— Нет, — Туан грубо подталкивает меня вперёд. — Идёмте быстрей. Это Властелин возвращается домой.
— Но они же никогда раньше не свети…
— Иди, фея, — рычит Туан. — Нам нужно ещё успеть спрятаться.
— Вам — да, — Артур сжимает меч. — А я прятаться не буду!
— Хочешь побыстрее сгинуть, герой? — огрызается Туан и умудряется подтолкнуть ещё и Артура.
— Я добро, — неуверенно отвечает тот, — а добро всегда побеждает. Разве нет? Я же прошлый раз дрался с Властелином, хотел его победить и чуть-чуть было не…
— Когда твой Властелин наверняка сразил всё твоё добро в центре мира и напился его силы? Ну да, ты его, конечно, легко победишь. Ты знаешь, сколько героев умирает обычно, прежде чем погибнет Властелин?
Артур, видно, колеблется.
— Ну ты его совсем-то не пугай, — шепчу я. — А то сбежит.
— И правильно сделает, — отзывается Туан.
Мы спешим. Мы действительно спешим — я даже два раза чуть не падаю, так мы спешим. И дыхание сбивается. Но всё равно не успеваем.
Посреди внутреннего двора королевского дворца, где когда-то тоже цвели красивые клумбы, а сейчас — только лёд и снег, — нас ждёт Дамиан.
А также ещё целый двор какого-то левого народа. Странные уродливые карлики, уродливые великаны, уродливые… Уродливые, каменные, дышащие огнём, замораживающие, все во льду или в какой-то слизи — компанию Дамиан себе подобрал колоритную, иначе и не скажешь.
— Ты спрашивала, все ли мертвы во дворце, — спокойно замечает Туан. — Как видишь, Властелин собрал себе новый двор. Как всегда и бывает. Из людей во дворце остались только рабы.
Артур смотрит на этот парад уродов, тяжело сглатывает и поднимает меч.
— А… там есть какой-то сигнал, или я просто должен напасть?
— А тебе уже не всё равно? — искренне изумляется Туан.
Дамиан нас наконец-то замечает.
— О, герой! — добродушно улыбается он. — Как вовремя, как раз к пиру!
— Но… — Артур снова сглатывает. — Выходи биться! — Получается у него неуверенно и даже робко.
Дамиан смотрит на его меч, потом переводит взгляд на Артура.
— Да ну нет, давай потом подерёмся. Пошли сначала попируем. Слу-у-уги-и-и! — перед ним тут же возникают и выстраиваются в шеренгу лакеи. Туан был прав: люди. — Герой прибыл на мой пир, — спокойно сообщает Дамиан. — Переоденьте его и… В общем, пусть выглядит подобающе. А то как какой-то бродяга.
Обалдевший Арутр было начинает отнекиваться, но Дамиан его перебивает:
— Ты мой герой или нет? Ну так вот, мой герой должен выглядеть подобающе. И быть сытым! Чтобы потом не говорили, что я откопал тебя в какой-то подворотне, зверски надругался и ужасно убил. Иди.
Тут Дамиан наконец-то замечает нас с Туаном. Хорошо, а то ближайшая к нам компания каменных великанов очень плотоядно на меня смотрит…
— Виил? — изумляется Дамиан. — Ты тут? А я тебя в центре мира искал… А почему ты в платье?
— А… — Я машинально опускаю взгляд. — Я?
— Ну, сквозь иллюзию-то я умею видеть, — хмыкает Дамиан. — Молодец, что привёл его, дракон. Кстати, я, кажется, твою сестру в камень превратил. Не помню, зачем, как-то само вышло. А, Виил, иди же сюда! — И, не прекращая свой речитатив, обнимает меня, крепко-крепко, оттолкнув Туана. — Наконец-то тепло… Знаешь, Виил, у меня есть подозрение, что ты меня опять предал. Ты что на это счёт думаешь?
— Я тебя предал, — огрызаюсь я, пытаясь вырваться. — Пусти!
— Какой ты стал… — Дамиан и не думает меня отпускать. — Платье надел. Зачем?
— Простите, господин, — влезает Туан, — что вмешиваюсь, господин, но у сил добра очень странные вкусы, а особенно у фей…
— О! Фей! — улыбается Дамиан. — Ты же фей хотел посмотреть, Виил. Я покажу! Я столько фей сегодня собрал, просто урожай! Ладно, это позже — иди, приведи себя в порядок. Дракон, отведи его. И чтобы были на пиру оба. Кстати, дракон, а как ты выжил, я же тебя вроде бы убил?.. Ах да, фея… Героя спрошу, куда она делась?..
И, что-то по-прежнему бормоча, он уходит.
— Чего это с ним? — выдыхаю я, не замечая, как сжимаю руку Туана.
— Устал, — отзывается тот. — Зачем, ты думаешь, ему нужна отсрочка в битве с героем?
— Так надо было сейчас драться? А… эти? — Я оглядываюсь на каменных уродцев. — И ты же говорил… силы напьётся.
— Напился. А эти — тролли? Властелину бы они не помогли, а героя потом убили бы, да. Забудь, твой Артур и так умрёт.
Я усмехаюсь.
— Да? А вдруг у него ещё есть шанс? Я видела, как он мечом машет — побыстрее Дамиана… иногда.
— Никто не сказал, что Властелин должен победить в честном бою. Это путь героя. А Властелин может делать, что хочет. Поэтому твоего Артура сегодня отравят.
— Что?!
Но меня уже подхватывают под руки слуги, а дальше — знакомая чехарда: ванна, гардероб, чашка отвара («Пейте, господин, или простудитесь»). В какой-то момент краем глаза я замечаю у окна Габриэля, но стоит повернуться — никого, кроме слуг там нет.
Конечно, демон наверняка наблюдает — ему же должно быть интересно. Но ни за что мне не поможет, пока всё это не закончится. Но я всё-таки пробую позвать его вслух — ничего не выходит.
Ладно. Сами разберёмся.
Тронный зал изменился до неузнаваемости — и всего-то за считанные дни! Мне кажется, я снова попала на бал злодеев, потому что знакомые все лица… Даже ведьма с браслетом из пальчиков и дама в белом платье с алым пятном, и полутруп-ведьма и ещё, и ещё, — Дамиан собрал всех. Краем глаза я даже замечаю инкуба, которого мы как-то искали вместе — но он далеко от трона.
Я никогда раньше не видела, как проводится пир в тронном зале — ни при Изабелле, ни при Ромионе. Но, уверена, не так. Вряд ли на вытянутых столах — от трона до дверей, три ряда, почти как в «Гарри Поттере» — стояли кубки с кровью и черепа, а также кости и что-то гниющее, распространяющее жуткий, безумный запах. Я вижу, как спокойно и даже с радостью лакомятся всем этим ведьмы и колдуны, и у меня проскальзывает пугающая мысль: «Дамиан тоже будет это есть?»
Но на столе у трона стоят вполне нормальные блюда: что-то сладкое, что-то сырное, что-то из овощей… А вот в кубке Дамиана точно не вино.
— С каких это пор ты пьёшь кровь? — вырывается у меня.
Дамиан только улыбается и кивает на место справа от себя.
— Тоже хочешь?
— Что? Нет! А где… — Я хотела спросить: «Где Артур?», но не пришлось — его вводят, не в цепях, нет, наоборот, предупредительно распахивают двери и кланяются чуть не в ноги. Артур по-прежнему с мечом, в руках, но одет богато, даже шикарно — во всё белое, искрящееся белое, как снег.
