Малыш лежал на дне клетки мертвый, мать была ослеплена на один глаз. Мы до сего дня не знаем, что произошло, но я могу представить себе лишь одну картину.
Видимо, самец ухаживал за самкой, она, с висящим на ней малышом, сопротивлялась, тогда он набросился на нее и укусил в голову. Удар для нас был тяжелым, но мы извлекли из всего полезный вывод. Если нам еще удастся получить приплод от тонких лори, мы удалим отца из клетки сразу же после родов.
Однако есть такие случаи, когда отсаживать родителя было бы совсем неразумно. Взять хотя бы мартышек. Как только малыши появляются на свет, самец берет на себя заботу о них, чистит их, носит на себе и передает матери только на время кормления. Я давно мечтал понаблюдать за этим и очень обрадовался, когда забеременела одна из наших белоухих мартышек. Только бы не родила, когда я буду в отъезде. К счастью, этого не произошло. Рано утром Джереми ворвался в мою комнату с известием, что мартышка, кажется, собирается рожать. Наскоро одевшись, я побежал в павильон млекопитающих. Оба родителя как ни в чем не бывало висели на проволочной сетке и писклявым голосом окликали всех проходящих. Одного взгляда на самку было довольно, чтобы понять, что у нее вот-вот начнутся роды, но предстоящее событие волновало ее куда меньше, чем меня. Я принес стул и сел наблюдать. Гляжу на мартышку, она глядит на меня, а в углу клетки супруг с типичной мужской бесчувственностью уписывает червей и виноград, и до жены ему нет никакого дела.
Прошло три часа – никаких перемен, если не считать, что самец управился с виноградом и червями. К этому времени меня разыскала моя секретарша. Я попросил ее поставить себе стул и начал диктовать прямо у клетки, так как у нас накопилось много писем, требующих ответа. Представляю, как удивлялись посетители при виде человека, который диктует письма, не отрывая завороженных глаз от клетки с мартышкой. Около полудня ко мне кто-то приехал. Я оставил свой пост на десять минут, а когда вернулся, папаша старательно умывал два лихорадочно цеплявшихся за него клубка шерсти. Я готов был задушить мамашу. Столько ждал, проявил такое терпение, а она родила именно тогда, когда я отлучился!
Что ж, посмотрю хоть, как отец ухаживает за близнецами. Он делал это очень ласково и заботливо. Чаще всего детеныши висели у него на бедрах, словно вьючные корзины на осле. Они были так малы, что совершенно исчезали в его густой шерсти. Иногда оттуда появлялась крохотная, с орех, рожица, и на вас важно смотрели два живых глаза. В часы кормления отец повисал на проволочной сетке рядом с мамашей, и малыши переходили к ней. Утолят голод и опять цепляются за отца. Он страшно гордился своими потомками и безумно волновался за их благополучие. С каждым днем близнецы становились все отважнее. Покинув надежное убежище в отцовской шерсти, они совершали вылазки по ближайшим веткам, а родители любовались ими с гордостью, но и с беспокойством. Если в это время кто-нибудь подходил слишком близко к клетке, отец немедленно заключал, что на его дорогих отпрысков готовится покушение. Вздыбив шерсть, как разъяренный кот, он громко и визгливо отдавал какие-то распоряжения близнецам, но те не очень-то слушались и приводили своего родителя в полное отчаяние. Крича от ярости и страха, он мчался по веткам, хватал близнецов и сажал их на место, по одному на каждое бедро. Потом, сердито ворча что-то насчет распущенности современной молодежи и бросая на вас через плечо негодующие взгляды, удалялся, чтобы перекусить и успокоить свои нервы. Я с увлечением следил за мартышкиным семейством. Они напоминали мне скорее каких-то косматых эльфов, чем обезьян.
Естественно, интереснее всего получить приплод от тех животных, которых особенно трудно заставить размножаться в неволе. В Западной Африке мне удалось приобрести несколько сцинков Фернанда. Эти сцинки едва ли не самые красивые представители семейства ящериц. У них крупное, массивное тело, покрытое мозаикой из блестящих чешуи лимонно-желтого, черного, белого и сочного вишневого цвета. Правда, к тому времени, как мы устроили зоопарк на Джерси, в моей коллекции оставалось только два сцинка, зато это были отличные, здоровые экземпляры, и они хорошо прижились в павильоне рептилий. У большинства пресмыкающихся почти невозможно определить пол, поэтому я не знал, составляют наши сцинки пару или нет. Но я твердо знал, что если это пара, то шансы на приплод близки к нулю, так как вывести в неволе детенышей из яиц рептилий, как правило, чрезвычайно трудно. Черепахи, например, зарывают покрытые твердой скорлупой яйца в землю или песок. Но если температура и влажность в клетке хоть немного отклоняются от нужной, яйца пропадут. Либо плесень их съест, либо желток высохнет. У многих ящериц яйца защищены мягкой, напоминающей пергамент оболочкой. С ними и того труднее, так как они еще чувствительнее к влажности и температуре.
Зная все это, я с сомнением и надеждой смотрел на гроздь из дюжины яиц, которые однажды утром отложила на землю в своей клетке самка сцинка Фернанда. Яйца были белые, продолговатые, каждое величиной с миндалину. Самка (это бывает у некоторых сцинков) охраняла их и бесстрашно атаковала руку всякого, кто ее протягивал. Обычно ящерица, отложив яйца, уходит и не вспоминает больше о них, но самка сцинка иногда стережет гнездо. Чтобы нежная оболочка яиц не покоробилась от жары, ящерица время от времени орошает землю, где они зарыты, мочой и поддерживает необходимую влажность. Наша ящерица явно знала свои обязанности, и нам оставалось лишь ждать. Надежд на то, что из этих яиц что-нибудь вылупится, было мало и с течением времени становилось все меньше. Прождав несколько недель, я раскопал гнездо, полагая, что все яйца высохли. К моему удивлению, высохло только четыре яйца, остальные были мягкие, тугие. Цвет оболочки, правда, изменился, но это так и положено. Убрав испорченные яйца, я осторожно вскрыл одно из них скальпелем. Внутри лежал мертвый, но уже хорошо развитый зародыш. Значит, яйца оплодотворенные. Обнадеженные этим открытием, мы снова стали ждать.
Однажды утром что-то привело меня в наш павильон рептилий. Проходя мимо клетки сцинков, я заглянул в нее. Как всегда, она казалась пустой: у жильцов была привычка зарываться в землю и часами отсиживаться в норках. Я уже хотел уйти, когда заметил какое-то движение среди сухих листьев и мха. Что такое? Напрягаю зрение и вдруг различаю смотрящую на меня из-под широкого листа крохотную розово-черную головку. Я стоял будто вкопанный и, не веря своим глазам, глядел, как из-под листа выползает миниатюрное издание сцинка. Детеныш был всего около полутора дюймов длиной, тоненький-тоненький, расцветка такая же яркая, как у родителей, кожица блестящая. Он напоминал броши, которые женщины носят на отвороте пальто.
Если вылупился один, подумал я, могут быть и другие. Надо поскорее их выловить! До сих пор самка была образцовой матерью, но кто поручится, что она или самец не съедят детенышей.
Мы приготовили маленький аквариум, осторожно поймали детеныша и посадили его туда. Потом хорошенько обыскали клетку. На это ушло немало времени – надо было внимательно осмотреть каждый лист, каждую щепочку, каждый клочок травы и удостовериться, что к ним не прилип детеныш. Когда мы закончили проверку, в аквариуме бегало четыре крохотных сцинка Фернанда. Четыре из двенадцати яиц – по-моему, вовсе не плохо, если учесть, как мало шансов было на успех. Лишь одно обстоятельство омрачало нашу радость: малыши вздумали вылупиться в начале зимы, а так как едят они только мелких насекомых, прокормить их будет трудно... В какой-то мере нас выручили мучные черви. Кроме того, все наши друзья, у кого был сад, дружно взялись за дело. Раз или два в неделю они привозили в зоопарк жестяные банки, полные мокриц, уховерток, улиток и прочих лакомств, которые вносили необходимое разнообразие в меню крохотных рептилий. Малыши благополучно здравствовали и росли. Когда я писал эту книгу, они уже достигали около шести дюймов в длину и красотой не уступали родителям. Надеюсь, что вскоре они тоже станут откладывать яйца, тогда мы попытаемся получить второе поколение сцинков в неволе.
