцев». К тому времени голубые мундиры накопили уже большой объем информации, которой не делились с полицией, опасаясь утечек.
Бандиты что-то почувствовали и начали заметать следы. Братья Родонай спешно продали пивную на Поплавской улице и собрались переехать на золотые прииски. Но не успели.
В ночь с 18 на 19 декабря с разрешения министра внутренних дел и с одобрения иркутского и приамурского генерал-губернаторов были проведены массовые аресты. Руководили ими жандармы, полиция привлекалась в исключительных случаях, причем ее чины до последнего не знали, кого им надлежит задержать. Начальник ГЖУ полковник Васильев даже лиц прокурорского надзора извещал о произведенных обысках и арестах лишь после их завершения. Всего в Сибири и Приморье закупорили в кутузку 332 человека, из них в Иркутске — 112. В числе арестованных оказался и Н. С. Ононашвили.
Следствие по делу кавказцев длилось до весны 1914 года. В руки жандармов попала обширная переписка. Из нее стало ясно, что арестованные находятся между собой во взаимной связи по разным преступным эпизодам. Цель всех действий — получение дохода незаконными способами, от грабежей до вымогательств, подделки денег и шантажа. Но одних бумаг для предъявления обвинения оказалось недостаточно. А показания арестованные, как один, давать отказались. В результате почти все они к лету вышли на свободу. 30 ссыльнопоселенцев засунули в отдаленные местности, 9 получили небольшие сроки за хранение оружия, в отношении еще 18 срок следствия бы продлен. Полицейские пополнили картотеку, завербовали агентуру, выгнали из города ряд одиозных личностей.
Новая хозяйка пивной на Поплавской улице дала важные показания на прежних владельцев братьев Родонай. Но вскоре ее убили прямо на улице на глазах у прохожих. И обвинение не выдержало проверки судом…
Николай Соломонович Ононашвили провел в тюрьме целый год. Он очень хотел убить начальника Иркутского ГЖУ полковника Васильева и объявил награду тому, кто это сделает, в размере 150 000 рублей! Но желающих так и не нашлось. В свою очередь, и показаний на «иван иваныча» никто не дал. И тогда власти расправились с главарем во внесудебном порядке. По решению иркутского генерал-губернатора Нико Ононашвили был отправлен в ссылку в Якутию. Там он вскоре и умер.
Грабительская организация сибирских кавказцев (сейчас ее назвали бы ОПГ) перестала существовать как единое целое. Но ее бойцы никуда не делись. Криминальная обстановка в Иркутске улучшилась не намного… Уж очень специфическим оставалось здешнее население: преступники или их дети и внуки составляли в нем большинство.
В 1915 году одиннадцать вооруженных бандитов средь бела дня напали на уездный город Верхоленск. Они перебили полицейских, захватили казначейство, похитили 140 000 рублей и 1114 чистых бланков паспортов, забрали 6 винтовок. А потом безнаказанно ушли из заваленного трупами города… Засилье этнических кавказцев в Иркутской губернии продолжалось вплоть до революции и Гражданской войны.
Самым странным образом сложилась судьба Нестора Каландаришвили. Он потратил много сил на изготовление машины по производству фальшивой монеты по системе иркутского механика Михаила Козикова. Денег не хватало, и Каландаришвили влез в долги. Чтобы покрыть их, он организовал банду и взял подряд на заказное убийство. Жена купца Метелева стала первым и последним клиентом Нестора. Она захотела избавиться от мужа и оценила его жизнь в 5000 рублей. О заказе узнало все то же вездесущее охранное отделение. Бандитам удалось тяжело ранить купца в шею в его собственном магазине на Ивановской улице. На выходе их поджидали филеры, но сумели лишь нанести легкое ранение одному из боевиков. Следствие по этому делу не смогло доказать вину Каландаришвили, и он в очередной раз избежал наказания.
В 1917 году уголовник вдруг объявил себя анархистом. И обнаружил в себе способности полководца. Сначала он сформировал в Иркутске эскадрон из таких же, как он, «анархистов». Потом стал командиром партизанского отряда в тылу у войск Колчака. Долго воевал в Сибири, командовал конницей Дальневосточной республики, советскими войсками в Якутской области. В 1921 году Каландаришвили вступил в ВКП(б), был награжден орденом Красного Знамени. В январе 1922-го он отправился во главе карательного отряда подавлять восстание в Якутии, попал по пути в засаду и был убит. Так аферист и фальшивомонетчик стал героем Гражданской войны. Его могила находится в самом престижном месте Иерусалимского кладбища, откуда виден весь старый Иркутск…
Что еще добавить о героях нашего повествования? Сыскной надзиратель Ф. С. Франчук не удержался и ступил-таки на скользкую дорожку. Он был замешан в незаконной торговле опиумом, в 1914 году попал под следствие и покончил с собой, не дожидаясь суда.
Е. Б. Старжевский, отбыв наказание, не бросил своего промысла. С 1913 года он находился в циркулярном (общероссийском) розыске. В последний раз мошенник засветился накануне падения самодержавия. Специалист по подкопам вошел в шайку международного авантюриста Вульфа Слуцкого. Воры собирались ни больше ни меньше как ограбить Грановитую палату в Москве! Полиция узнала об этом и пресекла попытку. С тех пор имя Старжевского не встречается в уголовной хронике…
И. И. Киберов был утвержден в должности пристава Туруханского отдела лишь в 1912 году. Именно он караулил самых знаменитых ссыльных — Сталина и Свердлова. От него и уехали знатные борцы за свободу: под красными флагами, переводить Февральскую революцию в Октябрьскую…
* * *
Николай Свечин родился 2 февраля 1959 года в г. Горьком. Окончил экономический факультет Горьковского университета. Кем только не приходилось работать Николаю: и нормировщиком на заводе, и инструктором горисполкома, и бизнесменом. Но мечтой Свечина всегда был литературный труд, возможность писать. И вслед за первой книгой (2005) романы стали выходить один за другим. Сейчас уже можно сказать: творчество Николая Свечина — заметное явление на небосклоне отечественной словесности.
«Свечинские детективы не производят впечатления литературных; ты садишься в машину времени — «Двадцать пятого марта 1880 года в Шуваловском лесу был найден труп пожилого мужчины», первая фраза — и едешь именно в Нижний Новгород 1880 года, а не в «литературный дискурс русской провинции 80-х годов XIX века»; дьявольская разница».
Л. Данилкин
