– Только потому, что на всех все равно не хватит дикобразов, – парировал я. – Но как раз сегодня мне принесли двух, которые были так сильно искалечены, что пришлось пустить их под нож. Я думал скормить моим подопечным, однако, учитывая чрезвычайные обстоятельства, мог бы передать их для обработки Иосифу, и у нас будет, что положить на гренки.
– Я все больше убеждаюсь, – объявил Макгрэйд, – что в твоих жилах есть ирландская кровь. Идея блестящая.
– Но разве можно кормить губернатора мясом дикобраза, – ужаснулась Мэри.
– Мэри, дорогая, – сказал я, – а ты не говори ему, что это дикобраз. Скажи, что это оленина. Это копчение придает мясу такой изысканный вкус, что даже губернатор не отличит его от оленины.
Мартин снова заглянул в свой блокнот.
– Хорошо, а что будет у нас напоследки?
– Могу я попросить тебя выражаться более литературным языком? – спросил Робин. – А то я сразу вспоминаю Уэртинг, где мне, к несчастью, довелось расти. Очевидно, ты хотел сказать: «Что у нас будет на второе и на третье?»
– Пожалуйста, перестаньте критиковать Мартина, – взмолилась Мэри. – Мы собрались, чтобы помочь ему.
Робин поднял стакан, салютуя ей.
– Пресвятая Мэри, я преклоняюсь перед тобой по ряду причин, но главная заключается в том, что я желал бы, прежде чем мы разойдемся, измерить глубины твоего неведения.
– До чего же вы, мужчины, глупы, – сердито сказала Мэри. – Я думала, нам надлежит обсудить, что еще подавать на стол.
– Давайте исходить из предположения, – вступил Макгрэйд, – что он отдаст концы после копченого дикобраза и никакие другие блюда не понадобятся.
– Ты что, – воскликнул Мартин, приняв его слова за чистую монету, – такой вариант исключается.
– Поминки, – не унимался Макгрэйд. – Ничто так не облегчает душу, как добрые ирландские поминки.
– Ну хватит, – сказал я. – Помолчите и послушайте меня. Итак, мы начинаем копченым дикобразом. Затем – тушеное мясо с арахисовым соусом.
Общий стон.
– Но мы только и едим, что арахис, – заявил Робин. – Это наша основная пища.
– Да нет же, – горячо возразил Мартин. – Я недаром купил Иисусу поварской колпак.
Мясо с арахисовым соусом в чем-то похоже на ирландскую тушеную баранину с луком и картофелем. Тушите любое мясо, каким располагаете, поливаете густым соусом из дробленых земляных орехов и подаете вместе с маленькими порциями различного гарнира. Может получиться очень вкусно, а может и так, что в рот не возьмешь.
– Что ж, – заключил я, – если Иисус мастер готовить мясо с арахисом, то Пайес бесподобно делает гарниры. Стало быть, проблема главного блюда решена.
– Ну а на сладкое чем мы богаты? – осведомился Робин. Мы подумали, посмотрели друг на друга.
– Придется, пожалуй, обратиться к испытанной, старой палочке-выручалочке, – безнадежно молвила Мэри.
– Ясно, – сказал Макгрэйд. – Фруктовый салат.
Это блюдо тоже было непременной частью нашего стола.
– Да, пожалуй, ничего другого не остается, – уныло протянул Робин.
– Как раз сейчас поспело много чудесных фруктов, – сказала Мэри. – Постараемся придумать что-нибудь совсем особенное.
– Отлично, – подвел я итог. – Значит, с этим вопросом мы разобрались.
– Дальше – чай и кофе на веранде, после чего постараемся возможно раньше уложить старую перечницу в постель, – добавил Макгрэйд.
– Надеюсь, – сурово произнес Мартин, – ты не станешь слишком напиваться, не позволишь твоей ирландской натуре проявиться во всей красе. Это может весь вечер испортить.
– Я буду образцом пристойности, – заверил Макгрэйд. – Вы сможете невооруженным глазом наблюдать нимб вокруг моей головы, когда, я стану рассказывать ему о всех развалившихся мостах и о дорогах, нуждающихся в ремонте.
– Не смей говорить ничего такого, – забеспокоился Мартин. – Мой долг убедить его, что в нашем округе царит образцовый порядок.
– Подумаешь, какой дурью мы маялись тут сегодня вечером, – меланхолично заметил Робин, – невольно спросишь себя – и как только Англия ухитрялась править своей империей, если все англичане вели себя в таком духе. Тем не менее я пошел к себе готовить канделябры.
Он поднялся на ноги и вышел, однако тут же снова возник.
– Кстати, – сказал он, – у меня нет белой бабочки и фрака. Это очень важно?
– Да нет, – отозвался Мартин, – ничего страшного. Приходи в пиджаке и при галстуке, и через каких-нибудь пять минут жара все равно заставит всех рассупониться. Главное прийтиодетым по форме.
«Господи», – подумал я. Единственный галстук, которым я успел обзавестись к тому времени, лежал в чемодане в пятистах километрах от Мамфе. Впрочем, эта проблема была не такая уж сложная, и я справился с ней на следующий день.
После того как Пайес принес мне утреннюю чашку чаю и я освободил свою постель от одной белки, четырех мангустов и шимпанзенка, которые разделяли ложе со мной, как им казалось, из нежной привязанности к ним, тогда как я просто оберегал их от простуды, итак, после всего этого я велел Пайесу сходить на базар и купить мне галстук.
– Есть, сэр, – ответил он и, отдав необходимые распоряжения прочей обслуге, важно зашагал в город, чтобы вернуться через некоторое время с таким психоделическим галстуком, что это изделие, по моему мнению, могло произвести пагубное воздействие на органы зрения губернатора. Хотя Пайес уверял меня, что выбрал самый тусклый экземпляр, и я вынужден был поверить ему на слово.
Надо ли говорить, что последующие два дня все мы жутко нервничали. Макгрэйд, который так гордился своими дорогами и мостами, обнаружил, что дорожка, ведущая к дому Мартина, изобилует рытвинами. Пришлось ему мобилизовать всех заключенных местной тюрьмы, чтобы они засыпали выбоины и обновили гравийный покров, после чего жилище Мартина вполне можно было сравнить с небольшой, но весьма шикарной загородной усадьбой. Я сходил к моему знакомому старику Иосифу и уговорил его закоптить для меня двух дикобразов, поговорил также с моим охотником, который пообещал накануне приезда губернатора сходить в лес за цветами. Робин обшарил склады «Объединенной Африканской компании» и пришел в отчаяние, не найдя ничего заслуживающего внимания; пароход так и не смог подняться вверх по реке, и негде было взять изысканные деликатесы, которые было бы не стыдно предложить губернатору. И как же он гордился, обнаружив под конец оставшиеся после его предшественника и невесть как вообще попавшие в наши края три баночки икры.
– Не знаю даже, что из этого выйдет, – заметил он, мрачно созерцая свою находку. – Эти банки пролежали здесь не меньше трех лет. Как бы нам не отравиться насмерть трупным ядом, но все-таки – икра.
Мэри, выяснив, что в доме Мартина нет ни одной вазы для цветов, догадалась сходить на базар и купить пять довольно изящных сосудов из тыквы-горлянки. Кроме того, она в сотрудничестве с Иисусом испытала полтора десятка разных способов приготовления суфле; результаты были самые плачевные, и мы безжалостно забраковали их.
