— Клан Эспозито также слабее, чем когда-либо раньше, — подхватил Пелегрини. — Развяжите нам руки, дон Фредо! Если они продолжат отщипывать от нас по кусочку, скоро мы станем слабее Стидды!
— Наш капо-ди-капи знает, что и как делать, — вскочил дон Луиджи Сколлари. — Если бы не его политика, положение было бы куда хуже. Выстроенная сеть осведомителей, в том числе среди карабинеров и судей, позволяет нам ускользать из-под облав. А потери… они есть всегда.
— А если мы станем убивать и взрывать «антимафиозо» и судей — вот тогда нас и раздавят!
Это уже был глава Грациани, дон Коррадо Марцеллини. Самый, пожалуй, верный сторонник капо-ди-капи и родного для того клана Рицикетто. Общие финансовые интересы, повышенная осторожность, связи за рубежом и в политических кругах. Гримани понимал, что это очень серьёзная фигура, в отличие от многое потерявших Сколлари. Те просто прислонились к сильному и всеми силами стремились своей покорностью заслужить лишний кусок со стола. Сперва выжить, а уж там… Тоже политика, хотя и не самая разумная с точки зрения самого дона Стефано.
Разговор постепенно превращался в откровенную свару, а капо-ди-капи почему то ждал, не вмешиваюсь. Гримани подумал, что стремление выяснить расстановку сил — вот то, что могло побудить Венома временно остаться над спором. Но до поры, ведь вряд ли он хотел разжечь конфликт до такой степени, когда прекратить его станет затруднительно и начнутся непредсказуемые последствия. И точно! Едва только капо клана Эспозито попытался перейти на личности в отношении дона Сколари, чей клан также сильно пострадал от властей, но поддерживал более осторожную политику, как Фредо Лентарро ударил кулаком по столу, привлекая всеобщее внимание.
— Довольно! Мы собрались здесь, чтобы решить наши проблемы, а не создавать новые. И я хочу узнать от каждого из собравшихся, как можно избавиться от чрезмерного внимания Антимафии. Основные пути — это сила, скрытность и обман. Силовое решение стало тем, из-за чего они вообще обратили на нас особое внимание. Я, в отличие от дона Стефано Гримани, не считаю этот путь разумным, о чём и говорю вам, составляющим Купол, как капо-ди-капи. Зато мы можем попробовать стать ещё более незаметными для властей, а можем обмануть их. У обмана же есть множество путей, по которым можно двигаться не самим, но запутывать врага. И имеющиеся у нас средства это позволяют Я напомню о них после того, как услышу ваше мнение. Внимательно выслушаю.
— Он хочет использовать обман, дедушка, — прошептал Витторио Гримани, склонившись к сидящему патриарху клана. — И показывает, что твой путь пагубен для «людей чести».
— Ожидаемо. Веном хотел бы устроить нам показательную экзекуцию, но мы стали не только сильны на уровне кланов Купола, но и провели несколько удачных операций. Удачных для всей организации. А потому…
— Что?
— Слушай, Вито. Сейчас мы поймём, какие кланы будут поддерживать Венома, а какие, пусть и осторожно, станут намекать о смене курса, которым Коза-Ностра идёт уже давно и не совсем в верном направлении.
Глава 10
Солнце, песок, морские волны лениво бьются о берег и с тихим шелестом откатываются обратно, не в силах удержать вроде бы завоёванное пространство. Такой вот конец февраля месяца на Средиземном море, на одном из Балеарских островов. То самое место временной ссылки одной из семейства Гримани, впавшей не то в немилость у патриарха рода и по совместительству родного деда, не то просто огораживаемая от тревог и волнений жизни. Как по мне, тут этакий гибридный вариант. Но моё мнение всего лишь моё и ничьё больше.
Семнадцать градусов выше ноля, безветрие, тучек почти нет. Благодать. Хозяева прибрежного кафе тоже молодцы, поскольку надстроили террасу так, что она как бы нависала над первым этажом, а заодно открывала чудесный вид на те самые волны, песок, прогуливающихся по берегу девиц высокой степени раздетости. До типично летнего варианта они, конечно, не дотягивали, но открыто уже было достаточно для эстетичного такого поглядывания. Под стакан чего-нибудь прохладительного самое оно.
Было самое оно, но скоро, нутром чую, закончится. Почему? Так сюда грациозной походкой следует Джулия Гримани — та самая охраняемая персона, а заодно личность талантливая во многих отношениях, с которой у нас действует ни разу не юридическое, но крепкое соглашение. Только это ни разу не ограждает меня от её стервозности и любви к местами довольно плоским, а местами и острым высказываниям. Ещё минута и она будет здесь, а значит начнутся либо расспросы на интересующие сицилийку темы, либо придётся в очередной раз слушать о её собственных планах, в коих я, уже находящийся в статусе капореджиме, играю одну из ключевых ролей.
Всё верно, никаких оговорок. Капо, оно так и пишется, и воспринимается. Головокружительная по сицилийским меркам карьера, она уже заставила посматривать искоса на мою персону немалую часть клана Катандзаро. Даже тех, кого я, по поручению дона Стефано, натаскивал и продолжаю натаскивать на дичь двуногую. Причём делаю это не по привычным для Коза-Ностры шаблонам, а с использованием затейливого микса из приёмов различных мировых спецслужб. Эффективность, что и неудивительно, от этого ожидается куда выше, да и умение думать, а потом делать лишним для солдат клана лишней не окажется.
Точно не окажется, учитывая произошедшие изменения, а точнее некоторое перераспределение влияния в кланах Коза-Ностры. Акция сперва по вскрытию затеянной ДИА операции, а затем ликвидации главной тройки идеологов, выполненная без сучка без задоринки, не могла не привлечь к клану и его боссу, Стефано Гримани, внимание Купола. А Купол у нас что из себя представляет? Правильно, глав основных кланов Коза-Ностры, числом десять, а над ними капо-ди-капи, босса боссов. Босс клана Катандзаро в Купол не входил, но совершенное было неслабой такой заявкой на пересмотр позиций. С одной стороны.
С другой дела обстояли отнюдь не радужно. По любым раскладам всерьёз воспринималось бесследное исчезновение инспектора ДИА, «самоубийство» завербованного ими свидетеля-информатора, отягощенное предсмертными признаниями и волной помоев в адрес полиции. Мощнейший токсин с галлюциногенным эффектом, от которого судья Моро склеил ласты прямо на работе, но перед этим успев шокировать своим помрачённым сознанием сослуживцев и не только. Пуля из снайперской винтовки вышедшему из подъезда судье Джузеппе Карриди. Исчезновение комиссара Альдо Балдуччи, причём вместе с водителем и оперативником, по совместительству являвшемуся телохранителем. Тут пришлось как следует постараться, но удалось заранее, во время мойки комиссарской машины, зарядить внутрь баллон с одним хорошим газом, отрубающим сознание и активирующимся по радиосигналу.
Кстати, комиссар оказался полезен и был таковым аж три дня, во время которых наёмники извлекали из него много ценного, важного и полезного. Затем, понятное дело, Балдуччи также отправился сперва в бочку с кислотой, а потом на склад, дожидаться попутной партии токсических отходов. Только оставшееся от него «наследство» было куда весомее, нежели от какого-то там простого инспектора. Не материальное, само собой разумеется, а то, которое воплощается в словах, в знании. Одно дело покупать инфу у продажных копов и полицейских чинуш, и совсем другое — выжимать много знающий объект до донышка. Де-факто Балдуччи «презентовал» клану Катандзаро немалую часть актуальнейшего расклада по делам ДИА, да и возможность как следует проредить стукачей представилась отличная. Как говорится: «Какие лица, какие имена!» Солдаты, несколько капореджиме и даже один консильери, причём из входящего в Купол клана.
