Явились ли эти сведения важной частью доказательства?
У меня было ощущение, что цепь событий всё более и более запутывается, а я отхожу всё дальше и дальше от решения.
Когда я наконец добралась до дома, меня всё ещё била дрожь от этой встречи.
На следующий день я отправилась навестить Лукаса. Когда я постучалась в дверь его палаты, то он открыл её сам. А затем остался стоять на пороге.
— Лукас! — вскрикнула я.
— Взгляни-ка на меня.
Он сделал несколько шагов, и я смогла оценить, что дала операция.
— Сработало! — воскликнула я.
Он кивнул, улыбнувшись с победным видом.
— Ах, Лукас, это просто чудесно!
Я бросилась к нему, и Лукас крепко обнял меня.
— Ты мне очень помогла, — проговорил он.
— Я?
— Ежедневными посещениями. Своей заботой.
— Разумеется, я приходила. Конечно же, я беспокоилась. А теперь расскажи мне всё о себе.
— Ну, пока я чувствую себя довольно неважно.
— А по твоему виду этого не скажешь.
— Они говорят, что дело с операцией выгорело. Я должен буду делать специальные упражнения и ещё что-то в этом роде. В общем, мне лучше. Улучшилось самочувствие. Ощущаю большую лёгкость. Короче говоря, перестал чувствовать себя старой развалиной.
— Чудесно! Значит, во всём этом был смысл.
— Я должен буду пробыть в клинике ещё недельку или две, до тех пор, пока они не поставят меня на ноги. Я снова должен научиться ходить… Ну, всё равно как ребёнок.
Моих сил хватило только на то, чтобы улыбнуться ему. Я чувствовала, что вот-вот расплачусь. Счастье переполняло меня от сознания, что операция закончилась полным успехом.
— Ты ещё побудешь немного в Лондоне?
— Да. Я буду навещать тебя в клинике каждый день и наблюдать, как идёт выздоровление.
— Придётся немного подождать и набраться терпения.
— Так всё равно будет лучше, Лукас.
— У меня так и останется небольшая хромота. Есть вещи, которые врачи не в силах исправить. Но сделали они очень много. А этот хирург — просто гений своего дела. Считаю, что был для них чем-то вроде морской свинки. Знаешь, он остался доволен мной, хотя как минимум вдвое больше он был доволен собой.
— Не ворчи и не умаляй его славы, Лукас. Я так счастлива теперь.
— Я не чувствовал себя так хорошо уже Бог знает сколько времени.
— Рада за тебя, очень рада.
Когда я уходила из клиники, встретилась с хирургом, который делал операцию. Он не скрывал своей радости.
— Мистер Лоример оказался таким превосходным пациентом, — поведал он мне. — Он проявил твёрдость характера, и это было самой большой помощью всем нам.
— Не знаем, как и благодарить вас, доктор.
— Награда для меня — успех операции.
Когда я вернулась домой и рассказала обо всём родным, отец заметил, что всё это благодаря тому, что современная медицинская наука продвинулась очень далеко. Тётушка Мод выразила своё удовлетворение способом, который показал мне: она по-прежнему подсчитывает шансы на то, что брак между мной и Лукасом всё-таки будет заключён. И только на кухне я смогла поделиться своей радостью легко и непринужденно.
Мистер Долланд, мудрый и степенный, как всегда, сидел, опираясь локтями о стол, и рассуждал об успехах сегодняшней медицины с гораздо большей заинтересованностью, чем это делал мой отец. Миссис Харлоу романтически вздыхала, из чего я сделала вывод, что мысли этой почтенной женщины двигались в том же направлении, что и у тётушки Мод. Но сейчас это меня почему-то не раздражало.
Потом миссис Харлоу рассказала, что её двоюродной сестре делали операцию по удалению аппендицита, и она чуть не умерла на операционном столе. Мистер Долланд вспомнил какую-то пьесу, в которой одного из героев все считали калекой, не способным даже самостоятельно подняться со стула, а он между тем свободно мог ходить без посторонней помощи и на самом деле оказался убийцей.
Всё было как в добрые старые времена, а чувство тихой радости, которое я теперь испытывала, не посещало меня уже долгое время.
Через день-два после этого, при очередном посещении я рассказала Лукасу о своем посещении родильного дома.
— Но, по крайней мере, — сказала я, — мне удалось выяснить, что перед убийством Космо Мирабель ждала ребёнка и, очевидно, приезжала в Малтон Хаус для того, чтобы сделать там аборт.
— Какой неожиданный поворот принимает это дело! Но каким образом этот факт связан с убийством?
— Не могу сказать.
— Если Мирабель ждала ребёнка от Космо, то всё можно было бы объяснить преждевременными родами… если, конечно, сроки позволяли.
— Сэр Эдвард, разумеется, такие объяснения не счёл бы достаточными.
— Но тогда он уже был при смерти.
— Однако это мог быть и ребёнок Тристана. А когда она собралась замуж за Космо, то решила каким угодно способом избавиться от нежеланной беременности.
— Что ж, звучит правдоподобно. Всё дело представляется мне сильно запутанным. Кроме того, не исключена вероятность того, что ты побывала совершенно в другом месте, никак не связанном с поездкой Мирабель в Лондон. В конце концов, ты располагала только адресом… причём ты его запомнила на слух… да и узнала-то его от Марии.
— Да, боюсь, полученные мною сведения не очень-то нас продвинули вперёд. Но это место показалось мне каким-то зловещим, да и эта миссис Кемпден уж больно заметно разволновалась, когда подумала, что я занимаюсь расследованием её тёмных делишек.
— Ну, она-то как раз так и должна была отреагировать на твоё появление. Ведь сначала она приняла тебя за очередную клиентку.
— У неё был немного обеспокоенный вид, когда она подумала, что я могу работать в газете.
— А как же ей не бояться прессы, коль скоро она занимается незаконным промыслом. Послушай меня, Розетта. Советую тебе отказаться от своих розысков.
— Я обязана всё выяснить, Лукас.
— Ты сама не знаешь, в какое дело можешь влипнуть.
— А как же Саймон?
— Саймон должен вернуться домой и лично заняться решением своих проблем.
— Как же он может вернуться? Ведь его немедленно арестуют.
— У меня такое ощущение, что это дело грозит обернуться для тебя немалыми неприятностями.
— Даже если меня ожидает нечто худшее, я ни секунды не буду колебаться в своей решимости закончить это дело.
— Однако помни, что на пути к разгадке ты можешь столкнуться с весьма опасными людьми. В конце концов, ты расследуешь обстоятельства дела, связанного с убийством. Если ты считаешь, что Саймон к нему не причастен, следовательно, убийцей является кто-то другой, кто, вероятнее всего, и сейчас находится здесь. И что ты думаешь по поводу того, как этот истинный убийца отнесётся к твоему расследованию?
