— Свяжемся, конечно, но чуть позже. Ей часть души откусили, — вернув самообладание, со вздохом поведал бобер, и легонечко меня встряхнул, не давая уплыть в забытие.
Секретарша испуганно ойкнула и посмотрела на меня уже по-настоящему сочувствующим взглядом.
— Надо кем-нибудь прикрыть дыру, пока ее свои не заберут. А то скопытится, и мы крайними окажемся, — между тем продолжил парень, снова вздыхая и свободной рукой придерживая меч, чтобы он не выскользнул из моих слабеющих рук. — Джи, у тебя же полный склад хлама, вдруг что-то подойдет?
— А я? Может, тогда я? — с какой-то безумной надеждой в глазах посмотрела на меня секретарша. Эх, как быстро-то меняется ее отношение, не к бобру… тьфу… добру.
— Тут боевик нужен, — горе-спаситель покачал головой, — тебе пропускной способности не хватит. Сгоришь. У нее почти треть отгрызли, поток энергии идет нехилый. А контролировать, как ты понимаешь, она физически не в состоянии.
— У слабосилка такой поток? — немного удивленно, но больше разочарованно отозвалась секретарша, глядя куда-то в пол. — А, ладно… там все равно довольно много неликвида скопилось, можно подобрать что-то временное.
— Сразу видно, что «теории души» ты не проходила. Хватит тянуть.
— Конечно, не проходила, — еле слышно отозвалась женщина, — Серых бесплатно на обучение не берут. Пошли…
Куда мы «пошли» я уже не поняла. В глазах окончательно потемнело.
Глава 2
Я очнулась от странного ощущения, что мне на ладони льется прохладная вода, а брызги летят в лицо. Покачнувшись, и обнаружив, что довольно уверенно стою на ногах, двумя руками вцепившись в какой-то… дрын, я все же открыла глаза и огляделась.
— Интуитивный выбор всегда са-а-амый точный, — послышался откуда-то сбоку чуть насмешливый голос бобра.
— Не жилец, — констатировали с другой стороны голосом секретарши. — Если ее на эту развалину потянуло, значит, дело совсем плохо. Он же невменяемый, и вообще… я думала, уже окончательно в ржу ушел.
— Да нет, смотри, вроде она в себя приходит, — с легким исследовательским интересом заключил бобер. — Наверно, на что-то этот металлолом ещё годится. Сражаться им вряд ли можно, но ее никто и не заставляет. Ей главное до семьи добраться, там и откачают. Если успеют к ней «это» привязать. Эй! Ты нас слышишь? — меня не слишком деликатно потрясли за плечо.
Я немножко подумала, оценила степень хреновости собственного состояния и непонимания и очень вежливо послала бобра сексуально-пешеходным маршрутом на все четыре стороны. Кто сказал, что педагоги не умеют материться? Ха! Сейчас только муть в глазах окончательно рассеется, и я им еще презрительный взгляд продемонстрирую…
— Раз ругается, значит, ей легче, — кивнула секретарша. — Молодая ле…хм, — она окинула меня взглядом, — девушка, вы из какой семьи?
— Из приличной, — ох, чего-то мне надоело это приключение. И, главное, даже на глюки не посетуешь — отродясь я не пьянела.
— Совсем деревня, — заворчал бобер, — Леди, — это уже ко мне, — Скажите, пожалуйста, имя вашего рода. Ээ… как же это по-здешнему… а, фамилию!
— А ключ от квартиры, где деньги лежат, вам не надо? — заупрямилась я. — Все, я пошла домой. Где тут выход?
Действительно, где? Я уже достаточно проморгалась, чтобы оглядеться. Судя по всему, психи затащили меня в какой-то музей голограмм — по всем стенам «виртуальные» железяки развешаны, чего тут только нет. Мечи всех форм и размеров, кинжалы, щиты, доспехи, еще какие-то… хреновины, непонятного, но убойного вида. Интересно, куда делся меч, за который я раньше держалась? А, бобер забрал… ну да, это же его игрушка.
— Это судьба! — почему-то засмеялась секретарша, глядя, как я обнимаюсь со своим дрыном. — Они нашли друг друга! Оба невменяемые.
Я вообще не поняла, что эта белобрысая имела в виду, и решила не разбираться. Мне бы ноги унести… чувствовала я себя уже почти нормально, а с ясностью сознания пришел и страх — куда я попала и как отсюда сбежать?!
— Хм, а может, действительно, пусть идёт? Она точно ненормальная. Если где-то в другом месте умрет, ее род сам виноват, что отпустили одну. Мы же сделали что могли, — пожал плечами бобер, который скорее козёл.
— Ага, конечно! А кто все бумажки заполнит? Ржа, не ржа, а металлолом-то казённый!
— Ой, да привяжи его быстро по крови, как экстренную помощь, там акт на полстраницы. А я пошел уже… девочки устали.
— А опекунство тогда кому… — уже в спину задала вопрос секретарша. И досадливо махнула рукой: — С другой стороны, все равно не жильцы… а если вдруг — то сама потом пусть и оформляет! — это все она бухтела уже на ходу, за рукав волоча меня через весь музей к неприметной дверце, за которой виднелся секретарский стол.
Я послушно семенила следом, а сама всю дорогу думала: кажется, отпустят… а зачем я волоку с собой этот… дрын? То есть, оно не дрын, оно здоровенная — выше моего роста — стальная коса на массивной, но слегка кривоватой деревянной рукоятке. Вот за рукоятку я и держалась, и откуда-то точно знала — отпускать нельзя.
— Вот сюда руку приложите, леди, — деловито прощебетала секретарша, подтащив меня к столу и подсунув под нос какую-то фиговину, похожую на перевернутое пресс-папье. — Это чистая формальность, как только вы это сделаете — можете пойти домой, — ласково, как дебилу с пулеметом, объяснила девушка, слегка заискивающе заглядывая мне в глаза. — Ну же, леди, вы ведь устали, проголодались, правда? И хотите домой?
Похоже, мы обе одинаково хотели друг от друга избавиться. Была не была, я с трудом оторвала ладонь от надежной деревянной палки и хлопнула по непонятной штуковине. И зашипела — где-то там под мягким покрытием пряталась иголка, которая меня уколола!
— Вот и ладушки, — обрадовалась секретарша и сложила губки бантиком. — Вторая дверь налево, вы свободны, леди!
Я машинально схватилась окровавленной ладонью за рукоятку косы и вздрогнула — деревяшка под рукой на миг «ожила» и тоже задрожала. На пару секунд даже показалось, что на меня кто-то пристально смотрит сверху вниз, причем смотрит… без всякого удовольствия и тяжело вздыхая. Да ну… ерунда какая.
Помотав головой, со скоростью таракана-инвалида засеменила в сторону указанной двери.
Самое удивительное, что я выпала из стены в той самой подворотне на Каменноостровском. И даже не стала задумываться, насколько бредово это все — нарисованная на грязной стене дверь, здоровенная коса в руках, вообще все это приключение шизофренички… ноги в руки, в смысле косу в зубы и домой! И постараемся особо не рассуждать, зачем мне всё-таки этот дрын: тело буквально визжало, что отпустить его смерти подобно. А на подозрительные взгляды прохожих я старалась не обращать внимания, может, я реквизит к Хеллоуину готовлю, и вообще!
К себе в комнату я ввалилась заполночь, уставшая как собака, злая и несчастная. С дрыном меня не пустили ни в автобус, ни в маршрутку, на которую я все же хотела разориться — сил идти пешком не было. Ага, щаззз!
