Я сказала, что в Египте существуют остатки древних цивилизаций, которые любят посещать туристы — ведь это одно из чудес света.
— Кто знает, что еще найдут здесь. Будем надеяться, что Аллах улыбается вам.
Тибальт поблагодарил пашу от имени всех участников экспедиции за содействие.
— Рад помочь. Это правильно, что я дал вам свой дворец. Мои предки накопили огромное богатство. Существует легенда, откуда пошло наше богатство. Хотите послушать? — обратился он ко мне.
— С удовольствием.
— Вас шокируют мои слова. Говорят, что мои предки грабили усыпальницы.
Я засмеялась.
— Этой легенде больше ста лет. Тысячу лет назад мои предки ограбили гробницу и разбогатели. Теперь мы должны замаливать грехи наших предков и оказывать всяческую помощь тем, кто открывает гробницы для потомков.
— Надеюсь, что когда-нибудь весь мир будет вам благодарен, как мы сейчас, — сказал Тибальт.
— Поэтому я умиротворяю богов. В качестве знака для своего рода я выбрал голову Анубиса, который бальзамировал тело Осириса, когда его убил брат Сет. Осирис восстал, и я чту того, кто его бальзамировал, на моем доме его знак.
Потом заговорили об экспедиции, что очень интересовало пашу.
— Добрейшего сэра Эдварда постигла великая трагедия. Это меня сильно огорчает. Но вы, сэр Тибальт, я уверен — найдете то, что ищете.
— У меня нет слов, чтобы поблагодарить вас за ваше сочувствие.
Паша похлопал Тибальта по руке.
— Ну что, найдете то, за чем приехали?
— Я пытаюсь, — ответил Тибальт.
— В этом вам поможет ваш дух, а потом покинете нас и уведете своих прекрасных дам.
Паша улыбнулся мне и на этот раз похлопал меня по руке. Потом наклонился ко мне:
— Я бы хотел, чтобы вы не преуспели.
— Мы уедем в любом случае, — засмеялся Тибальт.
— Значит, мне надо найти способ, чтобы задержать вас здесь. Как вы думаете, я сумею? — шутил паша.
— Ну, конечно. С помощью вашего духа.
За столом воцарилась тишина. Видимо, я сказала не то, что нужно. Но паша находился в благодушном настроении и засмеялся. Это был знак для всех, включая слуг. Засмеялись все.
Потом он спросил меня о моих впечатлениях о стране, о дворце, довольна ли я слугами. Мы оживленно беседовали. Хотя мои ответы были нетрадиционны, я произвела на него хорошее впечатление.
Когда говорили о раскопках, мне нечего было добавить, ведь я не принимала участия в работах. Паша отщипывал десерт (дома мы называем это кушанье «турецкий восторг»).
С восходом луны паша собирался продолжить свой путь в другой дворец, днем жарко путешествовать, но прежде Тибальт отведет его на раскопки.
Перед их уходом со двора раздался душераздирающий крик. Один из слуг извивался на земле в агонии.
Я узнала, что его укусил скорпион. Нас предупреждали, чтобы мы были осторожны особенно возле нагромождения камней, там жили скорпионы, а их укусы смертельны. Я часто видела, как на камнях грелись на солнце ящерицы и хамелеоны, но никогда еще не видела скорпионов.
Слуге старались помочь его товарищи, я никогда не забуду выражение ужаса на его лице — то ли от укуса скорпиона, то ли потому, что он привлек внимание к себе во время визита паши.
Я собралась помочь тому человеку, так как Элисон перед отъездом снабдила меня многочисленными лекарствами собственного изготовления против всех опасностей, которые подстерегали меня в жарком пустынном краю.
У меня имелось противоядие и от укусов оводов и ос. Я предполагала, что оно вряд ли поможет при укусе скорпиона, но все-таки решила попробовать.
Я смазала рану пострадавшего этой мазью и на предплечье у него увидела татуировку, уже знакомую мне. Слуга сразу успокоился. Видимо, он был уверен, что заморское снадобье спасет его, и смотрел на меня с таким благоговением, что на какое-то время я почувствовала себя знахаркой или целительницей.
Паша подошел посмотреть на мои действия, одобряюще кивнул и улыбнулся. Он поблагодарил меня за заботу о его слуге.
Через полчаса паша в сопровождении свиты уехал. Мы смотрели на процессию из верхних окон. Паша направился к лодке, чтобы переплыть на другой берег. Лодочник украсил ее флажками и цветами. На берегу собралась толпа проводить пашу и выразить ему свое уважение. Не только слуги, но и феллахи боялись господина.
— Точно также он приезжал и в первый раз. Думаю, ему понравился оказанный прием и ты, Джудит, — сказала Табита.
— Паша все время улыбался, но ужас не сходил с лица слуг. А что нам теперь делать? Ждать его возвращения? — поинтересовалась я.
— Он не вернется сюда. Караван встретит его, он направился вверх по течению реки.
— Тогда я пойду спать. Нелегкое дело ублажать пашу, — вздохнула я.
* * *
Тибальт вернулся только ранним утром. Я сразу же проснулась. Он сел на стул и вытянул ноги.
— Устал? — спросила я.
— Да, но спать не хочу.
— Ты столько съел и выпил, я думала, тебя быстро сморит сон.
— Я заставлял себя бодрствовать. Следил, чтобы все прошло на должном уровне, чтобы никто не обиделся.
— Надеюсь, я тебя не подвела.
— Я ждал, что он предложит мне за тебя выкуп. Думаю, он посчитал тебя замечательным дополнением к своему гарему.
— Если бы он предложил за меня достаточно крупную сумму, ты бы с готовностью передал меня ему, а деньги израсходовал на раскопки?
— Естественно.
Я захихикала:
— Вообще-то я не доверяю такому великодушию с его стороны.
— Он интересуется нашей работой, внимательно осмотрел место раскопок.
— Ты показал ему недавно обнаруженный туннель?
— Пришлось объяснить, почему мы роем изнутри, невозможно долго хранить эти новости в секрете. Он попросил держать его в курсе наших дел.
— Скоро ли мы найдем, что ищем?
— Не знаю. Знаю только, что за стеной гробницы что-то находится. Гробницы строили анфиладой, сначала не главная, чтобы грабители, если найдут одну, ушли и не догадались, что за ней расположена главная усыпальница. Я думаю, отец собирался открыть ту гробницу. — Тибальт нахмурился. — Во время нашей экскурсии произошел один инцидент. Помнишь, когда мы с тобой спускались в гробницу, то слышали шаги?
— Да, разве можно забыть тот пережитый ужас?
— Это случилось опять. Там ходит кто-то из посторонних.
— Вы никого не встретили?
— Нет, они могли спрятаться в нишах. Паша ничего не сказал, но насторожился. Мы спускались в гробницу целой группой: я, паша, Теренс, Эван и двое слуг, с которыми паша никогда не расстается.
