После обеда дети отправились к Яни на последний военный совет.
– По-моему, – сказал Дэвид, когда они с сестрой пробирались сквозь оливковую рощу, – этому Простаки нужно устроить головомойку.
– Не надо, – решительно возразила Аманда. – В конце концов, он же только хотел помочь.
– Да, но если бы отец не так понял, все бы провалилось, – напомнил Дэвид.
– Не надо ему вообще ничего говорить, – решила Аманда. – Как бы ты сам себя чувствовал, если бы тебе всю жизнь хотелось поговорить, а тебя никто не слушал.
– Так-то так, – неохотно согласился Дэвид, – но из-за таких, как он, рушатся самые первоклассные планы.
Когда они сообщили обо всем Яни, он тоже сначала пришел в ужас, но затем взял сторону Аманды и согласился, что Простаки не стоит ничего говорить.
– Теперь, – заявила Аманда, – на повестке дня вопрос о требовании вознаграждения. Я полагаю, что лучше всего объявить о местонахождении ослов сегодня вечером.
– Ясно то, – сказал Дэвид, – что Яни в это впутывать не следует. Иначе мэр поймет, что он участвовал в похищении ослов. Мы сделаем все сами.
– Правильно, – сказала Аманда, – около четырех часов пополудни поплывем на Остров Гесперид и… найдем там ослов. Вот будет сюрприз!
– Точно, – сказал Дэвид. – К тому времени, когда мы вернемся в деревню с новостями, все будут отдыхать после трудового дня.
– Интересно, какая будет реакция жителей? – задумалась Аманда.
– Ты не представляешь себе, как они будут благодарны, – сказал возбужденный Яни. – По-моему, они только сейчас поняли, как им нужны ослы.
– Но не думаю, чтобы у мэра в доме нашлось двадцать тысяч драхм, – продолжал он. – Это значит, что ему придется ехать за деньгами в Мелиссу, то есть раньше чем завтра мы все равно вознаграждения не получим.
– Какая разница? – махнула рукой Аманда. – Не важно когда: сегодня или завтра.
– Да, но как бы он не передумал за ночь, – предположил Дэвид.
– Он в любом случае не сможет поехать вечером в Мелиссу, – сказал Яни. – Банк-то будет закрыт.
Дэвид вздохнул и нахмурился.
– Другого выхода нет, – сказал он. – Придется рискнуть.
На следующий день Яни и Простаки, хорошенько потрудившись до четырех пополудни, легли отдыхать, а в это время Аманда и Дэвид нырнули в теплую синюю воду и поплыли на Остров Гесперид.
– Обрати внимание, – сказала Аманда, – отряхнув мокрые волосы и взглянув на ослов и маленького пони, – как они хорошо выглядят: отдых явно пошел им на пользу.
– Да, конечно, – сказал Дэвид. – Они были бы счастливы, если бы им предоставляли ежегодный отпуск.
– То есть если бы их раз в год перевозили на Остров Гесперид? – спросила Аманда.
– Вот-вот, – сказал Дэвид. – Устроить здесь что-то вроде летнего лагеря для ослов.
– Неплохая идея, – подумав, улыбнулась Аманда, – не сомневаюсь, что сельчане на это пойдут.
– Значит, так, – вернулся к реальности Дэвид. – Теперь твоя задача – плыть назад и со всех ног бежать в деревню. Как раз в это время мэр, по обыкновению, просыпается и требует первую чашку кофе. Остальные жители тоже уже немного отдохнули. Чем драматичнее ты сообщишь о находке, тем лучше. И, ради Бога, не вздумай хихикать.
– Я не хихикаю, – сурово сказала Аманда.
– Хихикаешь, хихикаешь. Беспрестанно хихикаешь.
– Я не хихикаю, – повторила Аманда. – Я смеюсь.
– В общем, как бы ты это ни называла, чтоб этого не было, – закончил разговор Дэвид.
Похлопав пони по гладкому заду, Аманда сбежала вниз по каменным ступеням и нырнула. Чтобы произвести впечатление сильного волнения, она со всех ног бежала вверх по холмам и ворвалась в деревню тяжело дыша и совершенно измученная.
Как и ожидалось, отдохнувшие мэр Ишакис, папаша Никос и многие другие сельчане уселись за столы в таверне обсуждать животрепещущие вопросы деревенской жизни. Они спорили до хрипоты, когда же наконец придут коммунисты и сообщат о местонахождении ослов и вообще обучены ли коммунисты грамоте, когда на главную площадь деревни вбежала взмокшая, задыхающаяся Аманда.
– Мэр Ишакис! Мэр Ишакис! Мы нашли их! – почти прохрипела она и упала на колени к мэру.
– Нашла, мое золотко? – спросил изумленный мэр. Было очевидно, что в таком состоянии Аманда не сможет отвечать. Ей принесли напиться и ласково похлопывали по спине, пока у нее не восстановилось дыхание.
– Ослы, – выпалила наконец Аманда. – Мы нашли их.
Сообщение произвело эффект разорвавшейся бомбы. Мэр вскочил на ноги и уронил бедняжку на пол, а сам повалился на стол, на котором стояло двенадцать бутылок рому и пять чашек кофе.
– Как, – спросил он лежавшую на полу Аманду, – вы нашли их?
– Где? Где? – вскричал папаша Никос.
– Где вы их нашли?
– Скорее, скорее, скажи нам! – сказал папаша Йорго.
Аманда, потрясенная произведенным ею драматическим эффектом не меньше, чем сами сельчане, поднялась на ноги и театрально оперлась на опрокинутый стол.
– Мы нашли их! – произнесла она трагическим голосом.
– Они нашли их! Они нашли их! – кричал мэр. Весть, точно телеграмма-молния, облетела все дома, и немедленно все жители сбежались на площадь.
– Где же они? Где же они? – повторял папаша Никос.
Аманда сделала медленный глубокий вдох и гордо подняла голову.
– Мы с Дэвидом, – сказала она дрожащим голосом, – сегодня во второй половине дня ходили купаться. Мы плавали на Остров Гесперид. Надеюсь, все о нем слышали?
По толпе пронесся гул в знак подтверждения и сразу же смолк. Сельчане боялись пропустить хоть слово, сказанное Амандой.
– Мы поднялись по ступенькам к небольшой террасе, где церковь, – продолжила Аманда, стараясь растянуть свой рассказ как можно дольше.
– Да-да, – загудели слушатели. – Знаем, знаем.
– И там, – драматично провозгласила Аманда, – к нашему изумлению, мы нашли всех ослов и маленького пони.
– Храни нас святой Поликарп, – крикнул мэр. – Это чудо!
– А с ними были коммунисты? – спросил папаша Йорго,
– Да нет, – сказала Аманда, – но похоже, кто-то ухаживает за ними. Вы увидите, какие они откормленные.
– Ну и слава Богу, – воскликнул папаша Никос. – Ведь если бы вы, наши золотые крошки, попали в лапы этих бандитов коммунистов, то не представляю, что бы они с вами сделали.
– Так надо же забрать ослов с Острова Гесперид, – сказал мэр. – Заберем их скорее, пока коммунисты не вернулись.
– Не беспокойтесь, – сказала Аманда. – Я оставила там Дэвида, а уж он-то не допустит, чтобы с ними что-нибудь случилось.
