— Отличненько! — Ирина повеселела и довольно шустро захлопала дверцами навесных шкафчиков. — А насчет бесполезных дел ты не прав. Я проучилась в институте уже почти четыре года, и стоило мне это очень недешево. Не денег, а сил, времени, характера, слез, бессонниц, отношений… всякого. Но это была моя мечта — стать востребованным специалистом и навсегда забыть про… про многое. Бросить все сейчас, когда до победы всего несколько шагов — это как предать себя, понимаешь?
— Хм, не очень, — честно признался я, — всё же одно дело, когда у тебя столетие впереди, а другое — если есть лишь пару лет. И ты половину этого срока хочешь убить на то, что уже нигде не понадобится….ммм….чисто из принципа?
Ирина улыбнулась, вручила мне тупой нож и луковицу местного растения, а сама занялась какими-то коричневыми клубнями. И задумчиво пояснила, глядя, как аккуратная тонкая ленточка грязной кожуры стекает из-под ножа в пакет:
— Знаешь, я до сих пор не могу поверить, что ты не сон. И вообще все это не сон. Умом понимаю, но… как тебе сказать. С одной стороны про два года — это как страшилка, и все время ощущение, что… ну выкручусь как-то. С другой — ты слишком хорош, чтобы быть настоящим. Вот меня и колбасит. А институт и языки — это такое все реальное, вещественное. Знакомое и понятное. Как там дальше сложится, я не знаю, а вот диплом — это всегда гарантия спокойной и сытой жизни.
— Понятно, что ничего не понятно, — тяжело вздохнул я, пиля взглядом луковицу. — А что с ней делать-то?
— Почистить и порезать полукольцами, — Мастер отобрала у меня луковицу, нож, дощечку и быстро показала, как потрошить этот зверский корнеплод. — Вот, еще штук пять так и довольно.
Принцип я понял, но появилась другая проблема — эта ржавая фигня щипала глаза! А ещё Ирина не успела предупредить меня, что тереть их руками, испачканными соком идиотского овоща, категорически нельзя….
В результате, все время, пока ржавый суп варился, я просидел в том шкафу, что тут называется ванной, и плескался в холодной воде как неведомая «утка». И мне даже не было интересно, что это за тварь, потому что этой луковицей, ржа ее побери, можно пленных пытать — сами все расскажут. Надеюсь, хоть не зря страдал и суп действительно будет «офигительно вкусным».
Сидел я там до победного, чтоб еще раз не припахали. И вылез только тогда, когда по нашей норе поплыл приятный запах. Мокрый, как только что родившийся цвирчонок, раздетый по пояс… зря только укладку делал. Теперь волосы снова в колечки завьются… бесит!
Но вопреки всякой логике, увидев меня такого, Ирина сначала восторженно запищала, потом кинулась обниматься и тискать, а потом вдруг жутко смутилась и стала похожа на плод кирина… перезревший. Это выглядело неожиданно… мило, захотелось даже обнять девушку покрепче и потрепать по ненормально коротким волосам, но я быстро скинул с себя это наваждение. Она — Мастер, а не дворовая девчонка, и нужно уже сейчас дать ей привыкнуть к этой мысли. И вести себя соответственно! А шампунь для роста волос в одном из миров зеленой спирали надо будет заказать… дорого, но эльфийские бальзамы своих денег стоят, три дня — и будет у нее нормальная коса до пояса, как у любой уважающей себя аристократки.
В том, что моя Мастер аристократка, просто потерянная и не воспитанная, я уже не сомневался. То, как она вчера интуитивно расправилась с тварью скверны, говорит само за себя… Это явно кровь играет. Хорошо бы ещё выяснить, кто из родовитых так погулял двадцать лет назад? Но это потом, в перспективе… Надеюсь, я не тешу себя ложными надеждами.
Суп действительно оказался вкусным, наваристым и очень сытным. Тем более что Мастер постоянно подкладывала мне сваренные отдельно куски мяса. Правда откуда-то из под потолка на запах слезла ее черная кошка-цвирколовка и потребовала свою порцию, но Ирина с непреклонным видом отогнала нахалку от стола и насыпала ей полную миску сухого корма. Кошка помяукала, но смирилась и захрустела. Похоже это сухие хлопья ей не слишком нравятся. Из чего их вообще…оу… лучше бы не смотрел. Гадость какая. Надо будет потом ей нормальной еды дать.
А девушка вернулась за стол и стала расспрашивать, как нам жить дальше.
— Постоянно брать чернушку не лучший вариант. Хоть за эти задания и платят больше, но официально они нигде не регистрируются, — я протянул тарелку за добавкой, — А нам нужна как минимум сотня мелких охот для получения лицензии Мастера. Пока ты вообще по сути никто. Вот после первой официалки получишь карточку стажера-практика. Это самый низкий ранг, какой можно придумать, но он дает право набирать очки для сдачи экзамена на пятую ступень, — я снова отхлебнул горячего. — За официальные задания такого уровня, если у тебя нет диплома академии, платят буквально копейки. Так что, думаю, где то в течение полугода, будем брать то одни, то другие. На самом деле, достаточно распространённая практика у тех, кому не хватает денег на образование.
— Мелкие — это такие, как со вчерашним тараканом? — Ирина тоже наворачивала за обе щеки и одним глазом косилась на экран ноутбука. — Мне показалось, или вчера ты не ожидал такого? Он меньше должен был быть?
— Нет, мелкие и официальные — это по два-три куба скверны, с такими, кроме стажеров, никто и связываться не станет. Причём артефакты если и выдадут, то только казённые, которые надо обязательно вернуть в целости, иначе и этих крох лишат, а то и вовсе должен останешься. А про вчерашнее… нам «повезло», тварь оказалась не намного больше обещанной, но и за это нам выдали «компенсацию». Потому, с учётом покупки артефактов и сумма… приемлемая.
— А все равно страшно было, — призналась Ирина, перебираясь от стола на диван и зябко кутаясь в одеяло. — И бабушку жалко…
Глава 4
— К этому просто надо привыкнуть. На сотом задании уже перестанешь воспринимать всё так близко к сердцу, — вторая порция супа закончилась быстро, порадовав, наконец, чувством насыщения.
— Не знаю… мне кажется, это немного нечестно — не жалеть и не принимать близко к сердцу. Но тут уж как получится, — вздохнула девушка, скидывая одеяло. В полной тишине она ловко и быстро собрала и помыла тарелки в малюсенькой раковине, навела относительный порядок на столе и приползла обратно на диван, где уже успел устроиться я. Поёрзала, посмотрела на меня как-то странно, исподлобья, а затем внезапно опять засмущалась и отвернулась. Судя по эмоциям, моя Мастер снова не прочь ощутить близкий контакт… не удивительно, ведь от слабости у нее заметно подрагивали руки, еще когда она прибиралась.
— Чувствую себя маньячкой, — пожаловалась она потертому коврику с неведомыми зверушками.
— Твоему телу не хватает жизненных сил, и оно просто подсказывает тебе самый быстрый, приятный и безопасный способ их восстановить, — я притянул Ирину к себе, заключая в кольцо рук, — Глупо этого стесняться. Если хочешь, тебе достаточно попросить.
Ирина вздохнула, и по мысленному каналу до меня долетел дикий коктейль эмоций — она сердилась на меня и на себя, она хотела… меня, смущалась, и одновременно радовалась, и… еще куча всего, непонятного. Ржа ногу сломит в этих женских чувствах!
