— Спасибо, но, боюсь, это решение меня не устраивает, — твердо перебила я уверенно вещающую женщину. И взгляд не отвела, когда недоумение в ее глазах сменилось досадой и даже, кажется, сдерживаемым гневом.
Микаэль как-то странно застыл рядом со мной, и судя по всему, тараканы в его голове устроили настоящую битву стенка на стенку. А поскольку их там было до фига как много и все разные, четко опознать их не удавалось. Но одно я уловила — никакого однозначного ликования по поводу возвращения в клан мой Кос не чувствовал.
— Ты понимаешь, что я просто могу заявить свои права на недееспособное оружие, принадлежащее нашему клану? И заберу его? — внешне спокойно проговорила Мариэлла, но то, как напряглись ее «чингачгуки», говорила само за себя. — И ты либо пойдешь с нами, либо погибнешь. Пока ты не Мастер, пока у тебя нет лицензии или как минимум карты…
— Стоп еще раз, — кто бы знал, чего мне стоило это внешнее спокойствие! Впрочем… Мик знал, он не мог не чувствовать меня так же, как я сейчас чувствовала его. — Извините, уважаемая, но у вас неверная информация.
И я, изо всех сил стараясь двигаться неторопливо и уверенно, достала из кармана и выложила на стол карту стажера, которую получила буквально за две минуты до того, как в мою… нашу жизнь ворвалась эта Валькирия.
Судя по всему, как все замерли, никто от меня этого не ожидал. Ну, кроме Мика. А еще мне стало понятно, почему грымза в офисе тянула время и что она хотела сообщить не снизошедшей до нее Мариэлле.
Какое-то время над столиком висела прямо-таки космическая тишина, а под нашими ногами в пустоте разворачивалось кольцо новорожденной галактики, словно подчеркивая сюрреалистичность происходящего.
— Что же… — первой нарушила тишину Мариэлла, вставая из-за стола. — Простите, дети, но я вынуждена обратиться в совет и аннулировать этот фарс, — она небрежно кивнула на мою стажерскую карту. — Ты, Ирина, покалеченная полукровка без части души и мало-мальского знания жизни, Микаэль — невменяемый мальчишка со склонностью к суициду. Я не дам вам угробить друг друга. Не хочу иметь на своей совести этот груз. Увидимся в комиссии по аттестации. Счет я оплачу, не беспокойтесь. И провожу вас до того места, где вы изволите обитать, чтобы иметь возможность вас найти в любой момент. Надеюсь, Микаэль, ты объяснишь своему Мастеру, — ух, сколько сарказма она вложила в последнюю фразочку! — что скрываться бесполезно.
Пов Мика
Это так странно, когда весь мир рушится, а затем вновь собирается из осколков. Только картина этого мира совершенно другая. Только что ты думал, что ты предатель, что те, кого ты называл семьей, искренне тебя ненавидят, причем заслуженно! И выбрал уйти самому.
И вдруг реальность врывается в твою жизнь длинными рыжими косами тёти Мариэллы и переворачивает всё с ног на голову.
Оказывается, ты не презираемый и не брошенный всеми страдалец, а глупый ребёнок, который не понял чужой заботы о его жизни и здоровье. Тётя всегда была прямолинейной и никогда не стала бы врать, потому не доверять ей теперь у меня не было никаких оснований. Странно чувствовать одновременно облегчение и… стыд за собственную глупость.
В моей голове царил сумбур. С одной стороны хотелось преданным щеночком бежать в сторону такой привычный, беззаботной, и приятной жизни, к который я привык с детства. С другой на меня смотрели глаза моего нового Мастера. Такой маленькой, беззащитной, и в то же время упрямой, веселой, умной. От одной мысли, что нас разлучат, почему-то сомнения поднимались в груди.
Да и не стоит врать себе, мне понравилось быть самостоятельным. Самому решать не только за себя, но из-за своего мастера. Быть нужным, заботливым, сильным. Рядом с ней, такое ощущение, что становишься не только оружием но и… мужчиной, что ли?
Но всё же, может, Мариэлла права? Главная проблема Ирины — это отсутствие кусочка души. Вдвоём мы вряд ли сможем поймать дикаря. А её жизнь точно стоит дороже моего желания быть самостоятельным. Может, еще удастся уговорить тётю оставить нас в паре…
За этими мыслями я даже не сразу осознал, что моя Мастер резко и категорично отказалась от помощи, а в ее душе прямо таки взметнулся гейзер горечи, отрицания и твердой, как скала, убежденности, что больше никто и никогда не будет решать за нее. Кроме того, кому она сама доверилась…
Карточка стажера не стала нашим спасением, нет. Но она давала нам время и возможность обдумать ситуацию более тщательно и решить ее… вдвоём. Неделю, вряд ли больше.
Я настолько ушёл в себя, что не сразу заметил, как Гейр «постучался» ко мне в мысли:
«Покажи координаты» — как всегда сухо и по делу, но в этот раз он отступился от собственных же традиций: — «В семье неспокойно. Наша Мастер слишком честна и прямолинейна, к тому же, много времени уделяет охоте и не интересуется внутриклановыми играми. Она плохо разбирается в политике. Возможно… тебе лучше не возвращаться и попробовать жить без поводка». Лицо его осталось непроницаемым, но мысленно я чувствовал подбадривающую улыбку. Гейр… он мне отца заменил. Ведь хоть и выглядит этот истукан еще молодым парнем, ему уже за тысячелетие наберется, как и его Мастеру.
Глава 20
А потом мы с Ириной как-то внезапно остались одни… в своей норе. С минуту мы просто стояли недалеко от порога, приходя в себя, а через пару мгновений Мастер порывисто обернулась, обняла меня поперек груди и уткнулась в меня носом. Потом подняла на меня голову и… улыбнулась. Хотя я чувствовал, что ей совсем не весело, а все так же страшно и непонятно, но улыбка тоже была настоящая и искренняя… вот как так? Женщины…
— Эй, там, Мишка на Севере… не спи, замерзнешь! Что делать будем?
— Я… пока не знаю. Смотря какой путь мы выберем, — я обнял ее в ответ и замотал я головой, но тут же почему-то переспросил: — Почему на севере? И почему медведь?
— Конфета такая есть. Я ее с детства больше всех люблю, и она здорово помогает, когда все совсем плохо, — Ирина вдруг смешно, как шуршик, облизнулась, отпустила меня и прямо в ботинках прошагала к кухонному уголку.
— Вот, на… как раз две последние. Съешь и решение само найдется, примета такая! — она вручила мне большую шоколадную конфету, на обертке которой был нарисован странный белый зверь во льдах. — Ты у меня тоже Мик. Мишка. Лекарство от всех проблем…
Я повертел лакомство в руках, не совсем понимая, как обычная сладость может решить проблемы, но всё же аккуратно раскрыл шелестящую обертку. Мастер следила за мной с какой-то детской непосредственностью, как будто в ожидании чуда. А ещё, по каналу ментальной связи, я четко почувствовал, что конфеты действительно последние. И покупает она их поштучно, именно для того, чтобы заедать настоящую боль. На простое удовольствие денег нет… и никогда не было.
Ирина тем уже запихнула свою конфету в рот, и, судя по ее блаженной физиономии, действительно считала, что жизнь стала проще.
— Мастер, — обратился я к ней практически официально, — а чего хотела бы ты? Есть у тебя какая-то заветная мечта?
