Мартош словно проснулся, помотал головой, по лицу скользнуло осознание происходящего и... чувство вины!
- Анна? Прости, я... - ох, божечки, как не вовремя проснулась его совесть!
- И не подумаю! - я, наконец, улыбнулась сквозь слезы. - Пока ты меня не поцелуешь и не... - тут я передумала продолжать и вообще ждать, пока он разберется, что к чему. Сама обняла его за шею, притянула к себе и поцеловала. И целовала... и целовала... и целовала, никак не могла остановиться...
Тем более что он отвечал, да еще как! Голова кружилась, так отвечал! И от его нежных, почти невесомых прикосновений, когда он, не разрывая поцелуя, освобождал меня из мешающих шелковых вериг, в которые внезапно превратилась суперудобная пижама...
Я тихо застонала сквозь поцелуй, почувствовав грудью дуновение прохладного воздуха, и почти сразу едва не вскрикнула, потому что Мартош с самого начала был в одних штанах, и теперь я смогла наконец прижаться к нему так, как мне хотелось - тело к телу, чтобы дыхание перехватило от острого и сладкого, как жидкая карамель с перцем, возбуждения, когда мои соски коснулись его кожи. Я потерлась о него, как кошка, нетерпеливо и требовательно, мне слишком сильно хотелось... хотелось всего и сию секунду!
Дотянувшись до пояса его штанов, я принялась дергать за завязки - эта последняя преграда безумно мешала, причем не только мне, но и обнимающему меня мужчине. Ведь я прекрасно чувствовала даже сквозь ткань, как его член подрагивает и истекает смазкой.
Наконец Мартош, что-то тихо простонав сквозь зубы, сам помог мне, рывком избавившись от одежды, и я вскрикнула, почувствовав его плоть у себя между ног.
Он был по-прежнему нежен и нетороплив, ласкал меня, готовил... А я через какое-то время уже не стонала, а рычала, как нетерпеливая голодная львица, потому что уже давно была готова, так готова, что... в какой-то момент наши движения навстречу друг другу совпали, и он довольно резко вошел в меня и тут же замер, словно боясь сделать мне больно.
Я еще раз рыкнула сквозь стон и сама задвигалась под ним, задавая ритм, быстрый, нетерпеливый, сумасшедший. Мартош перестал осторожничать, подхватил меня одной рукой под спину, заставляя немного выгнуться ему навстречу, и, опираясь другой на кровать, стал двигаться в моем ритме, почти сразу найдя и почувствовав тот самый нужный угол, при котором его член с каждым движением задевал самую чувствительную точку моего и без того до жаркой дрожи возбужденного тела.
Страсть, удовольствие на грани боли, и вместе с тем нежность, желание прикасаться снова и снова, слиться в одно целое... это все копилось, нарастало, дрожало, как снег на вершинах гор до того неслышного и почти неосязаемого момента, когда вдруг срывается лавиной и бешеной стихией сметает все на своем пути...
И нас снесло, закрутило в этой яростной круговерти вскриков, стонов, искристых вихрей наслаждения, острого, как ледяные кромки.
А потом пришло удивительное чувство... опустошения. Словно этой лавиной вынесло из души все лишнее, и осталась только белая спокойная равнина под луной, в которой только мы, и нам так хорошо вдвоем... тепло... спокойно... уютно... счастливо.
В этой бесконечной нежности мы еще какое-то время целовались, потом просто лежали рядом, пока не уснули. И ничего нам больше не снилось.
Ну разве что пару раз пришлось выползать из-под Мартоша, потому что он во сне все время пытался меня спрятать, накрыв собой. Я какое-то время послушно изображала мышку в норке, но потом начинала задыхаться и отползать.
Мое внезапное счастье каждый раз открывало один сонный глаз, убеждалось, что это я ерзаю по доброй воле, а не меня из-под него тащат враги, по-медвежьи что-то урчало, обнимало покрепче и засыпало обратно...
Проснулась я вовремя, сбегала к себе за дневным костюмом... и вернулась. Но все равно мы выбрались из комнаты Мартоша явно позже, чем рассчитывали, потому что сначала увлеченно целовались у двери, уже оба одетые и готовые выходить, потом как-то так вдруг оказались опять в постели и раздетые... а потом собирали свою одежду по всей комнате и тихо ржали, потому что только совершенно долбанутые люди могут коллективно закинуть носки и трусы в такие совершенно неподходящие места.
Короче, к завтраку мы опоздали, зато явились на него такие счастливые и сияющие, что хмурый Адриан оторвался от книги, которую, как и все последнее время, читал за столом, поглядел на нас немного дикими глазами и с грохотом поставил чашку на блюдце.
Пару минут сидел, смотрел, поджав губы и не отвечая на мои: “С добрым утром, как спалось”. Потом так же шумно отодвинул от себя тарелку с недоеденной яичницей, встал, грохнув стулом, и ушел. Молча.
Мартош на этот демарш вообще никак не прореагировал, отодвинул мне стул, налил мне чай, ответил на улыбку. И спокойно сел за стол рядом со мной.
А я пару секунд смотрела вслед уходящему некроманту, напряженно приподняв брови. Это вот что? И почему мне... больно? Вот сейчас, когда усталость отступила, не время ли сесть и разобраться в том, что происходит и куда пропадают куски моей памяти?
К сожалению, сразу сесть и подумать не получилось. Пора было ехать в управление.
Как и любое стихийное бедствие, локальный зомбиперепляс вынес на поверхность самые зловонные человеческие отбросы. Под шумок повылазили из всех щелей самые разные людские пороки, от мародерства до сведения счетов с целью потом спихнуть очередной труп на заколдованных. Ребята в управлении зашивались. И если бы это касалось только городского дна! Как же!
Среди аристократов таких умников оказалось не меньше. Деньги, титулы, месть, мешающие кому-то наследники, внебрачные дети, надоевшие жены и мужья...
Мартоша захлестнуло этой лавиной даже раньше, чем мы закончили свои ночные вояжи. И моя помощь как эксперта-криминалиста, судмедэксперта и начинающего некромеда очень даже пригодилась.
Отоспавшись после двухнедельного спасения страны, я решила прокатиться вместе с Мартошем в управление. Там мне за полчаса оформили задним числом ставку консультанта, и я с разбегу впряглась в работу. В любимую и, несмотря ни на что, чертовски интересную работу.
Я каждую минуту открывала для себя что-то новое в здешних магических методах экспертизы, восхищалась профессионализмом и интуицией местных ребят, а мои знания из другого мира позволяли порой так дополнить или вывернуть некий магический анализ, что хотелось жмуриться и мурлыкать от удовольствия. Не могу сказать, что мы с командой штатных некромедов и следователей щелкали дела, как орешки, но успехи были.
А еще там появились, может, и не друзья, но очень близкие знакомые, с которыми было приятно поболтать, выслушать их проблемы, старательно обработать и поделиться какими-то своими.
Сегодняшнее наше обоюдное с Мартошем свечение эти интуиты просекли на раз, и пришлось принимать поздравления, сопровождаемые недвусмысленными намеками: приглашения на свадьбу будут ждать всем коллективом. Исключая одну пасмурную в последнее время личность, теперь и вовсе впавшую в траур.
