Готовые рухнуть вниз и погрести под собой всех, кто встанет на моем пути и пути моего мужа.
– Тереза! – голос Анри. – Это солдаты его величества.
Я не могла видеть цвет мундиров, видела только лица толпящихся гвардейцев.
Они зачем-то выстроились перед нами. Вытянулись в струны, как на параде.
– Граф де Ларне, – капитан выступил вперед, протягивая моему мужу какие-то бумаги. – На территории Шато ле Туаре я и мои люди переходим в ваше подчинение.
Вместе с осознанием пришла странная пугающая слабость. Стена, лестница-двойник, весь холл мелко задрожали перед глазами.
Влево-вправо.
Остатками ускользающего сознания я цеплялась за реальность, но она меня больше не принимала. Холл смазывался и терялся где-то на высоте люстры, вокруг которой отплясывали вальс два полуживых магических светильника. Ожоги горели так, словно искры танцевали на моей коже.
Последнее, что я почувствовала – как Анри подхватил меня на руки.
Потолок сдвинулся, встревоженное лицо мужа потемнело, а следом потемнело все вокруг. В сгущающейся вокруг тьме полыхнули огненные искры лорда Адриана и повеяло холодом.
Который принял меня как свою.
– С ребенком все в порядке, – месье Риаль наградил меня суровым взглядом. – Но я не могу обещать, что все так и останется, если еще раз поймаю вас в гостиной. Вам нельзя вставать, особенно так резко. Неужели это непонятно?
Сквозь покровительственные нотки пробилось едва уловимое раздражение.
Я не то чтобы покраснела, разве что слегка. Надеюсь, яркое солнце отчасти скрадывает румянец.
Но это сейчас я знаю, что за дверями гостевых комнат дежурят солдаты его величества и что с Анри по-прежнему все хорошо. Когда я только открыла глаза, увидела плавающий над собой балдахин. Скорее почувствовала, чем осознала, что по-прежнему нахожусь в Шато ле Туаре, поэтому вскочила и бросилась к дверям. Успела выбежать в гостиную, там меня и поймали.
В прямом смысле – я начала падать, месье Риаль что-то писал и едва успел подняться из-за стола, чтобы меня подхватить. Как выяснилось чуть позже, балдахин плавал из-за влитого в меня обезболивающего. Особого зелья, которое допустимо в моем положении, обладало таким вот побочным действием. Поэтому перед глазами сейчас бултыхался и целитель, и комната, и бутылочки-скляночки. И вообще создавалось чувство, что я в колыбельке, а мир большой-пребольшой.
– Мой муж…
– Вашего мужа мне едва удалось выставить, и то потому что прибыл его величество. Сейчас они беседуют, – мужчина потянулся к чемоданчику, доставая очередную склянку. – Пожалуйста, вытяните руку. Заживляющая мазь впитывается мгновенно. Поскольку ожоги магические, шрамов остаться не должно.
Шрамы меня беспокоили в последнюю очередь. Ожог на предплечье выглядел жутко, но когда его касались умелые пальцы, чувствовала только легкий холодок. Видимо, обезболивающее было хорошим. Рука тоже плавала, поэтому я решила смотреть на оттопыренные уши склонявшегося надо мной мужчины. Так меньше укачивало.
– А вот печать смерти останется с вами. Здесь я бессилен.
Печать смерти отражалась в моих глазах – густой черный ободок вокруг карей радужки. Знак того, что некромаг преступила черту. Цена за спасение Эрика могла быть гораздо больше. Если бы я не потеряла сознание, возможно, навсегда осталась бы между жизнью и смертью: еще не шагнувший за грань некромаг, но уже не человек. Когда вторгаешься во владения смерти, готовься отдать что-то взамен.
Из слов месье Риаля, весьма скупых, поняла, что поправляться Эрик будет долго. Я вытащила его с той стороны, но магический удар был бешеной силы, от такого непросто оправиться даже при помощи целителя высшего уровня. Мужчина мало говорил о случившемся: видно было, что тема ему неприятна. Или даже страшна. Целительство и некромагия – полные друг другу противоположности. Как жизнь и смерть.
– Но золотая мгла…
– Да. Золотая мгла, – закончив с ожогом, месье Риаль придвинулся ближе. – Приспустите сорочку с плеч. Ниже. Еще. Краснеть не надо, это моя работа. Так вот, золотая мгла действительно чуть не убила его в прошлом году, но сейчас вашему мужу ничего не грозит. Я проверял его кровь и могу с уверенностью сказать, что с графом все в порядке. Он выглядит и чувствует себя замечательно. Я повторил вам это уже десять раз, мадам.
– Повторите в одиннадцатый, – попросила тихо.
В ответ мужчина только хмыкнул и занялся моими плечами – там, где вокруг них обернулся хлыст.
– Но как это возможно? – переспросила. – Вы уверяли, что Анри никогда больше не сможет использовать мглу.
– Уверял, – целитель вздохнул. – Антимагия должна была сжечь графа дотла. Я целитель, мадам, и в чудеса не верю, но сейчас не могу объяснить, с чем это связано. Если бы не осматривал графа лично, ни за что бы не поверил.
Когда имеешь дело с магией, в чудеса верится с трудом. Особенно когда понимаешь природу того или иного заклинания, когда сводишь плетения и знаешь, как работает энергетический поток. В это сложно поверить, но что-то спасло моего Анри. Чудо, природу которого я постичь не могла. Так какая разница, что это было?
Искорка надежды обожгла сердце. Пока еще слабая, едва уловимая.
Неужели это правда?
Неужели золотая мгла больше не причинит ему вреда?
– На сегодня все. Оставайтесь в постели, – целитель закрутил крышечку, ополоснул руки и принялся вытирать их белоснежным накрахмаленным полотенцем. – Головокружение – не лучший спутник для прогулок, мадам, а без обезболивающего в вашем положении не обойтись. Мне придется отлучиться, но ближе к вечеру я снова вас навещу. Не беспокойтесь, вы – гостья его величества, здесь вам ничего не грозит, ваши покои надежно охраняются. Так что отдыхайте, восстанавливайте силы и ни о чем не думайте. Еще настоятельно рекомендую отпустить призрака. Он тянет из вас силы, вам самой они сейчас нужнее.
Лорд Адриан тоже обнаружился в моей гостиной. Полуживой, если так можно выразиться о том, кто давно умер. В состоянии невесомости на целительских руках меня хватило только на то, чтобы спешно восстановить разорванную Эльгером привязку, об осторожности я как-то не подумала. Ладно, придем в себя, разберемся.
А вот ни о чем не думать – это можно. Голова настойчиво требовала опустить ее на подушки и больше не поднимать сутки или двое, вот только вопросов было слишком много. Самый главный, как мы вообще оказались под защитой Альтари, и чем это нам грозит. Правда, вопросы тоже плавали, вместе с комнатой. И вообще, что значит – охраняются? Это меня охраняют от кого-то, или кого-то от меня?
Ой, помедленнее, пожалуйста.
– Выпейте. Это безопасно для ребенка и поможет заснуть, – месье Риаль протянул мне стакан, в котором еще перед осмотром смешал содержимое каких-то склянок. Тогда оно было темное и густое, а сейчас стало почти прозрачным, как вода с голубенькими искорками.
