— Властелин идёт.
— А! — Я поправляю перчатку. — Спасибо.
Дамиан вваливается в комнату — именно вваливается, протаранив дверь (она на пару мгновений становится прозрачной и, полагаю, нетвёрдой) — и широко улыбается. Зловеще так.
— Ну как вы без меня? Скучали, а?
На руках у него курлыкает совершенно живой и тоже, кажется, довольный драконыш.
Я прячу «Руководство…» за спину(из воздуха появляется рука и забирает у меня книгу), а Дамиан сгружает драконыша Туану на руки и заявляет мне победно:
— Видишь? Живой! Я же обещал.
— Да ты просто прелесть, — поддакиваю я.
Застывший Туан так и стоит с драконышем, а Дамиан подходит ко мне и крепко-крепко обнимает.
— Как я замёрз!.. И устал…
— Ваше Величество, — скребётся в приоткрытую дверь уже знакомый мне человек-крыс. — Вы хотели принять посольство человеческих королей…
— Я устал! — рявкает Дамиан и снова поворачивается ко мне, утыкается носом мне в шею. — М-м-м, Виил, какой же ты тёплый…
— Но Ваше Величество, — несчастно возражает крыс. — Они уже три дня ждут.
— Ещё подождут, — ворчит Дамиан. Потом резко оборачивается. — Ты, червь, смеешь мне… М-м-м! — это я кладу руки Властелину на щёки. И правда ледяные. — Виил, ты просто чудесен…
— Угу, — я смотрю в окно, на закат. Он красивый, хоть и зловещий со всеми этими тучами и чёрным цветом…
— Пойдём погуляем в саду, — предлагает Дамиан. — Солнце… Ты же любишь. О, и брата захватим. Пусть он нас развлекает.
— А… А может…
— Идём!
Я задерживаюсь у шкафа, достаю тёплый плащ и сапожки. Туан, бережно усадив драконыша на диван, помогает мне.
— Спасибо, — шёпотом неожиданно говорит он.
Я улыбаюсь.
— Пожалуйста.
— Виил! — рычит из коридора Дамиан. — Я ненавижу ждать!
— Иду, ненаглядный мой!
Ромиона так и приводят в сад под мышку с книгой. Дамиан, до этого развлекавшийся превращением льда в замёрзшем фонтане в разные фигуры (в основном жертв пыток), тут же тянется посмотреть.
— «Страсти по демонологу, или мой нежный некромант»? — читает он. Смотрит на невозмутимого Ромиона. — Серьёзно?
— Это лорд Вертек, Дами, — улыбается Ромион. — Новинка. Раздобыл как раз перед тем, как у тебя крыша поехала, и ты принялся дубы рубить и цветы выкорчёвывать. Посмотри, даже с автографом. Ты же любишь Вертека.
Дамиан смотрит на брата, на книгу, на брата…
— Кто-то из нас сошёл с ума.
Ромион обводит взглядом ледяные фигуры: открытые в крике рты, вытекшие глаза, вспоротые животы и прочие прелести жизни.
— Да, и сразу понятно, кто… О, да вот же он! — Дамиан вздрагивает от неожиданности, а Ромион торопливо подходит к одной из каменных статуй, присыпанной снегом. — Вот же. Вертек. За что ты его?
— По-твоему, я должен помнить? — усмехается Дамиан. — Я даже не помню, кто это.
— А вот память, милый брат, раньше тебя не подводила, — задумчиво тянет Ромион, разглядывая каменного лорда.
— На что ты намекаешь? — прищуривается Дамиан.
— Намекаю? Я прямо говорю. Ты слабеешь, брат. Бессердечие не идёт тебе на пользу. Всё, как ты знаешь, начинается с малого: сначала провалы в памяти, потом кошмары, потом слепота, а потом…
— Слепота? — повторяет Дамиан. — А это интересно… Знаешь, брат, мне бы не помешал такой советник, как ты. Только, видишь ли, некоторые считают тебя законным правителем Сиерны.
— Включая тебя, — кивает Ромион.
— Не зли меня! — рявкает Дамиан.
— Ч-ч-ч-тише, — улыбается Ромион. — Не кричи, я тебя прекрасно слышу. Я и полдворца. Так что там с советником? Огласи условия, я подумаю.
— Подумаешь? — неприятно усмехается Дамиан. И грубо хватает Ромиона за подбородок, заставляя смотреть в глаза. — Королём не может быть слепой, неправда ли? А советником может.
В наступившей тишине мой вздох слышно, но ни Дамиан, ни Ромион не оглядываются.
— А не выжечь ли тебе глаза, милый брат? — задумчиво тянет Дамиан.
— Не сможешь, — отзывается Ромион.
— Да? И почему же?
— Потому что глаза у меня от папы, — шёпотом отвечает Ромион. — А ты сентиментален даже сейчас. Я видел у тебя бюст твоей матери. И её любимые цветы рядом.
Дамиан резко отталкивает Ромион.
— Матери, которую ты и тебе подобные называли шлюхой!
— Сказать тебе, как она называла меня? — улыбается Ромион, потирая поцарапанную руку.
— Она могла бы стать королевой!..
— А можно я домой пойду? — подаю голос я. — Очень холодно, а обо мне уже все и так забыли.
Дамиан оборачивается, выдыхает — облачко пара тает в морозном воздухе.
— Нет. Ты остаёшься. И смотришь на солнце. — Он задирает голову и осекается.
— Оно уже зашло, — мрачно замечаю я. — Может, по домам?
Ромион отходит ко мне и благоразумно молчит.
Дамиан зло щурится.
— Ты… Тебе важнее, чтобы я его ненароком не убил? — И тут же в упор интересуется: — Он важнее меня?
— Дами, — начинает Ромион, но Дамиан отмахивается, и Ромион давится воздухом.
— Проверить тебя ещё раз на суккубу, а, Виил?
— Дамиан, зачем? — Я заслоняю Ромиона. — Какая тебе разница, кто мне нравится, я же с тобой?
— Ты — мой, — рычит Дамиан. — Ты смотришь только на меня, улыбаешься только мне и любишь только меня! Все, кто нравятся тебе больше меня, будут уничтожены. Ну так что? Отвечай, Виил, или я его просто убью, на всякий случай.
— Дамиан, — начинаю я.
Заледеневший фонтан взрывается.
Ромион толкает меня на землю, бросается сверху, и я краем глаза вижу только расплывающуюся тёмную фигуру, яркую вспышку и в самом конце — сияющий клинок. Потом земля принимается танцевать, ледяные фигуры бьются, каменные — падают…
И звенят мечи.
Ромион приподнимается, оглядывается и отпускает меня.
— Звёзды!..
Я тоже поднимаюсь. Ага, звёзды. Какие… Как?!
Артур, весь в чёрном, со зверским выражением лица гоняет Дамиана вокруг обломков фонтана.
— Какого чёрта! — кричу я. — Сказала же: вали отсюда и больше не появляйся!
Артур даже не оборачивается, зато Ромион вспоминает обо мне, хватает за руку и оттаскивает к боковой дорожке.
— Пусти! — шиплю я.
— Не вмешивайся в то, чего не понимаешь, — огрызается Ромион.
